Гровз побелел, что и неудивительно, если вспомнить его
последнее столкновение с Дженнифер, и позволил Мэйсону уйти без помех, хотя бы
физических.
— Я выясню правду, мистер Рид! — заявил журналист.
Даже с другого конца комнаты Тони видел, что Мэйсон размышлял, должен ли он на
это отвечать.
«Пожалуйста, только не "Николсон"!»
Джек Николсон — американский актер и продюсер. Имеется в
виду его роль в фильме «Бэтмен» 1989 г., где он сыграл злодея но кличке Джокер,
и знамени тая реплика этого персонажа: «То ли я им еще устрою!» «Сделать
Николсона» значит ухмыльнуться самой страшной ухмылкой и произнести эти слова.
После долгой паузы Рид фыркнул и вышел из офиса.
Фостер и не подозревал что задержал дыхание. Только теперь он сделал выдох,
поднял глаза и увидел, что Кевин Гровз направляется к нему.
— Нам нужно поговорить, — сказал этот тип.
Тони уже собирался предложить Гровзу сделать нечто
биологически невозможное, как вдруг вспомнил, что именно он хотел рассказать
Лии об этом репортере. Кевин знал о демонической конвергенции. Тони должен был
выяснить, как много тому известно.
— Ладно.
— Неужели? — Гровз с удивленным видом открыл и снова закрыл
рот.
— Но не здесь.
Фостеру предстояло работать в этой студии. Он меньше всего
нуждался в том, чтобы кто-нибудь увидел его вместе с Гровзом. В первую очередь
Эми. Ему никогда не удалось бы загладить такое, тем более что дышал он все еще
тяжело.
— Мне нужно поесть. Перейдем на другую сторону улицы.
Гровз, откровенно застигнутый врасплох, пожат плечами и
согласился:
— Конечно.
— Тогда давайте пошевелимся!
«Прежде чем вернется Эми».
Тони повел репортера из студии и едва справился с этой задачей.
«Неужели входная дверь всегда открывалась так туго?»
Гровз протянул руку, положил удивительно большую ладонь на дверное стекло и
толкнул створку.
— Спасибо.
— С вами все в порядке?
— В полном.
«Если кто-нибудь нас заметит, то я смогу сказать, что
разбирался с последствиями сегодняшнего инцидента. Никогда не помешает узнать,
что именно Мэйсон рассказал прессе, прежде чем заголовки доберутся до стола
Чи-Би».
Зеленый свет едва продержался столько, чтобы Тони успел дотащиться до другой
стороны Боундари-стрит.
— Мы идем не в «У герцога»? — спросил Гровз, когда Фостер
повернулся и прошел мимо мокрого, безлюдного внутреннего дворика.
— Приятель, вы настоящий пытливый репортер! Ничего не
упускаете.
— Я думал, вы, парни, всегда и все ходите в «У герцога».
— Неправильно думали.
«У герцога» было местом встреч различных деятелей
телебизнеса — актеров, режиссеров, продюсеров, которые сделали Барнеби своим
домом или, по крайней мере, местом работы. Но члены съемочной группы «Самой
темной ночи» бывали там редко. У них имелось свое место встреч, занимавшее
переднюю часть старого товарного склада. Остальные три четверти здания одна
крупная студия все еще использовала по прямому назначению.
— Хорошо, предлагаю сделку, — Тони сосредоточился и смог
говорить не задыхаясь, — Вы только беседуете со мной, без всяких публикаций.
— Или?..
— Или никогда не узнаете, что происходит.
— Вы плохо выглядите.
— А вас кто спрашивает?
— Просто отметил, — пробормотал Гровз.
Тони первым вошел в «Окно».
Они помедлили, чтобы дать глазам привыкнуть к полутьме, и Гровз сказал:
— Я ожидал, что тут будет больше стекол.
— Это название означает совсем другое.
Фостер чувствовал, что репортер ждет дальнейших объяснений.
«Почему бы не рассказать ему что-нибудь на халяву?»
— Членам групп обычно платят ежедневно. Они получают
наличные после окончания съемок через окошко кассы, поэтому и назвали окном
последний кадр дня.
— После этого вы идете сюда, чтобы пропустить глоток и
отметить окончание рабочего дня.
— Вы умнее, чем выглядите.
«И крупнее», — понял Тони, когда они двинулись по истертому
плиточному полу к пустым кабинкам под единственным окном. Рост Тони составлял
пять футов десять дюймов. Гровз оказался на пару дюймов выше и шире в плечах.
Однако он не был толстым. Дешевый костюм маскировал его размеры, да и сам
репортер слегка съеживался, словно ожидал, что его ударят. С учетом всех
обстоятельств такой вариант не выглядел столь уж необоснованным.
Кабинка пахла пивом, жареной картошкой и влажной тканью, но Тони почувствовал
себя куда увереннее, когда прислонился спиной к твердой деревянной боковине.
Если бы он вытянул шею и посмотрел направо, то при условии, что на Боундари
будет немного машин, через стекло, испещренное полосами, смог бы увидеть
главный вход на парковку студии. Лия, похоже, не сомневалась в том, что в
ближайшее время ничего не случится, но Фостер чувствовал себя лучше, будучи в
состоянии приглядывать за делами. Пусть даже вполглаза.
— Тони! — Хозяйка заведения подошла к столу, вытирая руки о
зеленый фартук, — Что тебе подать?
— Будь добра, Бренда, большую порцию жареной картошки с
сыром и подливкой и стакан молока.
Молоко тоже было едой. Об этом говорилось в программе,
которую Тони видел по PBS.
— Да, это полезно для здоровья. А твоему другу?
— Он мне не друг, — быстро вставил Тони, не успел Гровз
заговорить, — Это репортер из «Вестерн стар».
— Ага, — Бренда приподняла серовато-голубую бровь,
повернулась и окинула репортера быстрым оценивающим взглядом, — Та фотка на
обложке журнала на прошлой неделе, якобы создание ночи!.. Оно смахивало на
енота в мусорном баке. Вы, парни, халтурщики.
— Я не имею отношения к фотографиям на обложках. — Гровз
поджал губы.
— Да, держу пари, мне нелегко будет найти того, кто признается,
что имеет к ним отношение. Что вы будете?
— Хорошо бы кофе.
— Мой кофе лучше, чем просто хороший, — заявила Бренда и
направилась к кухне.
— Какого дьявола вы сказали ей, кто я такой, да еще подобным тоном? — Репортер
переплел длинные пальцы, уперся в стол и подался вперед.
— Чтобы она следила за своими словами, пока вы рядом.
— Думаете, эта женщина что-то знает?
Тони пожал плечами и зашипел сквозь сжатые зубы, когда это
движение разбередило отметины от костей.
— В чем дело? — спросил Гровз.
«Нет смысла отрицать очевидное. Ложь следует придерживать
для тех случаев, когда ее можно будет замаскировать крупицами правды».
— Поранил плечо.
