С этими словами, она развернулась и ушла прочь. Орк еще долго стоял на месте как вкопанный, не в силах сдвинуться и лишь в самый последний момент, когда в тронный зал вошли его слуги, прознавшие об исцелении вождя от власти Сатифы, он наконец пришел в себя и вернулся к рутинным делам, все еще думая о своей погибшей семье.
Говорят, что смерть всегда приходит неожиданно. Наверное, так оно и могло случиться с ней, если бы сама судьба не решила все изменить в последний момент. Страха не было. Не было и боли. Только тьма и тишина, разбавляемая шумом прибоя, выбросившего ее на пустынный берег, где ее и нашел незнакомец в оборванном одеянии. Поднял на руки, отнес в свою хижину и уже в тепле домашнего очага смог пробудить в ней жизнь, едва теплившуюся внутри ее ослабшего тела.
Открыв глаза, она не поверила во все увиденное. Думала, что это сон, обман, иллюзия смерти, стремившаяся показать ей загробную жизнь такой же, как и в жизни. Но осознание спасения пришло немного позже — вместе с адским голодом.
Лицо его было старо как мир. Впавшие глаза, сухое сморщенная кожа и острый подбородок делали из ее спасителя какого-то бродягу-отшельника, поселившегося на самом краю мира и стремившегося как можно сильнее отгородиться от всего что так или иначе было связано с людьми. Молчал.
Лориэль попыталась встать, но ноги не слушались. Слабость владела ее телом, и она оставили все попытки преодолеть этот высокий барьер. Что-то сказала, но сама не услышала слов, провалившись в глубокое беспамятство сна. Продлился он недолго, когда же она проснулась и смогла наконец осмотреться по сторонам, то не увидела ничего что могло ее удивить. Обычная хижина, обычная старая мебель. Почти сгоревшая свеча стояла на обеденном столе и уже заканчивала свою огненную пляску растворяясь в стекающем воске. Смогла подняться.
В углу увидела свою одежду, висевшую на длинной рыбацкой веревке и высыхавшую после длительного пребывания в воде. Горел очаг и пламя от него, едва касаясь стенок, придавало всей обстановки какой-то магический характер.
Старик вошел неожиданно, но нисколько не удивился быстрому выздоровлению женщины. Он словно и не знал кто она, но что-то внутри подсказывало ему кто сейчас находился перед ним. В руках его был поднос. На нем, дымя приятным ароматом, виднелась пища, которая вскоре была проглочена изголодавшейся женщиной за несколько минут.
Он смотрел на нее и не спускал глаз. Когда же вся еда была испробована, а на тарелках ни осталось даже крошки, пожилой мужчина негромко заговорил.
— Не часто к нам на берег выбрасывает таких красивых женщин.
Он принял из ее рук опустевший поднос и положил его на стол.
— Как… как это случилось?
— Океан пощадил вас, госпожа. Странно, что вам вообще удалось выжить в таком шторме.
— Больше никого не было рядом со мной?
Старик отрицательно покачал головой. Затем взял небольшую глиняную кружку и передал ее женщине.
— Выпейте, это поможет вам как можно быстрее вернуть свои силы.
Лориэль сделала так как он и просил. Горло тут же запершило, и жгучая жидкость проникла в ее желудок.
— А к чему такие вопросы? Вы были ни одни? С вами кто-то еще плыл на корабле?
— Корабль? Я не понимаю.
— Ну а как вы еще тут могли оказаться? Здесь часто тонут корабли, идущие в королевский порт. Много отвесных скал, утесов, прибрежная линии практически усеяна торчащими из воды камнями. Сесть на мель обычное дело, а в шторм так и вовсе можно потерпеть крушение. Видимо вас здорово ударило во время шторма, раз вы ничего не помните.
— Вы назвали меня госпожой.
— Ваша одежда. Хороший крой, золотые нити, дорогая ткань. Крестьянка такое себе позволить не может.
— Откуда вы все это знаете?
Лориэль вопросительно уставилась на старика, но тот и глазом не повел.
— Давно живу — многое знаю. Я рыбак. Вальдур. Потомственный охотник на морских и не совсем чудовищ.
Его лицо широко раскрылось в улыбке и к удивлению женщины все его зубы были здоровы и чисты. Это было столь неожиданно, что она вновь потрясла головой, думая будто ее разум опять играет с ней.
Старик промолчал, однако разговор их продолжился уже за столом, как оба они сели за него поужинать. Женщина отказалась — желудок ее был полон, а вот старик сел уплетать жаренную рыбу за обе щеки, буквально проглатывая их одну за одной.
— Я очень благодарна вам за спасение.
Он кивнул в ответ не переставая жевать.
— Не знаю даже, что и сказать.
— А ничего и не говорите.
— Вы правда не знаете кто я?
— Не-е-т, — протянул он в ответ. — А что, это имеет какое-то особенное значение?
Но Лориэль не ответила.
— Давно вы тут живете?
— Всю жизнь. С самого рождения. Мы с отцом перебрались сюда сразу как умерла моя матушка. Он обучил меня всему, а потом отошел в мир иной вслед за матерью.
— И вы никуда не выходите отсюда?
— Лес, море — это все что мне нужно. Если кто-то захаживает сюда ко мне, то только за снастью и снадобьями. В остальном, мой мир ограничен лишь горизонтом, за который я увы не могу заплыть.
— И так всю жизнь?
— Всю жизнь.
Что бы это не было, удачное стечение обстоятельств или строгий расчет судьбы, но сегодня Лориэль родилась второй раз. Ее тело ныло и болело, но это было лучше, чем болтаться на волнах холодного океана и превратиться в корм для рыб.
Поела и с благодарностью посмотрела на своего спасителя.
— Тебя что-то тревожит. Ты кого-то потеряла? Ведь не зря спросила о втором человеке.
Женщина согласилась со словами старика.
— Мой сын. Мы вместе оказались в воде во время бури. Я попыталась спасти его, но волны отбросили меня далеко от него, и я просто физически не смогла доплыть о Рангула.
— Странное имя, — внезапно подытожил старик, будто зная о ком идет речь, но промолчал, чтобы не выдать себя. — Однако я могу тебя заверить, что на береге никого больше не было.
— Этого не могло произойти.
— Отрицание смерти близкого человека всегда возникает внутри, когда мы отказываемся верить в произошедшее. Я понимаю тебя, госпожа, сам потерял своего отца во время одного из таких штормов. Его тело даже не выбросило на берег — океана решил оставить его себе. Что ж, мы рыбаки сами являемся частью всего что связано с седым океаном, наверное, было правильным что он оставил моего отца себе.
— И тебя совершенно это не оскорбляет?
Старик пожал плечами.
— Да нет. А почему должно? Мы живем возле океана, кормимся от него, получаем самое необходимое. Мы становимся должниками и в конце концов обязаны вернуть ему этот долг. Кто знает, может и меня ждет такая участь. Я уже стар и сам вряд ли смогу выбраться из шторма, застань он меня во время лова.
