Тот приподнялся. С каким-то подозрением принюхался к содержимому кружки.
Ох, неужели почуял неладное? Будет очень некстати!
— Что это? — хрипло спросил Дэниель.
— Вода, — с максимальной убедительностью сказала я. — Или пить не хочешь?
Дэниель поморщился и провел языком по пересохшим губам. Как-то странно дернул кадыком.
— Сколько я спал? — задал новый вопрос, покосившись на окно, за которым расплескались синие сумерки вечера.
— Да не так уж и много. — Я пожала плечами. — Меньше суток.
— Хорошо. — Дэниель слабо улыбнулся. — Я учусь восстанавливаться все быстрее и быстрее.
После чего одним глотком осушил все содержимое кружки и надолго замер, прикрыв глаза.
Я внимательно наблюдала за ним. И что дальше? Как быстро наступит эффект? Хоть бы моментально! Вот сейчас Дэниель посмотрит на меня, и на его лице появится отвращение… Демоны, да я даже прощу ему какую-нибудь обидную остроту в адрес моей внешности!
В этот момент Дэниель резко распахнул глаза и уставился на меня так, как будто впервые увидел.
— Что было в кружке, Оливия? — сухо спросил он.
— Вода, — опять сказала я и невинно захлопала ресницами.
— Да неужели? — Дэниель криво усмехнулся. — А почему я тебе не верю?
— Не знаю. — Я с оскорбленным видом вздернула подбородок. — По-твоему, я тебя отравить хочу, что ли?
— Нет, не отравить. — Дэниель как-то странно усмехнулся, не отводя от меня загадочно заблестевших глаз. — Ты решила меня влюбить в себя.
— Что? — А вот теперь возмущение даже не надо было играть, потому что я действительно чувствовала его. — Ты с ума сошел, что ли? Да я была бы счастлива, если бы ты навсегда исчез из моей жизни!
— Неужели? — мурлыкнул Дэниель и мягко накрыл мою руку, лежащую поверх его одеяла. Сжал ее и поинтересовался: — А почему тогда ты опоила меня приворотным зельем?
Приворотным зельем?
У меня все внутри похолодело от ужаса. Неужели Шая все-таки неправильно поняла меня? Вот же тетеря глухая! Но я ведь несколько раз уточнила, что именно мне нужно!
— Ты ошибаешься, — пискнула враз осевшим голосом.
— О нет! — Дэниель бархатно рассмеялся, правда, меня от этого кинуло в крупную дрожь. — Я прав как никогда. Иначе почему я сейчас ощущаю такой огонь в чреслах?
Я икнула, силясь понять его слова. Что он чувствует? Точнее, где эти чресла находятся-то?
Между тем Дэниель резко откинул одеяло, и мне окончательно подурнело. А, теперь понятно, о чем он говорит. Ну да, огонь в чреслах он точно ощущает. Я бы даже сказала — полыхает у него там все.
Я попыталась было выдернуть свою руку, которую он по-прежнему сжимал крепкой хваткой, но легче, наверное, было бы пробить лбом многометровую каменную городскую стену Рочера. Держал Дэниель меня крепко. Более того, он начал медленно, но неуклонно подтягивать меня к себе.
— Ну же, — пробормотал он с нескрываемым предвкушением. — Не рыпайся, девочка моя. Ты же сама этого хотела. Сдайся мне. И ты познаешь такое наслаждение, о котором не смела и мечтать.
Его голос звучал все ниже и ниже, а глаза все темнели и темнели от желания. В низу живота что-то сладко заныло от его слов, но усилием воли я заставила себя не думать о всяких глупостях.
— Отпусти меня! — завопила я во всю мощь легких. — Немедленно!
О да, голос у меня поставлен как надо. При необходимости я орала так, что в детстве матушка частенько кликала меня в шутку пожарной сиреной, что установлена на главной башне ратуши. Вот и теперь Дэниель от неожиданности отпрянул, едва не свалившись с постели.
Из кухни донесся громкий звон, как будто Верина, которая готовила ужин, уронила кастрюлю.
Дэниель приглушенно выругался и едва успел прикрыться одеялом, как сама хозяйка дома ворвалась в комнату, воинственно потрясая поварешкой.
— А ну не лезь к ней, ирод! — гаркнула она с порога. — Лапы убрал, сволочина! Ишь чего удумал! Если не по нраву больше, стало быть, обижать надобно?
— Не по нраву? — переспросил Дэниель и криво усмехнулся. — Ну почему же. Очень даже по нраву. И раньше была, а теперь так вообще.
Я не теряла времени даром. Тут же вскочила на ноги и шустро отпрыгнула подальше.
— У него огонь в чреслах горит, — плачущим голосом сообщила я, спрятавшись за надежной спиной Верины.
— Чего? — удивленно протянула она. — Оливия, ты о чем?
— Шая все напутала! — провыла я, не в силах поверить в такой сокрушительный провал нашей гениальной задумки. — Она не отворотное зелье дала, а приворотное!
В комнате после этого признания воцарилось потрясенное молчание. Которое, впрочем, не продлилось долго. Первым очнулся Дэниель.
— Так, — протянул он. — Очень любопытно. Стало быть, в кружке все-таки не вода была.
— Вода, — твердо сказала я. Запнулась и совсем тихо добавила: — Большей частью.
— То бишь ты ему приворотное зелье дала? — зачем-то спросила Верина, хотя и так было все понятно.
Я громко всхлипнула вместо ответа.
— Теперь понятно, про какие чресла ты толковала, — проговорила Верина с усмешкой. Но тут же посерьезнела и вздохнула: — Да, нехорошо как-то получилось.
Нехорошо? Я бы сказала — преотвратно. Ужасно! Немыслимо!
— И что теперь делать? — тоскливо вопросила я, не смея взглянуть на Дэниеля и по-прежнему прячась за спиной у Верины.
— Диплома тебя лишить надо, — привычно пригрозил Дэниель. — Или скажешь, что у вас не было курса по зельеварению?
— Был, — грустно призналась я. — Но… Никогда не любила готовить. А зелья варить — считай, так же с котелками возиться. Того добавь, этого отмерь, насыпь, размешай. Благо еще, что преподавательница…
— Да, — протянул Дэниель, не дав мне закончить. — Твои познания в магии оставляют желать лучшего. А еще отличница.
— Вот именно! — внезапно вызверилась на него Верина. — Чего ты девчонку затюкал? Диплом отниму, диплом отниму… Того не знаешь, этого не умеешь. Или ей пятерки за красивые глазки ставили? Чему учили — то умеет. Спрашивай с тех дуралеев, кто у нее экзамены принимал. Чем они там вообще занимаются в вашей академии! Лишь зады горазды просиживать!
Дэниель как-то странно икнул, видимо, не ожидал получить такой отпор от женщины. Опять воцарилось молчание. Я рискнула на секунду выглянуть из-за спины Верины и кинула на него быстрый опасливый взгляд. Правда, тут же пожалела об этом. Дэниель при виде меня расплылся в широкой предвкушающей ухмылке. Поманил указательным пальцем.
— И даже не думай! — грозно предупредила его Верина. — А то тебе все чресла повырываю с корнем. Охальник!
