Сама мысль о том, что кто-то может что-то ко мне испытывать, казалась глупой. И я гнал её прочь, сосредоточившись на пути. Настолько увлекся продумыванием дальнейшей дороги, что когда Феон скомандовал: «Привал», даже не остановился.
— Эдмонд, — окликнула меня Лесса. — Давай остановимся на обед.
— А? — Заметил, что спутники остались далеко позади, и повернул лошадь. — Хорошо, давайте.
— Ты рассеянный сегодня, — заметила Лесса.
— Есть немного, — кивнул ей.
Конни и Феон накрывали на «стол», как всегда, созданный из плащей, а я порылся в мешке и протянул Лессе маску.
— Вот, — сказал ей, — на этой маске лучшая защита от Тьмы, сквозь неё она не пробьется. Надень.
— Не хочу, — она пожала плечами. — Твоими масками только привлекать внимание. А Тьма помогает мне удерживать один вариант внешности.
— Как знаешь, — убрал маску обратно. Очевидно, что она обижалась. Что ж, успокоится со временем.
Я ел молча, в то время как Феон, Лесса и Конни о чем-то болтали. Слушал их вполуха, не вмешиваясь. Все равно от меня никто не ждал поддержания беседы. Прислушался, когда разговор перешел на Виардани.
— И все равно я не понимаю! — горячился Феон. — К чему эти индексы? И почему, если все были так против, в городах теперь неразбериха?
— Не знаю, — Лесса пожимала плечами. — Только говорю тебе, последствия были те еще. Если бы не Тьма, меня бы разорвали на части.
Демоны! Почему я прослушал начало?
— Страшно, да? — вмешалась Конни. — Люди иногда ведут себя хуже зверей.
— Да, потому что кое-кто сначала придумывает законы, а потом их же отменяет, — снова Феон.
Явный плевок в мою сторону, но я смолчал. Ни к чему спорить. Все равно я буду поступать так, как считаю нужным, и неважно, нравится это кое-кому или нет.
— Отменили закон из-за меня, — вздохнула Лесса. — Не надо было вмешиваться в то, чего не понимаешь.
— Ты неправа. — А может, все-таки напомнить Феону, что я — не пустое место? — Хотя, Эдмонд ведь считает иначе. Да, Эд?
Кто-то очень хотел драки. Что ж, я тоже был не против.
— Ты что-то спросил? — обернулся к Феону.
— Мы с девушками говорили о том, что закон об индексах изначально не имел смысла.
И Феон выжидающе уставился на меня.
— Я обрисовал тебе свою позицию уже давно, — ответил спокойно. — Какая разница, есть индекс, нет индекса, пока человек не начинает своим незнанием и неспособностью правильно использовать магию приносить вред другим?
— Если нет разницы, зачем же тогда закон?
— Чтобы тебе было, о чем со мной спорить, — усмехнулся я. — А то и поговорить не о чем.
Феон запыхтел, как чайник. Я раздражал его, сильно раздражал. Настолько, что он мечтал, когда снова стану самим собой. Это было заметно в каждом жесте, каждом взгляде. Придется ставить парня на место.
— Легко говорить об уровне магии, когда у самого далеко не второй, — рыкнул он в мою сторону.
— Да, восьмой, и что?
Феон замер в изумлении, Конни и Лесса переглянулись. Лесса вздрогнула, будто от холода. Конечно, ведь эта сила временно в её распоряжении.
— Только да будет тебе известно, что изначально мой индекс составлял один и пять, — продолжил я. — И все, что есть — это результат тренировок.
— Или черной магии, — прищурился Феон. — Сам такого уровня не достигнешь. Признавайся, какого демона призвал?
— Почему сразу демона? Я предпочитаю высших созданий, — и отвернулся, давая понять, что разговор закончен.
— Конечно, канцлеру надлежит получать все лучшее. Лесса, ты бы хоть раскрыла нам тайны Эдмонда, пока есть возможность, — Феон никогда не умел останавливаться вовремя. Это было ясно, как день.
— Я предпочту оставить их при себе, — тихо ответила Лесса.
— Боишься? Я тебя защищу.
Мое терпение начинало давать трещину…
— Если она чего и боится, — обернулся снова, — то только того, что мои секреты приведут тебя на плаху, как твоего отца.
Феон не выдержал. Он прыгнул на меня, как выпущенная пружина. Я откатился, подскочил на ноги. Оружие не доставал. Зачем? У него ведь тоже только кулаки. А что тело Лессы… Повреждения будет легче залечить.
— Мальчики, вы что? — попыталась вмешаться Конни, но её перехватила Лесса. Побоялась, что новая подруга кинется между нами. А Феон и не думал останавливаться. Сделал обманный маневр, будто уходит влево, а сам кинулся на меня справа. Я пригнулся, пропуская его руку над головой, и сделал подсечку. Феон рухнул на землю. Я прижал коленями его тело, чтобы не дергался, и взглянул в глаза. Магия Лессы пришла так, будто мы с ней хорошо знакомы. Взгляд Феона стал туманным.
— Эд? — испуганно позвала Лесса.
— Не вмешивайся! А теперь слушай меня, Феон Лейсер.
— Как скажешь, — во взгляде Феона было поклонение. Я поморщился. Понятное дело, что он сейчас думать не может, но все равно неприятно.
— Как только я закончу говорить, ты поднимешься, возьмешь у меня магическое перо, свиток и сто раз напишешь в нем: «Я величайший глупец в Виардани». И только тогда ты снова обретешь волю.
— Слушаюсь, госпожа.
Феон медленно поднялся, дождался, пока достану из мешка все необходимое, сел под деревом и принялся писать. Красиво, выводя каждую буковку. Девушки поняли, что опасность миновала, и засмеялись.
— Од, а как у тебя получилось? — спросила Лесса. — Я могу управлять кем-то, только сохраняя зрительный контакт.
— Твоя сила выросла, — пожал плечами. — Судя по ощущениям, сейчас где-то два и пять. Так что если все-таки решишь поступить в академию или на курсы, я напишу рекомендацию.
А Лессе понравились мои слова. Она улыбнулась, но будто вспомнила о чем-то, хмуро пробормотала: «Спасибо», и вместе с Конни подошла к Феону — считать, сколько раз он написал требуемое. Я же покончил с завтраком и собрал вещи. Феон как раз закончил сотую надпись. Он растерянно моргнул и уставился на меня.
— Ах, ты… — поднялся на ноги.
— Еще одно слово, и заставлю до следующего города бежать на четвереньках, — пообещал ему. — Ты знаешь, я могу.
Феон замолчал. Только смотрел на меня так, что, будь у него хоть крупица магии, я бы задымился. Но магии не было, и Феону оставалось только злиться. Без слов.
— И чтобы в следующий раз дурные идеи не приходили в голову, — сказал я перед тем, как забраться на лошадь, — сообщаю, что тот свиток, который ты только что испортил своими каракулями, был предназначен, чтобы в Каури написать приказ о твоем помиловании. В моем вещевом мешке осталось всего два таких свитка — для Лессы и Конни. Рискнешь испортить и их?
