В российской истории, в центре и на местах, персоналии всегда играли и теперь играют существенную роль. Переходный, экспериментальный характер многих новых государственных институтов всякий раз высвечивает вопрос о личностных качествах отдельных политиков и государственных деятелей, того, что называют человеческим фактором.
Поэтому покорное, а иногда слепое, подобострастное выполнение любых исходящих от иных федеральных чиновников предложений может отрицательно сказаться на делах.
На рубеже веков Кавказ стоял на распутье. Россия оставила исторические рубежи в Закавказье. К концу 1990-х годов страна находилась в «полуразобранном» состоянии. По законам драмы шансы были равными: либо на катастрофу, распад уже российского Кавказа, либо на обретение политической воли, мобилизацию и выход на траекторию собирания России. При этом надо помнить, что состояние вялотекущего полураспада длилось не год и не два, а значительно дольше!
По мере завершения сложного периода борьбы против сепаратизма, за сохранение территориальной целостности России, а это конец 1999 – начало 2000 года, государственное руководство взялось за исправление грубых ошибок и рискованных шагов по избыточному наделению властными полномочиями регионов. Россия оказалась не федерацией, а соединением многих регионов, наделенных чаще конфедеративными полномочиями. Надо было создавать единое правовое пространство, устранять серьезные противоречия между нормами Конституции РФ и положениями конституций и уставов республик, областей и краев. В этой обстановке мы в руководстве республики решили усилить роль парламента. Я рекомендовал председателя правительства Таймураза Мамсурова на должность председателя парламента. Время показало, что это было правильное решение.
Но если бы в этот сложнейший период была избрана тактика отказа от восстановления промышленности, поддержки высших учебных заведений, строительства дорог, от того, чтобы заниматься театрами, музеями, библиотеками – в ожидании того времени, когда закончится война на Кавказе, это было бы недальновидное, неправильное решение. Поэтому, несмотря на то что положение на Северном Кавказе было сложнейшим, гибли люди, продолжалась острая политическая борьба, доходы были скудными, нужно было найти в республике внутренние ресурсы развития, чтобы не отстать от всей страны, от других регионов. Мы наперекор всему в самое трудное время сказали: да, мы будем восстанавливать нашу промышленность, будем заниматься образованием, здравоохранением, культурой, нашими творческими коллективами. Нельзя было допустить, чтобы возникла культурная «черная дыра» – эффект затянувшегося культурного безвременья, после чего мы могли растерять многое из достигнутого предыдущими поколениями.
И здесь напрашивается параллель, может быть, самая обязывающая и убедительная. В годы Великой Отечественной войны, в 1943 года, когда требовалось нечеловеческое напряжение сил, а страна лежала в разрухе, государственное руководство приняло решение о создании суворовских и нахимовских училищ. Были созданы особые условия для развития науки, приняты решения о создании Дальневосточного отделения Академии наук СССР, меры по сохранению творческих коллективов Большого театра, «Мосфильма». Руководство страны воспринимало лозунг «Все для фронта, все для Победы!» как стратегию не только снабжения фронта оружием из металла и свинца, но и как стратегию единения тыла и фронта оружием духовных ценностей, как стратегию начавшегося уже во время войны строительства духовного будущего нации.
Мы стремились следовать этому историческому примеру и в наших условиях, когда нам было трудно, а республика фактически находилась на передовой. Мы открыли фронт за сохранение культурных памятников и учреждений, учебных заведений и здравниц. В 1999 году был учрежден День республики, обозначивший единство нашей истории с историей России, веху стратегического выбора 1774 года, когда Осетия вошла в состав Российской империи. Этот новый республиканский праздник призван был знаменовать собой сохранение духовных рубежей народа.
Культура и традиции – источник духа и силы
Экономические невзгоды – не причина забывать о духовности. «Не хлебом единым». Народный (нартовский) эпос. Древняя культура Осетии и современность. Юбилей В. Гергиева. Дни Осетии в Париже. День славянской письменности и День осетинского языка. Научное наследие В.И. Абаева и увековечивание его памяти. Создание Владикавказского научного центра Российской академии наук
После дезинтеграции Советского Союза на Кавказе с особой силой и драматизмом проявились этнические конфликты. Образно говоря, их было больше, чем горных вершин. Напряженность настолько затянулась, что люди начали свыкаться с повседневными опасностями и неурядицами. Прежние идеалы дружбы и добрососедства были попраны.
Сейчас много пишут и говорят о 1990-х годах как о трудном периоде экономической и духовной жизни нашего государства и народа, о том, что с конца восьмидесятых многое делалось без надлежащей подготовки, методом проб и ошибок. Такой анализ, конечно, важен. Но как мне кажется, еще более важно всем государственным мужам, независимо от того, где и на каком уровне они работают, извлечь урок из того противоречивого времени. Мой собственный урок применительно к этому периоду заключается в том, что духовность, нравственные ценности, традиции, культура, соединение хорошего в прошлом с реалиями сегодняшнего дня, сохранение преемственности между поколениями – все это невозможно заменить ни хлебом, ни деньгами. Ничем. Наперекор обстоятельствам надо было в полной мере опереться на культуру, задействовать сферу образования в интересах стабилизации обстановки. Может быть, слова «культура спасет мир» звучали в те годы наивно. Но все-таки эта великая мысль была высказана до нас, давно…
С первых дней после моего вступления в должность руководителя республики я думал об этом. Но были и сомнения. Зарплаты и пенсии, на которые и без того нелегко было прожить, выплачивались не вовремя, правилом стали отключения электричества; квартплата, цены на продукты росли так быстро, что за ними было не угнаться. Многим учителям, врачам, инженерам с трудом удавалось содержать семьи. И в такой депрессивной экономической ситуации мне необходимо было получить поддержку выбранной стратегии. В ее основе лежало убеждение в том, что культура и нравственность есть высшие ценности и что без надлежащей духовной атмосферы невозможно решать экономические вопросы. Если бы рядом со мной не оказалось представителей творческой, литературной, театральной, музыкальной общественности, я, конечно, не был бы последовательным в этом подходе.
Ведь как обстояли дела в этой сфере до 1998 года, то есть до начала работы нашей команды? Возьмем основные ориентиры, маяки культуры республики. Осетинский академический театр имени В.В. Тхапсаева – очаг культурной, творческой жизни, в нем – наша душа, история народа, характеры людей. Если нет этого театра, известного всей стране еще в советский период и получившего заслуженное признание в последующее время, значит, мы подходим к разрушению всей нашей культуры. А театр в течение первых постсоветских лет не имел необходимого внимания со стороны республиканской власти и представителей общественности. Он в буквальном смысле разваливался – и как творческий коллектив, и как творческая площадка: здание театра оказалось в критическом состоянии. То же самое происходило с Академическим русским театром, также имеющим славную традицию, связанную, в частности, с такими личностями, как Евгений Вахтангов и Михаил Булгаков.
