— Мой отец никогда не убежал бы с поля боя, — заявил тому. — Никогда!
— Дункан Гровер не из тех, кто бежит от схватки, — согласился Лекс. — Но он возлюблен Заоблачным народом, так что…
— Что?! — спросила я, не в силах поверить, что короля с нами больше нет.
— Заоблачный народ спас его от гибели, забрав к себе. — Лекс снова посмотрел на мальчика. — Твой отец в другом мире, где он будет счастлив. Но оттуда уже никто и никогда не возвращается.
Установилось тяжелое молчание, прерываемое сопением Хайдена и судорожными рыданиями девиц позади нас.
— Я знаю, что он не умер, — наконец, хриплым голосом произнес мальчик. — Мой дракон тоже говорит, что папа в другом мире, но всегда будет рядом со мной! И я чувствую, как он смотрит на меня… Вот, сейчас он смотрит!..
— Хайден… — начала я, потому что принц внезапно повернулся и пошел к обрыву.
На миг мне показалось, что мальчик собирается прыгнуть в реку, и я рванула за ним, но Лекс поймал меня за руку.
— Не надо, — сказал мне. — Он не наделает глупостей.
Вместо этого Хайден, подойдя к краю обрыва, за которым плескалась и ревела, накатывая на крутые берега, бурная река, перекинулся в дракона. Правда, на этот раз трансформация была полной — я не увидела ни мальчишеских рук, ни волос.
И рядом с ним в тот же миг появился еще один — черный и огромный крылатый ящер, — потому что Лекс Доувелл тоже перекинулся. Расправил крылья, словно показывая, как это делать, и я впервые увидела, как Хайден замахал своими, золотыми.
Затем черный дракон стал поднимать пыль, отрываясь от земли, снова подавая пример…
Внезапно я поняла.
Он учил!.. Учил Хайдена летать! Делал то, что должен был сделать его отец, но не успел, потому что пал в бою и был забран в другой мир Заоблачным народом.
Лекс взлетел, а за ним в небо взмыл золотой дракончик. Старался держаться рядом, истово маша темно-золотыми перепончатыми крыльями. Один раз мне показалось, что Хайден вот-вот упадет… Но нет, он удержался.
Драконы — большой и маленький — сделали круг над рекой, затем свернули к лесу, после чего заложили крутой вираж, поворачивая к Серым Горам, откуда к Амантелу приближалась черная туча.
И я удивилась, потому что до этого небо было совершенно безоблачным. Затем поняла, что это вовсе не буря, не град и не гроза. К нам летела драконья армия Севера, и король Дункан совсем немного не успел до ее прибытия.
Глава 9
Это было страшное утро, которое я мечтала навсегда вычеркнуть из своей жизни. Но вместо этого каждое его событие врезалось в память, словно под ударами молотка умелого скульптора. И я понимала, что воспоминания останутся со мной навсегда.
Длинные ряды погребальных костров. Поднимающийся в пасмурное небо серый едкий дым и ветер, кидавший его в лицо тем, кто провожал в последний путь погибших в бою.
Черные одежды и скорбные лица мужчин. Женский плач и первый дождь, увиденный мною в этом мире. Он то набирал силу, но стихал, словно небо рыдало вместе с нами по павшим защитникам Амантела.
Обряд проходил за стенами замка, который все же выстоял, не пал после вчерашнего предательства лорда Курума. Войска Дункана были на грани поражения, но подмога с Севера подоспела вовремя, и им — нам! — удалось отбросить врага.
Но армия противника не была уничтожена. Морган Гровер отвел войска из долины, став лагерем в нескольких километрах от Амантела, тем самым дав нам небольшую передышку. Затаился, словно зверь в засаде, ожидая, что теперь будет.
Теперь, когда опального короля Дункана Гровера с нами больше нет.
Теперь, когда в небо уходил дым его погребального костра.
Пусть король исчез из этого мира, но его все же решили похоронить, чтобы не сеять хаос и панику среди и так уже разрозненных, растерявших боевой дух из-за вчерашней близости поражения и предательства лорда Курума войск. Уложили на погребальный костер другого, облаченного в одежду и доспехи Дункана Гровера. Пристроили рядом огромный меч короля и, проводив молитвой в последний путь, подожгли костер.
И я смотрела, как бесновались языки пламени, чувствуя, что вместе с неизвестным воином в пламени костра исчезает моя прежняя жизнь, к которой я уже стала привыкать. К тому, что теперь я живу в Троемирье, в неприступном замке Амантел, и я — гувернантка драконьего принца, и Хайден считает меня своей мамой.
Стояла рядом с ним, терзаясь в догадках, что будет с нами дальше. Как сложится наша судьба?.. Пыталась защитить Хайдена от порывов холодного ветра, раздувавшего светлые волосы принца и трепавшего подол моего черного траурного одеяния. Смотрела на его сосредоточенное, с бледными губами лицо.
Хайден стоически держался с самого начала погребения, не вымолвив ни жалобного слова, не проронив ни единой слезинки. Лишь губы иногда принимались беззвучно шептать молитвы, вторя словам священника в черной рясе.
Не выдержав, решила его обнять; притянуть к себе и утешить, но наткнулась на острый, словно острие кинжала, взгляд архимага.
Артус Голон стоял рядом с нами, облаченный в свое темное одеяние, и я отстраненно подумала, что ему даже не пришлось подыскивать себе траурную одежду. Впрочем, горе оставило следы на лице главного советника короля — морщины залегли еще глубже, возле рта появились скорбные складки.
Мне показалось, что за эту ночь он даже не постарел, а одряхлел.
Но все еще держался, готовый на все, чтобы защитить принца. Вот и сейчас по его взгляду я поняла, что трогать Хайдена мне не стоит. Нельзя, когда на нас смотрят — на него и на меня — все собравшиеся на похоронный ритуал. И верные делу Дункана Гровера лорды, и его командиры, и лучшие воины, и северяне, и челядь, и гости замка.
Потому что Хайден, потеряв отца, унаследовал графства Амантел и Сирин — огромные земельные в Северном Пределе и в центральной части Срединного Королевства. К тому же по праву рождения он стал реальным претендентом на Золотой Трон. Правда, получить корону Хайден мог только по достижении совершеннолетия, и то, если ему удастся сместить с престола своего троюродного дядю Моргана Гровера.
И если, конечно же, тот не убьет его раньше.
Но кто станет защищать Хайдена все это время? Кто поддержит его и коалицию лордов, если Дункана Гровера нет в живых?.. Кто станет опекуном маленького принца?
Неожиданно Хайден повернулся и посмотрел мне в глаза. И я удивилась тому, каким твердым стал его взгляд, словно за эту ночь из маленького мальчика он превратился в настоящего мужчину.
— Не плачь, мама! — заявил громко. Так, словно хотел, чтобы все его услышали. — Я знаю, ты очень любила папу, хотя у вас не все ладилось. Но теперь я буду защищать тебя как единственный мужчина в нашей семье!
— Я тоже буду защищать тебя. Всегда, Хайден! — сказала ему, давясь слезами, понимая, что сейчас совсем не время вступать в спор, пытаясь доказать мальчику, что я ему не мать.
