В бессознательном суеверном порыве Спаситель схватился за свое собственное левое запястье, где у него была фенечка.
Так мало-помалу между всеми пациентами кабинета на улице Мюрлен возникала некая мистическая связь.
* * *
Ну и неделька выдалась! Все началось в прошлое воскресенье вечером, когда Луиза получила Поля и Алису в жутком состоянии – оба, с позволения отца, насмотрелись ужасов по телевизору. И в довершение всего Алисина прическа – Луиза вздрогнула, увидев дочь на пороге.
– Что ты с собой сделала?!
– Скажи спасибо своему приятелю, – фыркнул Жером, занося в коридор детские сумки. – Это он подал твоей дочери такую блестящую идею!
– Чушь, – огрызнулась Алиса и юркнула в свою комнату.
Но все-таки виноватым оказался Спаситель. Через тонкую стену Алиса слышала слова отца: «Этот тип позволяет себе вмешиваться в воспитание наших детей».
В понедельник Луиза рассердилась на Спасителя, когда он позвонил ей поздно вечером. Рассердилась из-за Алисы? Или из-за того, что он не звонил раньше? Когда она все рассказала своей подруге Валентине, та фыркнула, как всегда: «Он тебе пудрит мозги». Спаситель говорил, что хочет жить с ней вместе, хочет, чтобы у них был ребенок, говорил, что скоро найдет для Жово место в доме престарелых, а Габена отошлет домой. Но все это на словах. В действительности они встречались «по-семейному» только в выходные, и то раз в две недели, в его перенаселенном доме. О том, что Спаситель поцеловал пациентку, Луиза из осторожности не стала говорить Валентине, не то непременно услышала бы совет порвать с ним немедленно.
Во вторник главред «Репюблик дю Сантр» поручил Луизе сделать материал о восстановленных семьях – на другой день в Доме собраний известная женщина-социолог должна была читать лекцию на эту тему. После лекции – дискуссия. Чтобы принять в ней участие, Луизе надо было в авральном порядке найти кого-то, кто посидит с Полем.
– Мама, зачем нам бэбиситтер, мне уже тринадцать лет! – взбунтовалась Алиса.
– Ну да, а стоит отвернуться, и ты отмочишь что-нибудь такое…
– Чего ты боишься? Что я пойду сделаю пирсинг? В семь часов вечера в Орлеане все закрыто.
В конце концов Луиза решила послушать дочь и оставила детей одних после ужина. Сидя в наполненном женщинами зале, она вдруг поняла, что тема лекции касается ее впрямую. Она записывала на ходу то, что могло пригодиться для будущей статьи:
В восстановленной семье живет каждый десятый ребенок – данные 2015 г.
Вероятность развода: в 1965 г. – 10 %, в 2015 г. – 50 %.
Шансы вступить после развода в новый брак у мужчин на 23 % выше, чем у женщин. Мужчине с детьми еще легче найти новую спутницу жизни. Он внушает доверие, уважение, у него положительный имидж заботливого отца. В общем, это делает его более привлекательным. С женщинами все наоборот.
Ночью Луиза написала статью под названием «Восстановленные семьи. Мужчине устроиться легче, чем женщине».
Все очень просто.
В половине первого пришла эсэмэска:
В выходные, как договорились?
Луиза нерешительно смотрела на экран мобильника. «Ты пятое колесо в телеге», – сказала ей вчера Валентина. «Ему так удобно. Одни удовольствия и никаких обязанностей», – поддакнула Тани. Луиза взяла телефон. Казалось, и ее подруги, и лекторша-социолог, и все одинокие женщины с детьми хором подсказывали: «Напиши НЕТ!» Она напечатала:
Это было сильнее ее, как в той песенке:
«Мой любимый, души в нем не чаю, люблю без ума»…
[38] После короткой борьбы с собой она прибавила смайлик
В субботу утром, когда Луиза позвала детей, первой явилась Алиса с рюкзачком на спине, но сразу предупредила:
– Я обедаю с вами, а спать буду у Сельмы. Не надо сцен. Спаситель принял это легко.
Подразумевалось – «в отличие от тебя». Луизе стало очень неприятно. В ней шевельнулся гнев. Но она не поддалась ему, и наградой ей стала улыбка Спасителя, когда он встретил их на террасе. Он был в прекрасном настроении – купил полки и настоящую кровать Габену на чердак, превысив, на радость своему банку, кредит.
– Стрижка – огонь! – сказал он при виде Алисы. – Лучше видны твои глаза…
– …и прыщи, – подхватила Алиса, не жалея себя.
Лазарь с Габеном оккупировали диван и, наплевав на правила, играли в «Марио Карт». Поль тут же, пользуясь послаблением, присоединился к ним.
– Сыграем? – предложил Габен Алисе.
– Я тут полный лох.
– Класс! Обожаю выигрывать.
Алиса прыснула и пристроилась рядом с братом. Спаситель встретился взглядом с Луизой.
– Вся честная компания в сборе! – сказал он ей вполголоса, а потом спросил, обращаясь ко всем сразу: – Пиццу кто-нибудь заказал?
– А что, всегда должна быть пицца? – осведомилась Алиса.
– Не обязательно, – ответил Габен, – но почему бы и нет?
На этот раз заказ сделал Жово. Стол был уже накрыт, вино откупорено, цветы политы, хомячки накормлены. Спаситель привлек к себе Луизу:
– Все-таки жизнь прекрасна!
Как будто снова, после всего страшного, что стряслось в прошлую пятницу и омрачило всю неделю, воцарилось счастье.
Алиса, сидя за столом между Жово и Габеном, хихикала, смеялась, иногда аж захлебывалась водой из стакана – так ей было весело в этой чудно́й компании. За десертом Спаситель, свято уверенный, что все идет прекрасно, заявил как ни в чем не бывало, что у него на 14:00 назначена встреча в больнице Флёри (третий сеанс с Вьенером, но об этом он умолчал).
– Как, ты уходишь? – удивилась Луиза.
– Мне жаль, но я никак не смог вписать эту встречу в будни. Когда вернусь, прошвырнемся на самокатах. Парни, идет?
Поддержку он получил с неожиданной стороны. Алиса почуяла, что ему может достаться, и выскочила за ним в коридор.
– Спаситель! Я хотела сказать… Я не буду тут ночевать.
– Нужен «элементарный комфорт»?
– Вот именно. Но ты мне завтра блинчиков оставишь?
– No soucy
[39].
Этот их тайный сговор дошел до ушей Луизы, которая осталась на кухне, и снова в ней зашевелился гнев. Что-то решалось у нее за спиной. Спаситель, как обычно, уходил когда и куда вздумается. «Я на часок», – сказал он ей на прощание, хотя прекрасно знал, что вернется не раньше чем через полтора.
