Биографию Чехова написал Дэвид Магаршак. Это история восхождения к успеху вопреки страшным трудностям – бедности, долгам, отвратительному окружению и испорченному здоровью. Именно из интересной и основанной на авторитетных источниках книги Магаршака я узнал следующее.
Чехов родился в 1860 году. Дед его, крепостной крестьянин, накопил денег и купил «вольную» себе и трем сыновьям. Один из них, Павел, позже открыл бакалейную лавку в Таганроге – городке на Азовском море, женился и произвел на свет пятерых сыновей и дочь. Антон был третьим сыном. Павел Чехов не имел образования, был неумным, тщеславным, грубым и очень верующим. Много лет спустя Чехов о нем писал: «Я помню, отец начал учить меня, или, попросту говоря, бить, когда мне не было еще пяти лет. Он сек меня розгами, драл за уши, бил по голове, и я, просыпаясь, каждое утро думал прежде всего: будут ли сегодня драть меня? Играть и шалить мне воспрещалось. Мы должны были ходить к утрене и ранней обедне, целовать попам и монахам руки, читать дома акафист…»
С восьми лет Антона заставили служить в отцовской лавке, быть на побегушках; здоровье его страдало, били мальчика почти каждый день. Потом его отправили в гимназию; учился он до обеда, а после сидел в лавке.
Когда Антону исполнилось шестнадцать, его отец, спасаясь от долговой тюрьмы, бежал в Москву; там учились в университете его старшие сыновья – Александр и Николай. Антона оставили в Таганроге – доучиваться. На жизнь он зарабатывал тем, что давал уроки отстающим ученикам.
Три года спустя он окончил гимназию, выхлопотал стипендию – двадцать пять рублей – и отправился в Москву к родителям. Антон решил стать врачом и поступил на медицинский факультет. Был он высокий – под два метра – юноша, темноволосый, кареглазый, с полными, хорошо очерченными губами.
Жили Чеховы в полуподвальном помещении, в квартале публичных домов. Антон привел в качестве жильцов двух бывших товарищей по гимназии. Они платили семье сорок рублей в месяц, еще двадцать платил третий жилец; вместе со стипендией Антона это составляло восемьдесят пять рублей, на которые приходилось содержать девять человек и оплачивать жилье. Позднее семья переехала в большую квартиру – в той же трущобе. В одной комнате жили двое столовников, во второй – другой квартирант, в третьей – Антон вместе с двумя младшими братьями, еще в одной комнате ютились мать и сестра, а последняя, пятая, служила общей столовой, гостиной, а также спальней для старших братьев – Александра и Николая. Отец, Павел Чехов, наконец-то нашел работу за тридцать рублей в месяц на каком-то складе, там же ему приходилось и ночевать, так что семья на время избавилась от этого деспотичного глупца, с которым жилось очень нелегко.
Антон славился талантом выдумывать разные забавные истории, от которых его друзья катались со смеху. Поскольку семья пребывала в стесненных обстоятельствах, он решил попробовать эти истории записывать. Одну из них он отослал в петербургский журнал «Стрекоза». Как-то январским вечером, возвращаясь из университета, Антон купил номер «Стрекозы» и увидел там свой рассказ. Ему причиталось получить по пять копеек за строчку. Напомню, что в рубле сто копеек, и тогда он равнялся двум шиллингам; получается, плата составляла примерно пенни за строку.
После этого Чехов почти каждую неделю посылал в «Стрекозу» рассказы; правда, печатались лишь некоторые.
Он отправлял их и в московские газеты, но там платили мало: газеты едва удерживались на плаву, и порой авторам, чтобы получить свои гроши, приходилось дожидаться, пока мальчишки-газетчики принесут жалкую выручку. Первый серьезный шанс Чехову дал издатель петербургского журнала «Осколки» Лейкин. Он еженедельно печатал чеховские рассказы на сто строк по восемь копеек за строку. Журнал был юмористический, и когда Чехов присылал серьезный рассказ, Лейкин ворчал, что его читателям это не нужно.
Чеховские рассказы многим нравились и вскоре принесли ему известность, но его раздражали рамки, в которых приходилось работать, – определенная длина и содержание произведения. Лейкин, человек, по-видимому, умный и добрый, устроил Чехову договор с «Петербургской газетой», и там стали еженедельно печатать его рассказы – большего объема и в ином жанре, за те же восемь копеек строка. С 1880 по 1885 год Чехов написал триста рассказов!
Все это была так называемая халтура, то есть работа, выполняемая исключительно ради заработка. Из лексикона литераторов этот термин следовало бы исключить. Молодой автор, испытывающий тягу к сочинительству (а откуда она берется – вопрос столь же сложный, как, скажем, загадка полов), вероятно, мечтает о славе, но наверняка мало думает о деньгах – и правильно делает, потому что сразу богатства не обретет. А вот когда он принимает решение стать писателем профессиональным, зарабатывать писательством на жизнь, он вынужден думать о плате, которую получает за свое искусство. Что именно движет автором, читателя не касается.
Пока Чехов строчил бесчисленные рассказы, он продолжал учиться на медицинском факультете, чтобы получить диплом врача. Писать он мог только ночью, после тяжелого дня в больнице. Жильцов Чеховы уже не держали, переехали в меньшую квартиру, но условий для работы не было. «В соседней комнате, – писал Чехов Лейкину, – кричит детеныш приехавшего погостить родича (его брата Александра), в другой комнате отец читает матери вслух «Запечатленного ангела»… Кто-то завел шкатулку, и я слышу «Елену Прекрасную»… Постель моя занята приехавшим сродственником, который то и дело подходит ко мне и заводит речь о медицине… Ревет детеныш! Даю себе честное слово не иметь никогда детей… Французы имеют мало детей, вероятно, потому, что они кабинетные люди и в «Amusant» рассказы пишут».
Чуть позднее в письме младшему брату Ивану: «Зарабатываю больше любого из ваших поручиков, а нет ни денег, ни порядочных харчей, ни угла, где бы я мог сесть за работу… В настоящее время денег у меня ни гроша. С замиранием сердца жду 1-го числа, когда получу из Питера. Получу рублей 60 и тотчас же их ухну».
В 1884 году у Чехова открылось кровохарканье. Он, конечно, догадывался, в чем дело – в семье болели туберкулезом, – но, боясь подтверждения, к врачам обратиться не пожелал. Чтобы успокоить перепуганную мать, он сказал ей, что у него в горле лопнул сосуд и ни о какой чахотке нет и речи. В конце года Чехов сдал экзамены и стал дипломированным врачом. Несколько месяцев спустя он скопил денег для первой поездки в Петербург.
К своим рассказам Чехов никогда не относился серьезно: писались они ради денег, и, по его словам, на рассказ уходило не больше дня. В Петербурге же он вдруг с удивлением обнаружил, что знаменит. В его рассказах, таких, казалось бы, пустяковых, читатели Петербурга, тогдашнего культурного центра России, увидели и свежесть, и живость, и оригинальность. Чехов стал важной персоной. Его воспринимали как одного из самых одаренных писателей современности. Издатели журналов наперебой предлагали более высокие, чем раньше, гонорары. Один известный русский литератор уговаривал его бросить легкие рассказы и взяться за серьезную беллетристику.
Чехова все это впечатлило, но он никогда не намеревался стать профессиональным сочинителем. «Медицина, – говорил он, – моя законная жена, а литература – только любовница». Возвращаясь в Москву, Чехов намеревался зарабатывать на жизнь медициной. Правда, нужно признать, что он не старался обзавестись хорошей практикой. Многочисленные друзья присылали к нему в качестве пациентов своих знакомых, но те редко платили за визиты. Веселый, обаятельный, со звонким заразительным смехом, Чехов был желанным и частым гостем в богемных кругах. Он любил ходить на вечеринки и любил сам их устраивать. Любил и выпить, но лишнего себе не позволял, разве что на свадьбах, именинах или церковных праздниках. Женщинам он нравился, у него нередко случались романы.
