– Вы сказали, кровопотеря средней тяжести, – напомнил Юра.
– Пожалел вас, вы ж там рыдали, в реанимации, – доктор скупо улыбнулся, – на самом деле Мария Дмитриевна в рубашке родилась. В момент взрыва находилась достаточно далеко от эпицентра. Голова, грудная клетка, брюшная полость не пострадали. Повезло, что к нам привезли, а не в Склиф. Наши сосудистые хирурги лучше. Ну, и кровь ее группы вовремя подоспела…
Юра слушал, механически улыбался, благодарил.
Все эти дни он почти не спал, а если отключался, то снились кошмары про то, что могло случиться с мамой. Кофе пил литрами, очень много курил. В голове постоянно крутились подробности теракта, ни о чем другом думать и говорить не мог, в основном молчал, говорил только с Васей и только о взрывах. В душе образовалась ледяная черная дыра. Она не давала дышать, в ней умирали все внешние впечатления, запахи, звуки, воспоминания. Он физически ощущал эту черноту. В груди было пусто и холодно. Лишь сейчас, в кабинете доктора, чернота начала потихоньку рассеиваться, дышать стало полегче.
– Почему вы так внимательно смотрите на фотографии? – спросил доктор.
– Очень уж серьезный и важный малыш, к такому только на «вы» и по имени-отчеству, – медленно произнес Юра.
Доктор улыбнулся:
– Никита Антонович. Правнук, семь месяцев. А это внучка, Лена, мама Никиты Антоновича.
– Мама? Я думал, сестра. Сколько же ей?
– В апреле будет двадцать. Ушла в декрет со второго курса мединститута.
– Двадцать – возраст солидный. У Лены какое отчество?
– Васильевна. А это ее мама, моя дочка.
– Надежда Семеновна.
Доктор удивленно шевельнул бровями:
– Откуда знаете? Ах, да, я вашей маме рассказывал.
– Муж Надежды Семеновны, наверное, тоже врач? Василий…
Юра ожидал, что доктор опять улыбнется и назовет отчество Василия, но повисла пауза.
– Простите, я, кажется, задал бестактный вопрос.
– Все нормально, не извиняйтесь. – Доктор кашлянул и сухо отчеканил: – Надя не замужем, отчество Лениного отца я не знаю.
Дверь открылась, заглянула сестра:
– Семен Ефимович, там острую коронарную привезли, Алла Михайловна просила вас подойти.
– Да, сейчас, иду.
Юра вместе с ним вышел из кабинета, в коридоре сел на диван между пальмами. Закрыл глаза, прошептал: «Надя, Наденька, Найденыш» – и глубоко вздохнул. Чернота окончательно рассеялась, дыра исчезла. Мысленно он продолжал смотреть на фотографии. Елена Васильевна и Никита Антонович. Дочь и внук Безила Политта, несостоявшегося нелегала, несуществующего англичанина, нереально счастливого человека. Он прожил на свете меньше двух недель. Его нет, а они есть.
