— Ты — меня? — с иронией переспросил Май. — Только если будешь мешать работе, вести себя вызывающе и свидетелем этого станет кто-то из начальства, случайно заглянувшего в кабинет. Но я не думаю, что ты планируешь нечто подобное. А в остальном — поздно уже об этом думать.
— Нет-нет, что ты! Я буду тихо-тихо сидеть, как… как мышка. Но только если я там буду единственной мышкой, — предупредила, поежившись от воспоминания о встрече в кабинете с мерзкой хвостатой тварью. — Но ты же меня от нее спасешь, если что, да?
— Обязательно, — серьезно кивнул Недич, покосившись на меня, хотя глаза его весело блестели.
Нет, ну до чего же он все-таки милый, а…
— А о чем поздно думать? — полюбопытствовала я, желая свернуть с опасной темы грызунов-вредителей. — Ну, ты сказал, что…
— Я помню, — отмахнулся Май. — А ты уже забыла о встрече со студенткой Добрицей в первый день своей жизни? Так что, если не готова к неудобным вопросам, лучше не оставайся наедине с незнакомыми людьми. Ты и моя личная жизнь мало кого интересуют всерьез, но зато те, кого интересуют, вряд ли станут стесняться в выражениях.
— А-а-а, в этом смысле поздно! — осознала я. — Да ладно, какие они мне могут задать неожиданные вопросы?
Грустная мысль, что молва нас уже поженила, а мы даже не целовались ни разу, меня своим появлением не удивила, и отогнать ее удалось быстро.
Май же задумчиво глянул на меня и, тяжело вздохнув, негромко заметил:
— Я не думаю, что это хорошая идея — повторять слухи.
— Ну здравствуйте! — Я возмущенно всплеснула руками. — Сначала растравил любопытство, а теперь слухи повторять не хочет! Нет уж, давай рассказывай, а то я пойду у студентов спрашивать!
— Впечатляющая угроза, — хмыкнул Недич. Несколько секунд помолчат и предположил: — Я не возьмусь повторить все фантазии. Но вот, например, возможный вопрос: мальчик или девочка?
— Мальчик, — машинально отмахнулась я еще до того, как осознала вопрос.
— Что — мальчик? — не понял Май.
— А что — или? — ехидно передразнила я. А сообразив, о чем речь, захихикала: — Погоди, ты что, имеешь в виду, что катастрофа уже приобрела вот такие масштабы?
— Горан делился и такой версией, — виновато пожал плечами Недич. — Что я таскаю тебя к нему для наблюдения, боясь огласки. Кхм. То есть это кажется тебе не оскорбительным, а смешным? — уточнил он с некоторой растерянностью.
— Конечно, смешно. Хороша секретность — среди дня таскать любовницу к университетскому профессору на глазах у всего университета! Погоди, но Горан же не врач, зачем водить к нему беременную любовницу?
— Стевич — фиолетовый маг большой силы и опыта, специализируется на людях, — пояснил Май. — Он легко может справиться с такой задачей. Просто он ученый и не интересуется столь… приземленными вещами. Но теоретически вполне мог бы… оказать другу подобную любезность.
— Что, и ему не нужно для этого какое-нибудь специальное разрешение с печатью?
— Если только он соберется зарабатывать на этом деньги и начнет активный прием пациентов. А тут личная просьба, и просящий действует на собственный страх и риск.
— Логично, — признала я. — А какие еще версии наших взаимоотношений существуют?
— Разные, — уклончиво ответил Май. — Впрочем, если ты так же уверенно станешь отвечать на все глупые вопросы, бояться тебе нечего.
— Ага, бояться надо тебе. Я же такого наотвечаю сгоряча! — рассмеялась я. — Прощай, репутация.
— Боги, Майя! — пробормотал тезка насмешливо. — Пойми, мужскую репутацию портят совсем другие вещи, а никак не наличие красивой любовницы, даже если она своим поведением не похожа на светскую даму. Особенно если она не похожа на светскую даму, — хмыкнул он себе под нос.
— А какие портят? — заинтересовалась я. — То есть я могу предположить, но лучше тебя послушаю.
— Невоздержанность в азартных играх. Пьянство. Трусость. Бесхарактерность — хотя тут вопрос, с кем проявлять характер. — Усмешка Мая стала жесткой, а в глазах мелькнуло что-то холодное и недоброе. — Жестокость к женщинам, совращение молоденькой аристократки. Нарушение присяги и предательство владыки, — продолжил перечислять он. Потом помолчал немного и добавил бесцветным тоном: — Но все пороки в высшем обществе искупаются состоянием и титулом. Так что, чтобы испортить мою репутацию, нужно очень здорово постараться. Вряд ли у тебя это получится.
— Неужели они там все такие… мерзкие? — осторожно спросила я.
— Я бы не сказал. — Он слегка пожал плечами. — Со стороны все это выглядит достаточно благолепно, и большинство посещающих салоны и вечера аристократов просто не задумываются о подоплеке. Для человека, который живет спокойной размеренной жизнью, привык соблюдать правила, которому повезло не попасть в серьезные неприятности, это — милое развлечение. Танцы, салонные игры, разговоры, флирт — все достаточно невинно и жизнерадостно.
— А ты… принципиально не желаешь иметь с ними что-то общее? — уточнила еще осторожнее.
Май некоторое время помолчал. Я не торопила — понимала, что вопрос слишком личный, на грани. Потому что касался он, конечно, не салонных развлечений, а недавнего прошлого мужчины, и тот не мог этого не заметить.
— Скорее просто не могу сосредоточиться на форме, — наконец ответил Недич. — Умом понимаю, что людям свойственно не задумываться о чужих бедах, и это нормально. Но… — протянул неопределенно, пожал плечами. А потом вздохнул и продолжил: — Уместнее назвать это чувство обидой. Думаешь, стоит плюнуть и забыть?
— Ну разве что плюнуть в лица, — ответила я с рассеянным смешком.
— Что ты имеешь в виду? — Май бросил на меня озадаченный взгляд.
— Не в прямом смысле, конечно. Да и обычаев великосветских я не знаю, так что могу что-нибудь не понимать или понимать неправильно. Но, по-моему, лучшая месть тому, кто сделал гадость, — показать, что у тебя все прекрасно. Вот он старался, делал, язвил, интриговал, столько сил и эмоций потратил — а я прихожу вся такая счастливая, красивая и блистающая, вежливо здороваюсь, улыбаюсь ласково. Да он же сдохнет от собственного яда!
— Интересная позиция, — кашлянул тезка, бросив на меня задумчивый взгляд. Улыбнулся иронично и спросил: — Или тебе просто любопытно взглянуть на высшее общество и ты так изящно подталкиваешь меня принять приглашение?
— Любопытно, конечно, — не стала я отрицать очевидное. — Но мнение по вопросу было честным. Если совсем уж прямо: мне кажется, тебе стоит пойти. Именно на этот прием или на какой-то другой, независимо от того, возьмешь ты меня с собой или нет. Чтобы никто не мог сказать, что ты трусишь, прячешься и кого-то там боишься. Нет, я-то понимаю, что тебе просто противно. Но ведь, наверное, есть какие-то мероприятия, обязательные для посещения? Ну не знаю, например, день рождения владыки, которого нельзя не поздравить. Так, может, стоит морально подготовиться заранее?
