«Хорошо. Больше вы дома одни не останетесь. Найму няню», – пообещала я. Дочери не спорили. Они прекрасно понимали, что злоупотребили моим доверием, и я их наказала домашним арестом на месяц. Мы с мужем не могли поступить по-другому. Но еще важнее было серьезно поговорить с девочками. Поэтому домашним арестом дело не ограничилось. «Давайте я расскажу вам, в чем опасность такой толпы на вечеринке, – начала я. – Вы этими людьми не управляете, и вам повезло, что ничего плохого не случилось; а если бы кто-то пострадал у нас дома? Вам бы пришлось нести ответственность». Дочки об этом, разумеется, не подумали. Подросткам вообще не свойственно смотреть на мир глазами юриста.
Со временем я поняла, насколько умно и хитро поступили дочери, а сама история, особенно то, как я узнала о случившемся, вызывает у меня теперь лишь улыбку. По крайней мере все обошлось без особого ущерба, не считая одежды. Я даже и не предполагала, как хорошо мои девочки умеют убирать дом. Я поняла, что нельзя оставлять их на выходные без присмотра. Просто все их друзья как-то пронюхали о нашем отъезде и стали подначивать наших дочерей. Случай, конечно, не единичный. Всякий родитель, у которого есть дети-подростки, должен быть готов к школьной вечеринке в отсутствие взрослых. Лучше, конечно, попросить кого-то из взрослых присмотреть за школьниками. А еще убрать свою любимую одежду с глаз долой! Я смогла вернуть свой наряд, а вот Стэн пропавшие вещи больше никогда не видел.
Вечеринка – это еще не самое страшное, что может устроить подросток! Магазинные кражи куда хуже, ведь ими занимается полиция. У родителей не остается иного выбора, кроме как сотрудничать с органами, а ребенку так или иначе придется столкнуться с последствиями своей глупости. А потом нужно сесть и серьезно поговорить о случившемся. В чем причина поступка? Злость, стресс, неумение держать себя в руках? Или, может, подросток украл, потому что очень сильно захотел, а денег не хватало? Такие вопросы надо решать всей семьей. Подросткам, особенно мальчикам, иногда просто хочется острых ощущений, и они идут на глупые риски. В моей практике таких случаев был не один десяток. И вновь родителю предстоит понять, какой урок можно преподать ребенку и как помочь ему этот урок усвоить.
В 2005 году, примерно за неделю до начала занятий, всеми любимого учителя физкультуры из средней школы арестовали за незаконную половую связь с ученицей. Местных жителей новость шокировала и расстроила, особенно бывших учеников, многие из которых на тот момент уже учились у нас, в старшей школе Пало-Альто. И конечно же, наша школьная газета не могла упустить такую сенсацию! Правда, оказалось, сын того физкультурника работал у нас в редакции. Одаренный мальчик, весьма любимый сверстниками. Для него случившееся стало ударом – как и для всех нас. Крис Льюис, мой бывший ученик, а на тот момент еще и главный редактор, вспоминает: «Сравнить произошедшее со слоном в посудной лавке – значит, ничего не сказать». Никто не хотел расстраивать парня, ему и без того было плохо. Так что же делать? Ни я, ни дети не знали ответа, но я твердо заявила: газетой занимаются ученики, а значит, им и решать.
Ребенок, которому в старших классах приходится регулярно решать сложные вопросы, готов к взрослой жизни.
Сколько ж тогда было споров после уроков! Льюис вспоминает: «Я удивился, услышав слова Woj, что это мы занимаемся газетой, что нам решать, о чем писать. Мне еще никогда не приходилось брать на себя такую ответственность. Конечно, мы все очень серьезно относились к нашей газете, но тут-то речь зашла о реальной жизни, реальных отношениях, реальных людях и долгосрочных последствиях. Найти решение было непросто, мы часами обсуждали ситуацию, даже консультировались с юристами. Но окончательный выбор оставался за нами». Редколлегия поговорила с сыном учителя физкультуры, искренне поинтересовавшись его мыслями и чувствами. Парню дали выбор: участвовать в номере или отказаться от участия. В конечном счете газета вышла с сенсационной статьей об учителе-педофиле на обложке, а его сын написал в редакторской колонке очерк о важности презумпции невиновности. Так моим ученикам удалось сообща и без помощи взрослых найти идеальное решение практически неразрешимой проблемы. Ребенок, которому в старших классах приходится регулярно решать сложные вопросы, готов к взрослой жизни.
Сотрудничество в реальном мире
Ошибочно предполагать, будто жизнь начинается с наступлением совершеннолетия и получением права голоса, а предыдущие годы – всего лишь тренировка. Забавно, но в США человек может голосовать с 18 лет, а употреблять алкоголь – только с 21 года. Кто-то действительно верит, что до этого возраста люди не пьют? Дети, хотим мы того или нет, с самого начала живут в реальном мире, пусть даже взрослые этого и не понимают. Ребенок уже бежит по той же трассе, что и его родители, но по параллельной дорожке и немного позади; так почему бы ему не участвовать в занятиях, которые раскроют смысл этих параллелей, помогут научиться воспринимать целостную картину мира, понять: даже ребенок – важный и ценный участник великого забега под названием «жизнь»?
Летом 2015 года я получила электронное сообщение от Джеймса Франко, своего бывшего ученика. Он писал, что хочет снять фильм и предлагал мне и группе подростков из нашего городка поучаствовать в процессе. Мне идея понравилась: вместе со студентами поработать над целым полнометражным фильмом? Непременно! И вот я уже стояла в медиацентре и беседовала с Джеймсом, его матерью Бетси – автором детских книг, братом Томом – актером и художником – и девушкой Тома Ирис Торрес – успешным кинопродюсером. В основу фильма легла книга «Превращение: юношеские годы» (англ. Metamorphosis: Junior Year), которую Бетси написала для подростков. Это повествование о взрослении и проблемах шестнадцатилетнего парня сквозь призму творений Овидия – легендарного поэта Древнего Рима – и легенд о нем. Идеальный проект для старшеклассников.
В первый день мы с Джеймсом начали семинар с раздачи копий сценария, который Бетси написала по собственной книге. Школьники не стеснялись своего мнения: «Звучит как сказка какая-то». «Подростки так не разговаривают». «Сюжет надо поменять». Бетси сказала: «Ладно, ладно, ребятки, тогда вы напишете сценарий сами». Она сама уже много лет трудится педагогом в Детском театре Пало-Альто, а потому не понаслышке знает о работе с детьми и подростками. К следующей встрече ученики полностью прочитали и обдумали сценарий. Под руководством Джеймса и Бетси мы всем скопом прошлись по тексту сцена за сценой. Затем начали читать все вслух и вносить изменения, одобренные всеми присутствующими. Пришлось потратить ооочень много времени, но оно того стоило. Новый сценарий всем понравился, даже Бетси согласилась, что он был намного лучше первоначальной версии.
Мы приступили к съемкам фильма. Джеймс, Том, Ирис и я выделили сорок ролей и должностей – по одной на каждого ребенка. Каждый получил себе по строчке в титрах, совсем как в настоящем, взрослом кино. Мы хотели поставить перед каждым из школьников конкретные задачи, позволяющие внести свой важный вклад в общее дело. В моей жизни не было проекта сложней и многогранней того фильма, на него ушел целый год работы. Пять режиссеров, множество актеров и сценаристов, и за все-все отвечают дети: кастинг, музыка, съемка, монтаж, костюмирование, производство, камера, анимация, звук, трюки. Пока шли съемки, ученики трудились в поте лица по три дня в неделю после уроков, а также все выходные. До меня быстро дошло: работать сообща недостаточно, нужно еще, чтобы погода и оборудование не подводили. Каждый день что-нибудь шло не так: то ребятишки придут не туда, то принесут не ту камеру, то не могут понять, как работать со светом. Но они освоили важнейшие и сложнейшие уроки: как добиться своего, когда ничего не получается, как работать в самых жестких и изменчивых условиях, как договориться, когда каждый в команде стоит на своем. Мы ведь снимали самый настоящий фильм, а не простую школьную поделку – и результат получился великолепный. Мы даже показали наше творение на нескольких кинофестивалях, в том числе на фестивале в Милл-Вэлли.
