Усевшись рядом в проходе, Фен придвинула огромную серую морду вплотную к лицам ребят и зашипела:
— Думайте, что говорите в переполненной подземке! Линия Паутины — совершенно секретная!
— Но Эзра Шквал пользуется ею! — прошипела Морриган в ответ, оглянувшись через плечо. — Мы должны сообщить Юпитеру! Это никакой не призрак, а Эзра Шквал — он и есть серый человек!
— Эзра Шквал? — Фенестра заговорила ещё тише. — Вундермастер Эзра Шквал? Чушь! Уже лет сто, как его изгнали из Невермура.
— Вовсе не чушь! Он сидел в холле ночью, после того как упала люстра, и ещё я разговаривала с ним летом в южном крыле…
— А что тебе понадобилось в южном крыле? — перебила кошка.
— И на Чёрном параде тоже, — продолжила Морриган.
— Это правда, Фен! — горячо закивал Готорн. — Он был там, я сам его видел.
— Дама Чанда показала мне портрет Шквала — старый, столетней давности, — это точно он, не состарился ни на день! Теперь понятно, как он обманул и пограничников, и солдат, и магов — оставил своё тело в Республике, а сам гуляет где хочет. Ведь фактически его здесь нет!
— Если это так, — тревожно нахмурился Джек, глядя на Морриган, — то есть если это Вундермастер и он в самом деле является в Невермур по Паутине, то… зачем? Что ему тут понадобилось?
— Ищет слабое место? — предположил Готорн. — Ну да, чтобы прорваться к нам.
Он бросил на Морриган многозначительный взгляд. Рассказать о Дне ставок и приглашении в ученицы? Наверное, самое время. Хотя бы кто-то должен знать, а Юпитер неизвестно когда ещё вернётся.
— Фен, мне кажется, я знаю, что… — начала она тихонько.
Но магнификошка не слушала.
— Полная ерунда! — прошипела она. — Даже если он и воспользуется линией Паутины, то никому не сможет навредить — даже дотронуться не сможет. Какой тогда смысл, если физический контакт исключён?
— Фен, послушай! Я знаю, что задумал…
— Он Вундермастер, Фен! — перебил Джек. — Ему доступно больше, чем…
— Говорю вам: это невозможно!
— Фен, да выслушай же меня! — крикнула Морриган.
Лампы в вагоне вдруг мигнули, поезд замедлил ход и встал. Пассажиры раздражённо застонали.
— Папа, почему мы остановились? — спросил какой-то малыш. — И двери не открываются…
— Бывает такое, сынок… — вздохнул отец с видом опытного путешественника. — Очередной дурацкий сбой — мышь на рельсах или ещё что.
Свет снова замигал и погас совсем, потом зажёгся, но как-то тускло. Над головой раздался треск помех, и электрический голос громко произнёс:
«Добрый вечер, дамы и господа! Кажется, у нас небольшие неполадки на линии. Поезд скоро тронется, благодарим вас за терпение».
Лампы освещения еле мерцали. Сиденья завибрировали, по поручням пробежала странная дрожь. Морриган огляделась: никто другой вроде бы не заметил, однако из туннеля явственно доносилось какое-то громыхание. Она приложила ухо к стенке вагона.
— Ты что? — удивилась кошка.
— Слышите?
— Что слышим? — нахмурился Готорн.
— Похоже на… на…
Лошадиные копыта! Их топот по шпалам отдавался гулким эхом в пустом туннеле. Послышались ржание коней и лай гончей своры. Выстрел!
Морриган отшатнулась от стены, сползая с сиденья.
— Бегите! — крикнула она в панике. — Спасайтесь! Они скачут!
Куда бежать и как спасаться из переполненного вагона, стоящего посреди туннеля? На неё уставились десятки удивлённых, полных тревоги глаз, включая Готорна, Фенестру и Джека.
— Морриган, о чём ты? — спросил Готорн. Его голос доносился будто издалека, заглушаемый растущим грохотом Дикой охоты. — Я ничего не слы…
Внезапно не осталось ничего, кроме дыма. Он окутывал всё вокруг чёрной клубящейся тучей, заполняя лёгкие. Пол ушёл из-под ног, и Морриган полетела куда-то, кувыркаясь в воздухе под оглушительный торжествующий рёв охотничьего рога. Руки судорожно цеплялись за зонтик, будто за якорь. Она ни разу не была на море, но примерно так и представляла, что значит тонуть в бурных штормовых волнах. Чернота кружилась, застилая глаза. Вокруг были только дым и тьма… дым и тьма.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Мастер и ученица
Она очнулась на пустой платформе. Перед глазами всё кружилось. Морриган с трудом приподнялась на каменном полу и тихо застонала, ощутив боль в боку. Поморгав, чтобы рассеять туман перед глазами, увидела на стенах старомодные рекламные плакаты.
Линия Паутины, та самая станция. Морриган подобрала зонтик и неловко поднялась на ноги. Огляделась и обнаружила неприятный факт: она здесь не одна.
В конце платформы на деревянной скамье сидел мистер Джонс.
Нет, не Джонс! Эзра Шквал. Вундермастер.
Погружённый в свои мысли, он уставился в стену над рельсами, как всегда мурлыча под нос какую-то песенку — вроде детской колыбельной, но со странными словами.
Из темноты туннеля донеслось пронзительное ржание, и сердце Морриган чуть не выскочило из груди. У входа клубился чёрный дым, в котором остро мерцали алые огоньки глаз. Дикая охота здесь, чего они ждут? Не приказа ли от своего хозяина, Вундермастера?
Деваться было некуда. Морриган медленно двинулась по платформе, слушая эхо своих шагов. Эзра Шквал оставался зловеще неподвижен, не отводя глаз от стены и продолжая напевать.
Проскочить бы мимо него и свернуть в коридор, а там затеряться в лабиринте переходов и лестниц. А потом найти кого-нибудь из Транспортного управления… или позвать на помощь пассажиров подземки… или вообще выбраться из Вундерграунда на поверхность. Там, наверху, субботний вечер, шум уличной толпы, обычная спокойная жизнь.
Она сделала ещё шаг, потом другой…
«Воронёнок, воронёнок — черничинки глаз, — тихонько напевал человек в сером. Еле заметная улыбка блуждала по его лицу, но в глазах не отражалась. — Смотрит в поле, где крольчата пускаются в пляс…»
Морриган замерла на месте. Где она могла это слышать? В детском саду, откуда её почти сразу выгнали из-за проклятия?
Слова звучали тоненько, отчётливо и зловеще-приторно.
«Хоть пляшите, хоть бегите — пробил ваш час».
Шквал повернулся к ней, его взгляд медленно скользнул по стене. Там, куда он падал, зелёная с белым кафельная плитка становилась угольно-чёрной.
«Воронёнок ваши глазки вырвет у вас!»