– Отец, я не спорил, – запинаясь, пробормотал мальчик. – Я…
– Закончишь медицинский факультет и станешь самостоятельным – будешь делать все, что тебе вздумается. А пока – слушаешься меня!
– Да, сэр, – произнес Нил, потупившись. – Простите.
– Ты ведь знаешь, что это значит для матери, не так ли?
– Да, сэр.
Нил умолк. Когда мальчика стыдили или грозили наказанием, его решимость испарялась.
– Вы же знаете меня, – произнес он, чтобы заполнить неловкую паузу. – Я всегда беру на себя слишком много.
– Ну вот и молодец. Если что-нибудь понадобится, позвони нам.
Не говоря больше ни слова, отец развернулся и ушел. Нил глядел ему вслед, обуреваемый отчаянием и злостью. Почему же он вечно позволяет вот так с собой поступать?
Распахнув дверь, Нил вернулся в комнату. Одноклассники делали вид, будто ничего не произошло, но каждый ждал, что первым подаст голос кто-то другой. Наконец тишину нарушил Чарли.
– Почему он не позволяет тебе делать то, что ты хочешь?
– Дай ему отпор! Хуже ведь уже не будет, – добавил Нокс.
Нил протер глаза и усмехнулся.
– Ценный совет. Можно подумать, вы даете отпор, мистер будущий адвокат и мистер будущий банкир!
И он принялся гневно расхаживать из угла в угол. Парни молча разглядывали кончики своих ботинок. Оторвав от пиджака значок за отличные успехи в учебе, Нил в ярости швырнул его на стол.
– Погоди, – вмешался Нокс. – Я вот не позволяю родителям вытирать об меня ноги!
– Да уж! Ты просто сам делаешь все, что они тебе ни скажут! Ручаюсь, будешь служить в отцовской конторе. – Тут Нил обернулся к раскинувшемуся на его кровати Чарльзу. – А ты – выписывать векселя, пока ноги не протянешь!
– Квиты, – отозвался Чарли. – Я сыт этим по горло, так же, как и ты. Просто говорю, что…
– Вот и не лезь с советами, как мне разговаривать с отцом. Ты не лучше меня! Понял?
– Понял, понял, – вздохнул Нокс. – Господи боже! Что ты теперь будешь делать?
– То, что должен. Уйду из редакции. Выбора нет.
– Я бы не стал терзаться, – беззаботно вставил Микс.
– Это сборище придурков, выслуживающихся перед Ноланом!
– Да наплевать мне на все это! – оборвав друзей, Нил с грохотом захлопнул чемодан и бросился на кровать. Ударив кулаком по подушке, он улегся на спину и вперил невидящий взгляд в потолок.
Парни угрюмо расселись вокруг. Грусть и разочарование Нила перешли и на них.
– Не знаю, как вам, – вновь заговорил Чарли, – а мне бы не помешало освежить в памяти латынь.
– В восемь в моей комнате? – подключился Микс.
– Договорились, – безучастно промолвил Нил.
– Присоединяйся к нам, Тодд, – пригласил его Стив.
– Да, приходи! – подхватил Нокс.
– Спасибо.
Стоило ребятам разойтись, Нил встал и поднял брошенный значок. Тодд продолжал разбирать вещи. Он достал семейное фото в рамке; на карточке мать и отец радостно обнимали юношу постарше – по всей видимости, его брата Джеффри. Бросив взгляд на снимок, Нил не мог не заметить, что Тодд держался слегка особняком: казалось, он и с ними, и нет. Мальчик вытащил именной письменный прибор с кожаными вставками и принялся раскладывать на столе принадлежности.
– Ну и какого ты мнения о моем отце? – как бы из вежливости поинтересовался Нил. Он плюхнулся обратно на постель и уперся затылком в изголовье.
– Я бы предпочел его своему, – тихо ответил Тодд, словно беседуя сам с собой.
– Что?!
– Ничего.
– Тодд, если хочешь выжить в этом месте, учись громче выражать свое мнение. Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю
[1] – но поступления в Гарвард не видать им как своих ушей. Понимаешь, о чем я? – произнес Нил, вертя в руках значок.
Тодд кивнул и продолжил складывать белоснежную рубашку из оксфордской ткани с воротничком на пуговицах.
– Ублюдок! – вдруг вскричал Нил, с силой ударив по острию булавки большим пальцем и проткнув кожу до крови.
Андерсон содрогнулся, но его сосед лишь, не отрываясь, смотрел, как по пальцу бежит алая капля. Выдернув иглу, он запустил значком в стену.
Глава 4
Утро первого учебного дня выдалось ясным и безоблачным. Младшие сновали туда-сюда, из ванной и обратно, стремясь в рекордные сроки напялить на себя форму.
– Семиклашки так распереживались, что того и гляди в штаны наложат! – расхохотался Нил, стоя у умывальника. Из крана бежала ледяная вода.
– Да и я, если честно, тоже, – признался Тодд.
– Не дрейфь! Первый день всегда самый трудный, – подбодрил Нил. – Ничего, прорвемся! Как-то нам до сих пор удавалось его пережить!
Одевшись, парни помчались к кабинету химии.
– Не стоило так долго дрыхнуть, – жаловался по дороге Перри. – Проспал завтрак, и теперь у меня в животе волки воют!
– И у меня, – пробормотал Андерсон, протискиваясь в дверь. Нокс, Чарли, Кэмерон и Микс уже были в классе, а с ними и другие ребята. Стоя рядом с доской, мужчина в очках – их педагог – раздавал толстенные учебники. Волосы у него уже начали редеть, и на лбу появились залысины.
– В дополнение к обычным заданиям каждый выберет себе три лабораторных опыта из списка практических работ, – строго объявил он. – Отчет по ним будете сдавать один раз в пять недель. К завтрашнему дню приготовите ответы на первые двадцать вопросов в конце начального раздела!
Глаза Далтона чуть не вылезли из орбит, когда он, следуя указаниям учителя, заглянул в книгу. Чарли непонимающе уставился на Нокса, и оба они потрясенно покачали головами.
Единственным среди всех, кого, казалось, ничуть не удивили ни толщина учебника, ни слова наставника, был Тодд. Урок продолжался, жужжал монотонный голос учителя, но после слов «первые двадцать вопросов» мальчики мало вникали в смысл его слов. Наконец прозвенел звонок, и практически все, кто был в классе, переместились на занятие к мистеру Макаллистеру.
Макаллистер – наверное, единственный в современном мире преподаватель латыни со столь явным шотландским говором – не стал тратить время на введение в предмет. Пустив по рядам учебники, он тут же приступил к делу.
– Начнем со склонения существительных, – объявил он. – Agricola, agricolae, agricolae, agricolam, agricola, agricola. Agricolae, agricolarum, agricolis, agricolas, agricolis, agricolae…
Расхаживая туда-сюда по комнате, он бубнил свою латынь, даже не задумываясь, поспевают ли за ним ученики. Пробубнив так целых сорок минут, Макаллистер остановился и повернулся лицом к классу.
