Котяра обреченно огляделся по сторонам, подошел ближе, помахал лапой, призывая наклониться, и только после этого очень тихо сказал:
– Ректор был близким другом князя. Они учились вместе. Нагарус ему жизнью обязан.
– И? – все еще не догоняла умная я.
– Если сначала хотели убить ректора, а потом князя, значит, их объединяет какая-то тайна!
– Ну, допустим. А я тут при чем? – Мне бы затаиться и сидеть тише воды, ниже травы, а не в расследованиях участвовать!
– Ты все слышала своими собственными ушами! Сейчас все ректору расскажешь.
– Не буду! – заупрямилась. Еще чего, не буду я себя выдавать.
– Я все уже рассказал, тебе только подтвердить осталось.
Все? В ужасе уставилась на Пушка, не понимая, как он мог выдать нашу тайну! Меня же теперь казнят! И его уволят!
Наверное, что-то такое отразилось на моем лице, потому что Пушок зашипел, закатил глаза и сказал резко и почти грубо:
– Да не рассказывал я ему про тебя! Можешь не трястись!
Как гора с плеч упала. А то уже начала думать, что мохнатый с ума сошел!
– Я только про то, что ты разговор слышала, упомянул. Вот и все. Ментально тебя прочесть никто не сможет, тут ты в безопасности. Но детали, все равно какие-никакие, вспомнить можешь. От меня толку мало.
Мы дошли до зеркала, переместились в ректорат. Тут царила странная атмосфера. На диванчике примостились две женщины, одна из которых рыдала навзрыд, а вторая ее успокаивала. Трое студентов, судя по всему, старшекурсники, молча стояли у дверей, словно неся торжественный караул. И на их лицах читалась настоящая скорбь.
– Профессор Мурмираус, – бледная как смерть секретарша подозвала нас к себе. – Вы не представляете, что тут с утра творится! Только что была делегация из дворца! Король не на шутку обеспокоен. Не знаете, с чем это связано?
– Простите, Витарана, это конфиденциальная информация.
– Да-да, профессор, я понимаю. – Но лукавая искра в глазах выдала ее с головой. Сплетница. Даже не так. Главная сплетница всей академии!
Двери ректорского кабинета распахнулись, и оттуда вылетел мужчина. Мать моя женщина, отец мой мужчина! Правильные черты лица, аккуратные усики, трехдневная щетина – не скажу, что я такое обожаю, но выглядит как модель с обложки. Жаль, что одет в черный плащ, не разглядишь, что там с телом.
– Нагарус, я прислан его величеством! Отказываясь что-либо говорить мне, вы отказываете королю!
– Я думаю, его величество переживет, барон Арсунс, – ехидно протянул наш Колобок.
А ведь мне он казался просто ангелочком во плоти. Вот так и разбиваются иллюзии перед зубами акулы, которую считал прелестной рыбкой. Остерегаться нужно.
– Я еще вернусь!
Потрясающий мужчинка махнул полой плаща, запахиваясь посильнее. Мы с котярой удостоились мимолетного презрительного взгляда, не выражавшего даже крохотного интереса к моей персоне. А я уже привыкла, что со мной все носятся. Даже обидно стало.
Барон Арсунс вылетел из приемной, и Нагарус обратил внимание на нас:
– Фантис, Арвия, проходите.
Я выдохнула, словно сейчас нужно было нырнуть на большую глубину. Страшно.
– Присаживайтесь, – ректор кивнул на кресла у стола. – Будете?
Сам он прошел к стене, что-то нажал и за отъехавшей в сторону панелью взял три стакана и бутылку с рубиново-красной жидкостью.
– Я не употребляю алкогольные напитки, господин ректор.
– Простите. Забыл. Арвия? – Я отказываться не собиралась. – Расскажите, что там произошло.
Рассказала. В кабинете надолго воцарилась тишина. Нагарус задумчиво жевал губу, изредка отпивая невероятно вкусный напиток. И алкоголя я в нем не чувствовала. Нужно будет у Пушка пару бутылочек выпросить.
– Значит, они собирались устранить меня, а потом князя? – задумчиво переспросил Нагарус. – Князь Рудон на первый взгляд умер от естественных причин. Если бы не находившийся там в то время маг-советник, никто бы и не догадался. Все было очень хорошо спланировано. Но как они собирались убить меня?
Скользкий вопрос, и я не могла дать на него ответ. Очень хотела, но не могла.
– На вас покушались, – осторожно заметил Пушок.
– Это и покушением-то не назовешь! Слабое заклинание, слабый маг. Арвия, вы утверждаете, что у них был план, который сорвался? – Мне оставалось лишь кивнуть. – Знать бы, что это за план. И почему он сорвался. Мне кажется, что там скрывается нечто очень важное.
Конечно, важное! Моя бренная иномирская тушка! Ладно, не буду эгоисткой, и карьера Пушка там же. Вот только рассказывать я этого не буду.
– Господин Нагарус, – Пушок заерзал на месте, – а что здесь делал барон?
– Барон, – хмыкнул ректор. – Он никак не оставит надежд когда-нибудь стать следующим князем Рудона.
– Но это же наследственный титул. Король не позволит ему…
– У князя не осталось… наследников, – вздохнул ректор.
– Но, – мой котик даже с места вскочил, – я изучал историю. Магически невозможно, чтобы род прервался!
– Все когда-то случается в первый раз…
Ректор залпом выпил все, что было в его стакане, а я поняла, он не просто расстроен. Он действительно переживает. Погибший князь был его другом. И вместо того чтобы скорбеть, Нагарус вынужден расследовать его убийство. А это трудно, осознавать, что никогда больше не увидишь близкого человека.
– Я думаю, нам лучше уйти, – тихо сказала я, чувствуя себя не в своей тарелке.
– Да, Арвия. Только скажите мне, почему вы ничего не предприняли тогда в библиотеке?
Проницательный взгляд, которого не ожидаешь увидеть от такого смешного на вид человека.
– Я осталась без магии. Полезла бы тогда к ним, и сейчас у вас был бы еще один труп.
Ректор кивнул, принимая мой ответ. Удобная отговорка, сколько раз она меня уже спасала!
– Фантис, я открою доступ, создавай портал.
Я удивилась, но в следующее мгновение пол под ногами исчез, и я рухнула вниз. К счастью, приземлилась на диван в нашей гостиной и ничего стратегически важного не отбила.
Кот тут же ушел, а спустя минуту вернулся с большим стаканом молока. Плохо Пушку, очень плохо.
– Род прервался. Поверить не могу. – Он потерянно смотрел на меня. – Рудон – это что-то вечное. Княжество старше Ситары, а ведь королевство считается очень древним! Я бывал в Рудоне лишь дважды, но впечатление неизгладимое. Удивительно прекрасная страна. А князья? Нет, я не могу поверить!
Капельки молока повисли на его усах, подрагивая. Посмеялась бы, но слишком грустно.
– Может, пойдем позанимаемся? – предложила расстроенному Пушку. Попробую его отвлечь. Даже странно, что он все принял так близко к сердцу.
