Постановление Государственного Комитета Обороны № ГКО-872 от 9 ноября 1941 года «О восстановлении авиационных заводов, эвакуированных на Волгу, Урал и в Сибирь»
Нарушилась сложившаяся в довоенные годы кооперация заводов: ведь каждый самолетостроительный или моторостроительный завод был тесно связан с десятками других предприятий. Расстроилось материально-техническое снабжение. Металл, приборы, детали, получавшиеся прежде из Донбасса, Приднепровья, Ленинграда, нужно было теперь ждать от восточных заводов, а им тоже требовалось время, чтобы приспособиться к нуждам авиации.
При всем этом работники авиационной промышленности должны были не только восстанавливать заводы на Востоке, не только отлаживать такое точное и тонкое производство, как авиастроение, но и на ходу улучшать самолеты и моторы, чтобы они превосходили вражеские.
Выпуск самолетов в ноябре сократился более чем в три с половиной раза сравнительно с сентябрем.
Невероятно тяжелым был для нашего наркомата декабрь. План производства самолетов удалось выполнить меньше чем на 40 процентов, а моторов – на 23,6 процента.
Сводка о выпуске машин ежедневно докладывалась Сталину, который лично распределял их по фронтам.
Неожиданно к Сталину поступили сигналы, что самолетов этих армия не получает. В Кремль срочно вызвали руководителей авиационной промышленности и Военно-Воздушных Сил.
Сталин спросил:
– Где же самолеты, о которых вы отчитываетесь по сводкам? Почему фронт их не получает? Надо создать комиссию из представителей военных и промышленности и проверить на месте, в чем дело.
Возглавить комиссию поручили генералу И.Ф. Петрову. Через несколько дней он доложил результаты обследования правительству.
Оказывается, в сводках числились самолеты, собранные в цехах заводов и вывезенные на аэродром, но еще не облетанные. Чтобы выявить и устранить возможные дефекты, на этих самолетах должны были производиться испытательные полеты. Такая процедура, особенно в зимнее время, носила довольно затяжной характер. Этим и объяснялось несоответствие количества самолетов, указываемых в сводках нашего министерства, самолетам, сданным воинским частям.
Сталин сразу понял всю эту механику и предложил в сводках, представляемых правительству, указывать только самолеты с устраненными дефектами, облетанные и готовые к бою.
С тех пор самолеты сдаются не «по сборке», а «по бою».
Однажды мне попало от Сталина по такому случаю.
Звонит Поскребышев, говорит, что не может разыскать ни наркома Шахурина, ни замнаркома по серийному производству самолетов Воронина. Спрашивает – не знаю ли я, где они.
– Не знаю.
– Тогда, – говорит Поскребышев, – позвоните сами.
Звоню, оказалось, что вопрос чисто оперативный – об отправке на фронт самолетов, – я был совершенно не в курсе, так как ведал опытным строительством. Говорю:
– Не знаю, товарищ Сталин, я этими делами не занимаюсь.
– Тогда узнайте и позвоните мне.
Я навел справки и через несколько минут сообщил:
– Сегодня в ночь самолеты будут отправлены специальным эшелоном.
Сталин спросил:
– А почему не отправили вчера?
– Товарищ Сталин, я не знаю почему.
– А что вы знаете?! – в раздражении сказал он. – Если не знаете – скажите, чтобы мне позвонил тот, кто знает.
Уже в первые месяцы войны партия и страна высоко оценивали самоотверженность авиастроителей. В августе – ноябре 1941 года за образцовое выполнение заданий правительства по выпуску боевых самолетов и авиационных моторов были награждены орденами Ленина авиазаводы № 18 и № 24. За выдающиеся достижения в организации и осуществлении серийного производства новых типов боевых самолетов орденами наградили работников нашего наркомата и авиазавода № 1. Это были награды за достигнутое, но мы рассматривали их и как выражение уверенности страны в том, что авиационники с честью выйдут из тяжелой полосы и сумеют в 1942 году развернуть производство на полную мощность.
В первой половине 1942 года восстановление эвакуированных авиационных заводов в основном удалось завершить. В январе этого года авиационная промышленность дала 1039 самолетов, в феврале – 915, а в марте – уже 1647. И поистине замечательно, что уже в июле было произведено авиационной продукции в 1,3 раза больше, чем в мирные дни июня 1941 года. Это значит, что в чудовищно тяжелых условиях войны довоенный уровень был значительно превзойден.
Во втором полугодии 1942 года промышленность работала еще увереннее. Вот данные о производстве истребителей и штурмовиков: в 1942 году истребителей ЯК-7 было выпущено 2431 против 166 в 1941 году; выпуск истребителей ЛА-5 начался с июля 1942 года и достиг 1129 машин; выпуск штурмовиков ИЛ-2 за год увеличился в 5,7 раза. Конечно, по меркам мирного времени – все это показалось бы фантастикой. Подобных темпов мы никогда прежде не знали и в их возможность не поверили бы. Но это была действительность, живая реальность.
Теперь уже наши Военно-Воздушные Силы получали весьма ощутимое пополнение. Во второй половине 1941 года в среднем в месяц на фронт поступало 1750 самолетов, а в 1942 году – 2260.
Это был подвиг – настоящий подвиг работников авиационной промышленности. И не только их, а и всех тех, кто снабжал цветными и черными металлами, приборами и аппаратами, лаками и красками, вооружением и боеприпасами – всей трудовой армии советского тыла.
Великий перелом
Декабрь 1941 года. • Московская битва. • 7 против 25. • Не думают сами, ждут команды. • Гитлеровская армия устремляется к Волге. • Вторая поездка в Сибирь. • ЯКи горят! • Над Волгой стали гореть «Мессершмитты». • 14 звезд на борту самолета Ивана Клещева. • Разгром армии Паулюса. • В небе Кубани.
3 марта 1942 года я возвратился в Москву и в тот же день был принят Сталиным. До Москвы я добирался поездом четверо суток. Сталин стал подробно расспрашивать о Сибири вообще, о заводе, спрашивал о том, как обстоит дело с питанием на заводах, о работе заводских ОРСов, а потом поинтересовался, на каких участках сибирской магистрали одноколейная железная дорога, на каких – двухколейная.
– Мы не уделяли внимания строительству железных дорог, неправильно развивали железнодорожную сеть, – сказал он. – Нужно было строить дороги не только радиально от Москвы, но также и концентрическими кругами, и, в частности, обязательно построить дорогу вдоль Волги. Это важная артерия. Сейчас, чтобы добраться из Казани в Саратов, едут через Москву или Челябинск. Приходится теперь, во время войны, строить железную дорогу. Скоро будет сообщение Баку – Горький.
Сталин вспомнил, что ему пришлось побывать в Новосибирске лет 30–40 назад, когда он был сослан в Сибирь. В то время там было всего две-три улицы и исключительно деревянные постройки. На это я заметил, что сейчас Новосибирск – прекрасный современный город.
