ГЛАВА 6
Время двигалось вперед. А оно, как известно, обладает свойством сглаживать боль и лечить раны. Вот и сердце Лориэль, не задумываясь, отдалось ему и, как следствие, стало меньше кровоточить. Она помнила дом. Не могла не помнить его. И каждое утро, когда только всходило солнце и его холодные, но столь желанные лучи падали на землю и, скользя, проникали внутрь пещеры, Лориэль понимала, что выдержала еще один день. Все шло своим чередом. Шахгар был рядом, но старался без повода не разговаривать с ней. Он обращал на нее внимание лишь тогда, когда этого требовала острая необходимость.
Ей было позволено выходить наружу, находиться вблизи стана и даже пробираться в его центр, хотя девушка сама для себя решила не делать этого. Она до сих пор ловила косые взгляды орков, чьи большие глаза нет-нет да поворачивались в ее сторону. Проходили дни, даже недели. Лориэль старалась считать сколько раз солнце зашло за горизонт с того момента, как она оказалась здесь. Она украдкой разговаривала сама с собой, чтобы не забыть языка. Ведь никто кроме Шахгара с ней не общался вовсе. А тот это дело крайне редко. Лориэль казалось, что еще чуть-чуть и она станет как дикие.
Ей так чудилось, но все ближе подходил тот день, когда орки уже напрямую начали указывать на нее, даже не стесняясь присутствия молодого вождя. Они кричали, размахивали оружием и что-то требовали от великого воина, несмотря на то, что формально по орочьим законам она считалась его женой. В один из вечеров, когда Лориэль сидела перед костром с Шахгаром она пыталась расспросить его о том, чего же хотели от него соплеменники. Но он промолчал, оскалился, явно не желая продолжать этот разговор. Так она ничего и не узнала. Не узнала до того самого момента, пока в одну окончание ночей, Шахгар быстрым шагом вошел в пещеру и буквально поднял ее сонную.
Лориэль подумала, что это конец. Совершенно не сопротивляясь, она раскинула руки и была готова встретить свою судьбу, но Шахгар ее отпустил. Указав на выход, прорычал нечто похожее на призыв выходить наружу.
Девушка начала понимать их. Отдаленно и лишь некоторые слова, которые ей приходилось слышать в орочьем лагере почти каждый день. Шахгар говорил о пустыне, о том, что сейчас он и она должны выйти туда, чтобы добыть еду и воду, а затем вернуться со всем этим обратно к закату солнца.
— Мои братья больше не хотят кормить тебя, — рычал он, — они говорят, что ты не охотится, ты не ходить за водой, ты не делать ничего кроме есть. Ты обуза и лишняя.
Он продолжал говорить на ломанном человеческом, иногда переходя на родной язык. Скрутив в руках моток грубой веревки, он перекинул его через голову и поправил, чтоб та не мешала ему идти. Подобрав у ног заранее подготовленный походный мешок, схватил топор и вышел на улицу, но перед этим оглянулся на девушку, тем самым дав понять, что ждет ее.
Лориэль собралась быстро. Брать ей было нечего. Ступая голыми ступнями, огрубевшими за все время и уже почти не чувствовавшими холод мокрых камней, она побрела за орком. От прежнего платья не осталось практически ничего. Лориэль кое-как смогла смастерить себе нечто, что отдаленно напоминало женскую тунику из шкуры той самой лани, чье мясо она с мужем ела почти каждый день. Из костей орк сделал себе ожерелье, а остатки костей отдал девушке, не понимавшей зачем ей вообще это было нужно.
Несмотря на палящий сезон, утром на улице стоял настоящий холод. Кожа Лориэль покрылась мурашками. Спрятала за ухо прядь волос, которые из-за отсутствия мытья стали жирными и превратились в невыразительный скруток. Лориэль как-то пожаловалась Шахгару, просила дать воды, чтобы хоть как-то привести себя в порядок. На это он молча срезал ее длинные прекрасные волосы до самых плеч и кинул их в костер. Он не мог поступить иначе, ведь вода в этих краях была редкая и ценнее золота.
Не то, чтобы Лориэль жалела об этом, она ведь знала, что отрастут новые и что те будут гораздо красивее и длиннее старых, но то, как Шахгар осуществил стрижку, привело ее в ужас. Не церемонясь, он схватил Лориэль за волосы и, положив ее голову набок пол, со всей силой ударил оружием. Искры от металлического лезвия полетели в стороны, а с ними и та скомканная прядь волос, которая до сего момента напоминала Лориэль о королевской прическе. Все было сделано за считанные секунды, она даже пикнуть не успела, как орк, будто ничего страшного и не произошло, вернулся к своим обыденным делам.
Теперь они стояли вместе. Она провела рукой по голове и посмотрела на Шахгара. Он стоял неподвижно. Ждал. Лориэль не понимала, что происходит, но стоило только лучам солнца выбраться из-за горизонта и осветить место впереди нее, как орк будто ожил на глазах и, лишь фыркнув, быстро направился вперед.
Разговор Шагхара с отцом за день до этого был прямым и неприятным для них обоих. Дикие только-только прижились в небольшом лагере, а молва о человеческой жене уже вовсю ходила среди них. Шахгар пытался убедить отца, что все было сделано правильно, что девушка нужна лишь до тех пор, пока в Тройтийстских долинах не будет установлена его полная власть. Тогда ему не придется считаться с договором, который он был вынужден заключить, чтобы захватить замок и избежать ненужных потерь. Но Варгунг и слышать об этом не хотел. Для старого приверженца традиций не существовало ничего более позорного, чем сын, выбравший себе человеческую жену. Как ни старался Шахгар, как ни силился настоять на своем, отец его не слышал. Он был в ярости, но не показывал этого. Был верен отцу и своему народу. Разговор зашел в никуда. Когда же Шахгар намеревался выйти из шатра и направиться в пещеру, Варгунг остановил его. Воздав последние молитвы Барруку, он сказал, что совет старейшин, в который входили многие из тех, кто ненавидел людей и презирал поступок орка, решили прекратить выдачу еды и воды для Лориэль, оставив ее полностью на содержании Шахгара.
— Раз ты ее привел, значит, тебе ее и кормить, — сухо подытожил Варгунг, все еще стоя у алтаря. — Мы больше не намерены кормить это существо. Поддерживать позор отныне ты будешь собственными силами.
Шахгар ничего не ответил. Он знал, что рано или поздно, но это произошло бы. Выслушав решение, которое и так витало в воздухе все это время, он вышел на улицу. Оглядев далекую пустыню, которая с этого места казалась каким-то потусторонним миром, направился к себе в пещеру.
Вот так все и произошло. Но узнала Лориэль об этом позже. Гораздо позже, а сейчас они оба шли вперед, все дальше удаляясь от лагеря. Ступая на мертвую землю Ранкар, девушка не спускала глаз с Шахгара, она начинала привыкать к его внешности. Его движения, несмотря на массивность и кажущуюся неуклюжесть, были ловкими и очень быстрыми. Выйдя на небольшую равнину, Лориэль с Шахгаром поравнялись с едва заметным высохшим руслом реки. Начали подходить к нему со стороны, где росли редкие в этих местах кустарники.
Шахгар подкрался к ним, огляделся вокруг и, пригнувшись, помчался вперед. Девушка последовала за ним.
— Это можно есть, — он раздвинул руками часть высохшего кустарника. В глубине этого мертвого, как показалось Лориэль, растения она увидела маленькие зеленые листики. Они находились у самого корня кустарника. Чтобы добраться до них нужно было засунуть руку в самый его центр, стараясь не задеть тонкие колючки. Лориэль сорвала несколько штук. Неожиданно кустарник сомкнулся, обхватив ее руку. Она закричала от боли и выдернула ее назад, тем самым еще сильнее порезавшись об острые колючки.
