– Ясно-понятно. А тут ты…
Пушок сердито засопел.
Не обращая внимания на сердитую мохнатую занозу в моей… хм… филейной части, я встала из-за стола, потянулась, разминая затекшую спину. То, что нужно освежиться, – это Пушок метко сказал. Какой я здесь день? Второй пошел? А при этом душ еще не принимала.
Решила подняться в свою комнату. Хватит с меня зубрежки! Пора и отдыхать.
В комнате на кровати уже лежала приготовленная Пушком одежда. Он у меня прямо мини-горничная. И накормит, и напоит, и оденет. Прелесть, а не кот.
Помимо всякой ерунды типа нависшей угрозы разоблачения и казни меня напрягало отсутствие в доме зеркал. Тоже у Пушка спросить бы не мешало. Оно только в ванной и было, единственное. Если тут так принято, то я просто окосею! А как же макияж, прическа, «я самая обаятельная и привлекательная»?
Напевая непонятно откуда взявшуюся песенку про лед, прошла в ванную комнату, радуясь, что сантехника тут на уровне. Да что там, круче! И намного! Огроменный душ, побольше моей чугунной ванны раза в два, и зеркало во всю стену. Шикарно!
Улыбаясь во все двадцать восемь, обернулась к этому самому зеркалу и закричала. Громко закричала, Пушок ввалился с огненным шаром меньше чем через минуту.
– Это… это… это что? – тыкая пальцем в свое отражение, истерично спросила я.
Кот потушил пульсар, спокойно оглядел меня, затем отражение в зеркале и заявил:
– Ты.
– Я вижу, что я – это я! И тут я, и там я! Ты мне скажи, что со мной?
– А что не так? Ну… кожа цвет немного поменяла, волосы… А в остальном как была, так и осталась.
Мне захотелось его придушить.
Как была!
Внешность-то у меня самая обычная. Была! Глаза – обычные такие, светло-голубые, превратились в почти черные. Цвет ночного неба, цвет фиалковой грозы. Да в одно место все эти эпитеты! Я свои глаза хочу обратно!
Русые волосы словно колером залили. И тоже фиолетовым. Не спорю, смотрится очень даже ничего, но…
Дрожащей рукой приподняла прядь. Мягкая, живая. Потерла пальцами, вроде не стирается. Не краска. Или очень шикарная краска. И как теперь быть?
С тяжким стоном еще раз оглядела себя. Кожа стала еще бледнее, чем была. Родинка ниже левой ключицы теперь сильно заметна. А ведь я ее и раньше тоналкой замазывала. В общем, я стала выглядеть ярче, даже без косметики, но очень уж непривычно. Словно я – это не я. Вампирша какая-то. Оу, женщина-вамп. Не мой типаж. Жуть жуткая!
– Пуш-ш-шок, – прошипела угрожающе, – ты мне ответь. Это со мной из-за чего?
Кот, медленно отступавший обратно к двери, замер:
– Магия через тебя прошла, это отпечаток остался.
Магия. Хорошо это или плохо?
– А чего сразу не сказал, что я такой стала? – возмутилась я.
– Думал, к утру пройдет.
– Но ведь не прошло!
– Не прошло, – флегматично согласился Пушок. – Но это не страшно.
– Не страш-ш-шно?
Вот ей-богу, была бы я магом, от кота осталась бы маленькая серая кучка!
– Ты даже красивее стала, не такая бледная. Но, если хочешь, потом свожу тебя к косметическим магам, подправят, может, вернут, как было.
– Может. Вернут. Как. Было, – повторила за ним. Дыши, успокаивайся, ничего страшного не случилось. – А плюс мне от этого будет? К карме? Ну там, магии чуть больше?
– Не-а. – Мохнатые ухи печально опустились. – Ты как проводник сработала, арн все на себя забрал.
Замечательно. Просто замечательно.
– Да? И что ты здесь делаешь? – мило осведомилась я.
– То есть как что? Смотрю.
– Ах, смотрит он! Я мыться вообще-то собираюсь! Вон!
Котяра исчез за дверью, а я получила возможность насладиться идеальным душем. Раз ничего пока не исправить, то зачем паниковать? Кажется, я нашла то, о чем буду скучать, когда вернусь домой. Душ… Мм… Нет, правда, эти упругие, обжигающе-горячие струи… Сказка!
Выползла с трудом, понимая, что пора. Кто, если не я, наставит этих детишек на путь истинный?
В этот раз оделась иначе. Видно, или платья закончились, или Пушочек решил, что я в них несолидно выгляжу. Брючный костюм темно-зеленого цвета с черными рюшками по воротнику. Ей-богу, я найду ножницы! Это же ни в какие ворота! Но делать нечего, пришлось надевать то, что есть. Надеюсь, я в нем хоть немного человека напоминаю.
Спустилась, а внизу уже при полном параде стоял мой… секретарь? Помощник?
Честно, даже не знаю, кто он мне, столько личного пережили вместе, вылизывания там, сокрытие тайн, спасение чьей-то карьеры…
О, вспомнила!
– Мурито, я ведь так и не спросила, а чего все так боятся третьего курса? – Я разглядывала синие на этот раз шортики. И ведь идут они ему! Едут просто!
– Третий курс – это середина обучения. Очень трудный год для всех студентов и преподавателей. А боевики всегда были самыми сложными. Понимаешь, два года им вбивали в голову, что они все могут, заставляли учить столько теории и практиковаться так часто, что они поверили, что уже все умеют. Первый семестр третьего курса – это систематизация всего того, что они успели узнать. Именно сейчас решится, будут ли они продолжать обучение. В конце семестра их ждет первая практика. Боевая. Не теория в пыльных архивах, а сражения с чудищами из их кошмаров. И они это знают. Осознают, что дальше будет еще сложнее, но все равно верят в свою исключительность. Слишком большая уверенность в своих силах рождает необоснованную гордыню. А та – ошибки, за которые иногда не расплатиться до конца жизни.
– То есть против меня лично они ничего не имеют? – чуть прищурилась я.
Значит, придется иметь дело с обычными детишками переходного возраста, которые твердо уверены, что знают все лучше других. Что ж, тут главное – на рожон не лезть, а там прорвемся. Сама ж такой была недавно.
– Имеют, а как же! – не успокоил меня котяра. – Ты для них – зло! Талантливая боевичка, которая знает и умеет больше, чем все они, вместе взятые. Они сейчас в Третьей башне никого не уважают!
– А четвертый курс?
Пушок вздохнул.
– Четвертый курс уже перебесился, но для третьего они не авторитеты. Подлизами их называют и слабаками. А ведь нынешний четвертый курс самостоятельно положил три отряда великанов на границе, когда студенты были на практике. Они герои.
И куда я, спрашивается, лезу? Тут любой студентик меня за пояс заткнет!
– Ладно, Пух, веди на казнь! – патетически воскликнула я, шагнув к выходу, но кот меня остановил.
– Порталом пойдем, я вчера все настроил. И ректору вход заблокировал, – чуть тише добавил он.
