— Ну, да!
— А бревна не расплывутся? — с сомнением спросил Артем.
— Не должны — море спокойное…
— Ну, давайте попробуем, — решил Тимур. — Значит, что нам нужно: шесты, скажем, по максимуму, двадцать штук, и лианы…
— …немерено, — закончил за него Артем.
— Ничего, все джунгли к нашим услугам, — заявил Костя.
Весь оставшийся день парни трудились, не покладая рук, и все же закончить работу до сумерек им не удалось. Последние узлы вязались уже заполночь, практически наощупь. Настя и Марина несколько раз предлагали ребятам отложить работу на утро — все равно в ночной темноте никто никуда уже не поплывет — но те и слушать не желали: доделаем сегодня, и точка!
Доделали. Вымотались, вымокли, утопили Настин нож, которым резали лианы, чуть не потеряли Костю, нырнувшего под бревна и запутавшегося там в веревках, но доделали. И даже испытали: забрались на плот все шестеро (Настю с Мариной ребята занесли на руках), разлеглись — тот слегка осел, но нагрузку выдержал.
— Осталось придумать нашему лайнеру достойное название, — заявил Артем напоследок. — Какие будут предложения?
— «Кон-Тики»! — тут же выкрикнул Костя.
— Это как у Тура Хейердала что ли? — спросил у него Тимур.
— Ну да.
— По мне, так хоть «Рикки-Тикки-Тави», — пожала плечами Настя. — Главное, чтобы не «Титаник».
— «Надежда», — предложила Марина. — Можно «Новая надежда», чтобы было не банально.
— «Надежда» — это хорошо, — одобрил Артем.
— Согласен на «Надежду», — кивнул Костя.
— Что ж, так тому и быть! — заключил Тимур. — Нарекаю тебя «Надеждой»! — провозгласил он во весь голос, от души стукнув каблуком о бревенчатый настил. Плот в ответ что-то негромко проскрипел — наверное, поблагодарил за полученное имя.
— По традиции, нужно еще разбить о борт бутылку шампанского, — заметил Артем. — На удачу.
— На удачу шампанского лучше выпить, — хмыкнула со своего места брюнетка.
— Эх, Мостовая, не морская ты душа! — сокрушенно покачал головой Артем. — Даром, что Мариной зовешься!
21
Таиланд, Сиамский залив, сорок четыре дня до подведения черты
Они отплыли на рассвете, с утренним отливом. Распогодилось, но горизонт тонул в сизой дымке, и противоположный берег по-прежнему оставался скрыт от глаз.
Море заметно волновалось, сердито накатывая на пляж темно-синими волнами, но о том, чтобы отложить отход, никто даже не заикнулся.
Настина нога, ночью, было, разболевшаяся так, что невозможно было уснуть, к утру почти прошла, опухоль спала, и на борт «Надежды» девушка поднялась самостоятельно. Марина, заверявшая, что ей тоже уже значительно лучше, все же продолжала прихрамывать, и на палубу ее перенес Костя. Девушки устроились в самом центре плота, там же разместили вещи. Тимур, Костя и Артем, войдя в воду почти по горло, оттолкнули «Надежду» как смогли далеко от берега, после чего вскарабкались на палубу и, вооружившись позаимствованными на развалинах пирса досками в качестве весел, принялись старательно грести.
Надо признать, поначалу выходило у них не слишком хорошо: плот не столько удалялся от берега, сколько двигался параллельно ему, словно собираясь обойти остров вокруг. К тому же, «Надежду» все время разворачивало левым бортом к волнам, те бились о крайнее бревно и водопадом обрушивались на палубу. Артем, которому выпало грести с этой стороны, только и успевал отплевываться.
Потребовалось минут пять-семь, чтобы гребцы приноровились и к плоту и друг к другу. В итоге Тимур с Костей объединили усилия на правом борту, а слева Артему было велено работать «веслом» через раз. После этого дело у них понемногу пошло на лад. Взрезая волны «расческой» разномастных бамбуковых стволов, «Надежда», наконец, легла на нужный курс.
Пристально вглядываясь вдаль, Настя высматривала впереди признаки суши. На зрение девушке никогда не приходилось жаловаться, но сегодня оно, похоже, решило сыграть с ней какую-то недобрую шутку: временами Насте казалось, что она видит встающие из-за горизонта горные вершины, а временами — что это лишь зависшие над морем облака. Картинка все время куда-то плыла, дрожала, не желая фокусироваться, да и сам плот здорово бросало на волнах, и в какой-то момент девушка почувствовала, что ее начинает укачивать.
Прикрыв глаза, Настя постаралась дышать, как можно глубже, но неприятное ощущение не исчезало, хотя и усиливаться не спешило. Просидев так с минуту и не заметив никакого улучшения, девушка легла на спину, подсунув под голову полупустой рюкзак.
— Что с тобой? — озабоченно спросила ее Марина. — Ты бледная вся! Тошнит?
— Пока нет, — пробормотала Настя. — Но на грани…
— Правильно, полежи, — кивнула брюнетка. — И старайся дышать полной грудью!
— Да, я так и делаю…
— Look! — вскричала внезапно над самым ее ухом Джулия. — There![13]
Вопль американки, наверное, и мертвого бы поднял, что уж говорить о Насте. Рывком сев, она посмотрела туда, куда указывала рукой Джулия: на оставшемся за кормой острове среди серых прибрежных скал маячила какая-то фигура. Вроде бы человеческая.
— Трутень! — ахнула Марина — скорее предположив, чем разглядев: до берега уже было довольно далеко.
Бросив «весло», Тимур метнулся к лежавшему среди вещей карабину и, наведя его на остров, приник к окуляру прицела.
— Ну, что там? — нетерпеливо спросил его Костя.
Ответом ему послужил грохот выпущенной по острову очереди — кавказец надавил на спуск. Фигура на берегу исчезла за камнями.
— Попал?! — воскликнула брюнетка. — Ты в него попал?
— Не уверен, — не опуская оружия, проговорил Тагаев. — Кажется, задел… Но не уверен.
— Так кто это был? — спросил со своего борта Артем.
— Точно хочешь услышать ответ? — повернулся к нему кавказец, отрываясь от прицела.
— Что за дурацкий вопрос? Конечно!
— Ты, — коротко бросил Тимур.
— Что? — не понял его собеседник. — Что я?
— Там, на берегу, был ты. Или кто-то, похожий на тебя как две капли воды.
Несколько секунд ничто, кроме плеска волн и скрипа стягивающих бревна веревок-лиан не нарушало воцарившейся на «Надежде» тишины.
— Понятно… — сглотнув, выговорил затем Артем. — Понятно… Ну да, вы же говорили, что он тогда был под моей личиной… Логично…
— Логично, — кивнул Тагаев, как-то странно прищурившись.
— Ну что, давайте грести? — с необычайным энтузиазмом занес «весло» над волной Артем. — Смотрите, нас опять развернуло!
