Догнала, постаралась идти вровень. Даже без тьмы от него веяло льдом. Похоже, канцлер привык быть один, но его это ничуть не тяготило. Наоборот, нравилось. А я вломилась в его мир, как дикий вепрь в городские чертоги. Увы, для меня в этом мире не было места.
Почему «увы»? Задала себе этот вопрос. И побоялась ответить. Только покосилась на бледное лицо канцлера. Хотела бы я видеть рядом не собственное тело, а его. Наблюдать, впитывать впечатления, изучать. Потому что меня заворожил канцлер Эдмонд. Это была не любовь, но восхищение и желание быть рядом.
— Не смотри на меня так, — Эдмонд ускорил шаг. Видимо, сегодня я только его раздражаю. Поторопилась, обогнала его и первой вошла на постоялый двор. Прошла в нашу комнату, легла, не раздеваясь, укрылась одеялом. Эд, как и думала, не ложился. Еще раз перебрал вещи в сумке, выругался, не найдя чего-то нужного. Затем скрылся в ванной, зашуршал одеждой. Мне оставалось только лежать и делать вид, что сплю. Наконец, он вернулся. Скрипнула кровать. Я очень хотела уснуть, но не получалось. Поэтому рассвет встретила на ногах — успела сменить внешность на «дорожную», спуститься в общий зал и заказала завтрак на четверых. На обратном пути разбудила Конни и Феона, и только затем собиралась будить Эдмонда, но не пришлось. Он уже проснулся — стоял у зеркала и пытался хоть что-то сделать с моими волосами.
— Давай я, мне привычнее, — потянулась к нему, но Эд сделал шаг назад:
— Не стоит. Я хотел поговорить с тобой, Лесса. Не думаю, что сейчас лучшее место и время, но другого все равно не будет. Впереди сложный путь.
Что-то мне не нравилось начало нашего разговора. Но я промолчала. Если Эдмонд считает необходимым поговорить — что ж, поговорим.
— Лесса, вчера я вел себя недопустимо.
Конечно. Я тоже.
— Видимо, сказалось влияние Кацуи.
Непременно сказалось.
— Но тот поцелуй…
Какой сюрприз! Можно подумать, у нас есть другие темы для разговора.
— В общем, Лесса, я хочу, чтобы ты понимала — неважно, в каком я теле, в этом или в своем, между нами ничего не может быть. Поэтому я не хочу, чтобы ты тешила себя пустыми надеждами. То, что вызывает у тебя симпатию — лишь придуманный образ. А я… Я не тот человек, с которым стоит связывать свою судьбу.
— Послушай и ты меня, Эдмонд. — В кои-то веки порадовалась, что канцлерово тело не прошибешь на слезу, поэтому я была уверена, что выгляжу спокойно и сдержано. — То, что произошло вчера в храме, ничего не значит. Тебе было плохо, и я вспомнила глупую строчку из любовных романов… Так, сущий пустяк. Что лучший способ успокоить человека — поцеловать его. Вот и поцеловала. Как видишь, подействовало. А насчет симпатии… Не буду лгать, ты мне симпатичен, но это не значит, что я в тебя влюблена или что-то там еще. Не хочешь же ты, чтобы испытывала к тебе отвращение, правда?
— Не хочу, — признал Эдмонд.
— Симпатия — та же дружба. Мы можем быть друзьями?
— Вполне. — Я с удовлетворением наблюдала, как исчезает настороженность из его взгляда. А Тьма была права. То, что у Эда не слишком большой опыт серьезных отношений, очевидно. Почему? Да потому, что он мне верил. Видно было, что боится ошибиться, как человек, ступивший на тонкий лед, но Эду хотелось, чтобы мои слова были истиной. Чтобы я к нему ничего не испытывала, потому что иначе… А что иначе? Знать бы, что творится у него в голове.
— Вопрос исчерпан? — спросила деловито.
— Да.
— Тогда идем завтракать. А по дороге я расскажу тебе, как обнаружила в твоей постели совершенно голую девицу.
После такого обещания вполне понятно, почему Эд поспешил за мной в общий зал. Феон и Конни уже были там. Оба смотрели на Эда настороженно.
— Я так понимаю, ничего не вышло? — спросил Феон, не прикасаясь к еде.
— Ничего. — Я пожала плечами. — Темная богиня снизошла до ответа — и посоветовала вернуться в Каури, в храм Эдры.
— Безумие.
Я была согласна с Феоном.
— И когда мы едем? — спросила Конни.
— Не «мы», а «вы», — поправил её Эдмонд. — Это наше с Лессой дело. А вам предлагаю подождать здесь. Через пять дней я вернусь порталом, и мы сможем решить все накопившиеся вопросы.
— Нет уж, — нахмурился Феон. — Ты знаешь, что до Каури далеко, и дорога небезопасна. Лесса с твоей силой управляется плохо. Ты с её — еще хуже.
— А твоя вообще заблокирована, — вмешался Эд. — Но если Лесса начнет снимать блок, ты умрешь.
Феон насуплено молчал. Зато за дело взялась Конни. Она осторожно сжала руку Эда, и я тайком ей позавидовала — от неё Эдмонд не шарахался.
— Послушай, Феон прав, — мягко сказала она. — Вам с Алессией нужна помощь. А нас ищут что здесь, что там. С вами мы будем в большей безопасности. Поэтому, мне кажется, надо ехать всем вместе. Мало ли, что ждет в дороге. Чем нас больше, тем больше шансов справиться.
— Дело ваше, — Эдмонд угрюмо взялся за столовые приборы. Мне есть не хотелось, но я тоже придвинула тарелку. Нужно казаться спокойной и довольной жизнью. Иначе Эд поймет, что я ему лгу, и снова отгородится стеной.
«Правильное решение, Лесса, — похвалила Тьма. — Ты делаешь успехи».
«Нет, я лгу человеку, которому лгать не хочу, — ответила ей. — Но выхода все равно нет».
«А когда он был? Если ты действительно решишься быть рядом с Эдом, придется принять его таким, как есть, со всеми страхами и сомнениями. И со мной, конечно. Куда же без меня?»
Я кивнула. Эд заметил, чуть обернулся ко мне, но я сделала вид, что не обратила внимания. Буду казаться безразличной. Так будет проще для нас обоих.
ГЛАВА 24
Снова в пути
Эдмонд
Из Адиаполя мы выбирались так же, как въезжали сюда — через потайной ход. Не то, чтобы я не верил Вендену… Хотя, именно в этой ситуации — не верил. Венден что-то задумал. Что — я мог только догадываться. В последнее время король старался ненавязчиво отстранить меня от управления Виардани. По крайне мере, мне так казалось. Но сейчас было не то время, чтобы выяснять истину. И я делал вид, что все в порядке. А сам ждал погони, отправленной по нашим следам. Мы ехали уже часов пять, а погони все не было. Может, я ошибся? И зря наговариваю на друга? Но Венден сам всегда говорил, что сначала — государство, а все остальное — потом. Он был хорошим королем, пока не начинал играть в игры. И злился, что я его в этом не поддерживал.
Мои спутники держались тише мышей. Конни жалась к Феону, Лесса и вовсе оставила между нами расстояние. Наверное, я все-таки её обидел. Но как еще объяснить, что между нами все равно ничего не выйдет? Хотя, я, вроде бы, объяснил. Она не была похожа на придворных дам. В этом и была проблема. Им я отвечал, как считал нужным, потому что понимал — они хотят власти. Как та же герцогиня Майнтборо, которая от меня добилась хотя бы нейтралитета. А чего хочет Лесса, я не знал.
