— Так, это Светлов… — развернув салфетку, Аня бросила ее в сторону Олега — бумажка спланировала в сторону, едва не упав на пол. — Это снова Светлов… Моя вообще есть хоть одна?
— Вот, и не одна, — пододвинул к ней локтем парочку бюллетеней Стас.
— А моих так больше и нет! — пожаловался Переверзев.
Наконец, все бумажки были разложены по стопкам. У Олега слегка отлегло от сердца: его кучка практически сравнялась с Мамаевой, явно возвышаясь над Аниной. Перед Максом и Лысым Чибисом сиротливо лежало по одной-единственной салфетке.
— Итак, результаты… — просипел Светлов внезапно севшим голосом.
— Давай, я объявлю, я всегда результаты соревнований объявляла, — протолкнулась к столу Настя и, прежде, чем кто-то успел что-нибудь по этому поводу сказать, взяла со стола ближайшую салфетку.
— Результаты первого тура! — торжественно провозгласила она. — Антон — один голос…
— Да, не быть мне фельдмаршалом! — картинно всплеснул руками Лысый Чибис. Особо расстроенным он, впрочем, не выглядел.
— Максим — один голос! — продолжила девушка.
— Ну, по крайней мере, теперь я точно знаю, что ты мне ни с кем не изменяешь! — подойдя к Переверзеву и прижавшись щекой к его плечу, проворковала Света.
— Аня Руденко — три голоса и третье итоговое место, — снова заговорила Настя. — Как я понимаю, она становится офицером! Наши поздравления!
Вокруг раздались аплодисменты — сперва отдельные, несмелые хлопки, но быстро переросшие в бурную овацию.
— Колечко гони, — протянула Аня ладонь к Олегу, когда в столовой восстановилась тишина.
Сунув руку в карман, Светлов достал оттуда офицерский ободок, глянул, не вытащил ли по ошибке капитанский — нет все было сделано правильно — и отдал девушке. Вокруг снова захлопали.
Тем временем Настя пересчитала оставшиеся на столе бюллетени.
— Стас, он же Мамай, — проговорила она через четверть минуты. — Пять голосов! Олег Светлов — тоже пять голосов! Таким образом, ни один из кандидатов не набрал необходимого для победы большинства, и у нас состоится второй тур, в который выходят Стас и Олег!
Паре финалистов аплодировали уже не столь бурно, как до этого Ане — должно быть, у народа устали ладони.
— Благодарю за доверие! — потешно поклонившись на все четыре стороны, Мамай подал Олегу руку. — Неплохо, Светлов! Давай пять!
Они обменялись рукопожатиями. Ладонь Стаса была холодной и сухой.
— А когда будет второй тур? — поинтересовалась Аня.
— Сейчас же, чего тянуть? — заявил Мамай.
— Вездеход же уехал, нет? — напомнила Света.
— Мы договорились, что они сделают один круг и снова заскочат, — пояснил Мамай. — Как раз на случай второго тура.
— Раздавай салфетки, — нашел Олег глазами Галю.
Лицо Измайловой светилось, словно капитаном только что избрали ее саму. Как видно, она не понимала, что пять голосов — мягко говоря, так себе результат. Это даже меньше, чем рассчитывала Инна. Светлов знал, где именно ошиблась Иноземцева: на одном из бюллетеней, поданных за Аню, по-английски значилось «ANN». Джокер-Джулия сыграл непредсказуемо.
Что будет дальше, в общем-то большой загадки не составляло. Голоса, поданные за Макса с Антоном, конечно же, отойдут Мамаю — не Олегу же! Плюс собственные голоса Переверзава и Чибиса. Это уже девять. Раз сами кандидаты не голосуют (точнее, по умолчанию голосуют за себя), до победы Стасу не хватает всего одного балла. Светлову — пяти, набрать которые уже не из чего: Аня плюс трое ее поддержавших — это всего четыре, и далеко не факт, что никто из них не выберет Мамая…
Салфетки снова посыпались в рюкзак: четырнадцать — в столовой, одна в медотсеке, еще одна у ворот, и, наконец, Артем и Вера заполнили два последних бюллетеня прямо в кабине притормозившего на минуту у входа вездехода. Когда Олег нес наверх для подсчета результаты голосования, руки у него дрожали, словно у запойного алкоголика. Шедший на шаг впереди Мамай хорохорился, напропалую хохмил, но уже перед самой дверью столовой неожиданно начал заикаться через слово и сконфуженно умолк.
Бюллетени разбирали Макс, Аня и Настя, Олег со Стасом, не сговариваясь, отошли в сторонку. Троица за столом несколько раз пересчитывала стопки, все вместе и каждый по отдельности.
— Ну, что я могу сказать, — проговорила, наконец, Настя — далеко не с прежним задором. Сердце Светлова стремительно провалилось куда-то в район пупа. — Во дворе это называется «победила дружба». В волейболе в подобных случаях назначается тай-брейк. Ничья, короче: девять-девять. И что будем делать?
7
Планета Новая Земля, Крепость Росс, семнадцатый день в новом мире
— Тупик? — спросил Макс.
— Разве что, кто-нибудь готов изменить свое мнение и проголосовать по-другому, — задумчиво проговорил Мамай, обводя взглядом собравшихся. — Нет желающих?
— Или кто-то из кандидатов-финалистов добровольно уступит капитанство другому, — предложила Аня.
— А что ты на меня смотришь? — нахмурился Олег. — Я сдаваться не собираюсь!
— Я тем более! — вскинув голову, заявил Стас.
— Тогда и правда тупик, — развела руками Настя. — Единственное, что остается — ждать возвращения тех троих разведчиков, что ушли на север.
— Нет! — решительно заявил Мамай.
— А какие еще варианты?
— Может быть, кто-то все же переголосует? — взор Стаса скользнул по новичкам: остановился на Насте — та лишь саркастически усмехнулась в ответ, задержался на Тёме — Борисов отрицательно качнул головой, уперся в Джулию — американка его проигнорировала. Гипнотизировать взглядом Тимура Мамай почему-то не стал.
— Перестань, Стас, — выступила вперед Галя. — Все здесь люди взрослые и решение принимали обдуманно.
— Вот только решение это, как тут уже не раз отметили, завело нас в тупик!
— Так бывает, — пожала плечами Измайлова. — Нужно искать из него выход.
— А я что предлагаю?!
— Что ты предлагаешь, мы уже слышали. Можно, конечно, спросить еще у Иры, Паши, Артема и Веры, но за двоих последних я уверена — свое мнение они не изменят.
«А Ира с Пашей за Мамая голосовали! — мелькнуло в голове у Олега. — Ира — точно, Паша — почти наверняка!»
— Давайте все же спросим хотя бы у тех двоих, кто сейчас в Крепости, — ухватившись за эту мысль, предложил он. — Отработаем, так сказать, тему до конца!
— Да ладно, что уж там… — отмахнувшись, пробормотал Стас, как видно, тоже сообразивший, чем это для него чревато.
— Нет уж, давайте! — настоял уже Светлов.
Впрочем, и пяти минут не потребовалось, чтобы выяснить: оба дежурных в своем выборе тверды, аки джорданы бруны.
