На самом деле, меня внутри трясло от бешенства. Хотелось найти Мстислава и разбить его черепушку чем-нибудь тяжелым, так же поступить с князем, а затем со всеми Кэмпбеллами. После слетать в Штаты и перебить всех ван Хоторнов.
Гребанные ублюдки, отобрали мой остров… МОЙ ОСТРОВ! И плевать, что он мне еще не принадлежал, я воспринимал его уже своим, а это главное. А какие-то… политики… чтоб им тысячу лет икалось…сговорились и лишили меня возможности им завладеть…
Сволочи…
Гнев клубился внутри темным смерчем, все сильнее захватывая разум в объятия ярости. Не обжигающей страстной, безумной, иррациональной, а холодной, твердой и жесткой.
Мне жутко захотелось кому-нибудь что-нибудь сломать.
Бокал между пальцев стремительно покрылся корочкой тонкого льда, игристое вино зашипело и в один миг обратилось в единый кусочек кристалла. Стекло не выдержало резкого перепада температуры, прозрачная поверхность пошла мелкими трещинами, чтобы в следующую секунду осыпаться на пол дождем мелких осколков.
Рядом плюхнулась кусочек замороженного шампанского, целым осталась лишь ножка фужера в руках.
— Дерьмо! — я выругался сквозь зубы.
— Гнев плохой советчик в бою и еще более худший в мирной жизни, — мягко прошелестел сбоку мужской голос.
Я с неудовольствием покосился на говорившего.
— А ты что здесь делаешь? Не думал, что подобные сборища тебе по нутру, — буркнул я.
Дмитрий Билецкий ухмыльнулся.
— Присматриваю за порядком, — непринужденно объяснил свое присутствие на тусовке денежных мешков боевой маг из златоградского гарнизона Детей Вьюги.
— Ну да, так я тебе и поверил, — проворчал я, протягивая руку для рукопожатия.
Мой бывший учитель по «боевке» крепко пожал протянутую ладонь. У нас всегда с ним оставались ровные отношения со взаимным уважением друг друга.
— Рад тебя видеть, Виктор, давненько не виделись.
Прежде чем ответить, я мельком огляделся, не заметил ли кто выброс силы. К счастью, я стоял чуть в стороне и среди ближайших людей не было магов, разбитый бокал приняли за небольшой инцидент. Молодой парень слегка перебрал, фужер выскользнул и разбился — ерунда, бывает.
— Взаимно. А ты все еще сидишь в Златограде? — спросил я.
Дмитрий развел руками.
— В последнее время здесь неспокойно, — с легкой улыбкой обронил он.
Настала моя очередь фыркать. Шутник блин, неспокойно. Так и скажи, творился полный дурдом.
— Я слышал о твоих последних похождениях, — продолжил Билецкий. — И если позволишь, дам тебе небольшой совет.
Снова-здарова. О провале с рейдом на треклятый остров уже все что ли в курсе? Чертовы сплетники, не мегаполис, а одна большая деревня…
Говорить я ничего не стал, молча дернул плечом, как бы говоря: ну давай, выкладывай, раз уж начал, чем уж там.
Удовлетворившись поданным знаком, Дмитрий согнал с лица улыбку и предельно серьезно произнес:
— Молодости свойственна несдержанность. Молодые мечтают о подвигах, о героических свершениях, что войдут в анналы истории, стремятся прославиться на века. И я их вполне понимаю, этого многие жаждут.
Я прищурился.
— Мне кажется или я слышу в твоей речи — «но»?
По губам мага пробежала мимолетная улыбка.
— Но, — сказал он, — Тщеславие и честолюбие нередко ведут к катастрофе, если рука об руку с ними не идут разумность и рассудительность. Понимаешь, о чем я?
Я помолчал.
— Думаешь я хотел захватить Авалон чтобы прославиться? — с любопытством спросил я.
С любопытством, потому что не ожидал, что бывший наставник подумает, будто его ученик способен идти на поводу столь примитивных эмоций.
Дмитрий взглянул мне в глаза, прочитал в них что-то и покачал головой, готовый отказаться от первоначальной теории.
— В этой жизни, никто ничего не дает просто так, — я жестко посмотрел на боевого мага. — Все приходиться брать самому.
Старая аксиома, знакомая каждому детдомовцу. За последнее время, нахождение в клане заставило меня слегка подзабыть истины, известные с детства. Теперь пришла пора их вновь вспоминать.
— Мне плевать на славу, мне плевать на известность, и я вовсе не стремлюсь войти в историю. На нее мне по большому счету тоже плевать. Я хотел захватить воздушную Цитадель не для всего этого дерьма, — мое лицо скривилось в выражении искреннего отвращения. — Авалон мне нужен, потому что ничего другого у меня теперь нет. Ты, понимаешь меня?
Я вернул вопрос Дмитрию и не сказать, что ему это понравилось. Зато в его глазах медленно зародилось понимание причин, которые подвигли опального княжича на безрассудный (да ладно, чего уж там — отмороженный) поступок.
Для меня самого собственная яростная речь послужила неким катализатором, встряской мозгов. Терзания, переживания, размышления о неудаче — все это хрень! Не ошибается тот, кто ничего не делает. Не вышло? Да и плевать. В следующий раз буду умнее, в следующий раз обязательно получиться. По-другому и быть не могло. Точка.
— Кажется я тебя понимаю, — медленно протянул Билецкий, глядя на меня, словно на незнакомого человека.
Я подхватил новый бокал и коротко отсалютовал собеседнику.
— За понимание, — хмуро буркнул я, делая глоток.
Командир одного из подразделений Детей Вьюги смотрел на меня с веселым изумлением. Его удивили мои слова. Не каждый день можно увидеть, как некто решается перестать быть фигурой на шахматной доске и жаждет превратиться в игрока. Такое заслуживало уважения.
— Так зачем ты на приеме? — мрачно спросил я, возвращаясь к теме начала беседы. — Только не говори про порядок. От этих богатеев можно ожидать неприятностей разве что в виде небольшого дебоша. И то не здесь, а в номерах отеля.
Последовал красноречивый взгляд, брошенный на окружающую публику. Степенные бизнесмены, важные магнаты — максимум на что способны эти деятели: напиться и вызвать девочек из эскорта.
Билецкий как-то по-хитрому ухмыльнулся и ничего не сказал. Тоже мне конспиратор хренов.
Я равнодушно пожал плечами. Тайны мадридского двора, блин. Хотя его тоже можно понять, по уставу ему запрещено посвящать в детали задания посторонних. А я сейчас как раз и есть — посторонний…
Вечер потек в прежнем русле, Дмитрий куда-то свалил, братья Бахрушины завязывали полезные знакомства, я скучал, едва не выворачивая челюсть от попыток скрыть прорывающиеся зевки.
Пару раз подходили какие-то мутные личности, заводили еще более мутные разговоры непонятно о чем. Этим хватило холодного взгляда, чтобы не мешали юному отпрыску славного рода Строгановых «развлекаться».
Еще несколько раз разговор заводили весьма миловидные молодые особы женского пола, но с таким алчным блеском в глазах, что вся охота к общению моментально испарялась. Ясно что ищут — выгодную партию. Ну или желают пристроить упругую попку в теплое местечко. Смотря к какой когорте относились девицы: дочери воротил финансового мира или же их пассии, всегда находящиеся в поисках лучших вариантов для себя любимых.
