Тони понял это, когда тварь с треском хитиновых пластин свернулась вокруг своих
рук и ног обмотанных веревкой, и ринулась на Генри под совершенно неожиданным
углом.
«Сосредоточься на руне!»
Нынче ночью Тони уже облажался с третьей руной. Он не мог позволить себе
ошибиться снова. Точнее, Генри не мог допустить, чтобы Фостер опять
промахнулся.
Три руны.
В голове Тони стучало, когда он закончил чертить четвертую и удерживал ее возле
третьей.
«Если изобразить последнюю в нужном месте, то демон может раньше времени
раскусить мои намерения и ринется на меня, оставив Лию и Генри. Он не учует
опасности, если чары "Не замечай меня" все еще работают, но любой
бросок в этом направлении приведет к тому, что тварь вырвется из пространства
между рунами.
Остается надеяться, что моя способность перемещать энергию встречается
достаточно редко. Демон ничего подобного не ожидает. В конце концов, сколько
волшебников оказывались взаперти в домах с привидениями, напоминающими восковой
рекламный образ зла, и ставили себе на ладонь клеймо, чтобы потом спасать мир?
Что ж, пусть знак на моей ладони и символический, но то, что он выжжен, —
мучительно реально».
Тони едва успел начертить последнюю часть руны, как дверь, отделявшая офис от
павильона звукозаписи, ударилась о панель, за которой находилось святилище
Раймонда Дарка, и рухнула на пол.
Стена качнулась, но устояла.
Это была звуконепроницаемая дверь. Большая, толстая, тяжелая, подвешенная на
крепких металлических петлях.
Демон, сорвавший ее, состоял по большей части из двух гигантских рук и торса. У
него не было головы, о которой стоило бы упоминать, но там, где, согласно
логике, полагалось находиться нижним краям ребер, виднелась огромная пасть,
полная зубов. Наверное, эта самая логика решила, что благоразумие — лучшая
часть доблести, и смылась попить кофе.
На демоне не было рун, символов и товарных знаков, помогающих одолеть Лию.
«Демон Джека и Ли.
Дьявол, пусть он будет тем самым!
Если это не тот, значит, мы пропустили дыру. Не заметив одну, мы могли
прошляпить и дюжину. Такое количество лишних демонов — это на двенадцать
больше, чем мне хотелось бы».
Тони закончил чертить последнюю руну, но не передвигал ее на место в ожидании,
пока вторая тварь присоединится к первой под вратами.
Монстр стоял, опираясь на костяшки рук, и наблюдал за боем.
«Может, он чувствует западню? Вряд ли стоит этому удивляться, поскольку три
голубых рисунка из сияющей энергии висят в воздухе, а демона ничто не отвлекает
от их созерцания. Может, он ждет, пока первый примет на себя часть этой
энергии? Наверное, им нравится смотреть, как с таких же тварей сдирают хитин.
Какова бы ни была причина, но гадина явно не спешит оказаться между рунами.
Что я могу добавить в качестве приманки?
Что нравится демонам?»
Нога каскадерши оказалась на колене демона, на его локте, на голове. Лия сильно
пнула монстра в лицо и прыгнула к осветительной решетке. Тварь упала на спину,
женщина повисла, а Тони призвал к себе в руку ее куртку и рубашку.
Ткань разорвалась, пуговицы забарабанили по демону, вампиру, бетонному полу.
Большая часть врат стала видна между поясом штанов и белым кружевным лифчиком.
Самые древние действующие чары в мире. Лия сказала, что они вызвали
демоническую конвергенцию, поэтому демоны явно интересовались такими штучками,
хотя и не были отмечены знаками, повелевающими убить Лию. А раз так, то
каскадерша, пусть и полураздетая, все еще находилась в полной безопасности, под
защитой чар.
«Ну и взгляд!.. Если трюк не помог, то демоны будут самой меньшей из проблем,
во всяком случае для меня».
Второй демон заревел и ринулся в атаку.
Тони отшвырнул белый шелк и выкрикнул слова очищающего колдовства.
Пол павильона звукозаписи покрылся пузырьками моющего средства — они доходили
Тони до колена.
Второй демон начал скользить, выбросил вперед массивную руку, чтобы сохранить
равновесие, потерял его и, размахивая второй рукой, врезался в первого демона.
Хитин треснул. Монстры упали.
Тони швырнул на место четвертую руну.
Лия спрыгнула на безукоризненно чистый круг пола, где не было ни пузырьков, ни
демонов. Она сильно согнула колени, чтобы смягчить приземление.
Генри выпрямился и крепко прижал левую руку к боку. Кровь пропитала на плече
его кремовый свитер. Пустые петли желтой нейлоновой веревки сверкали небывалой
чистотой.
Скользя и проезжая через пузырьки, Тони наконец добрался до твердого чистого
пола и ринулся к Фицрою. Примерно так он и был впервые втянут в
сверхъестественную историю — в Торонто, после того как нападение другого демона
чуть не стоило Генри жизни.
Еще не успев остановиться, Фостер сорвал с себя куртку.
— Тони? — Взгляд вампира скользнул мимо парня.
«Дерьмо!»
«Не замечай меня».
— Где ты, маленькая дрянь? Как ты осмелился использовать
меня в качестве приманки! — Пинками отбрасывая на ходу пузырьки, Лия решительно
направилась через павильон туда, где находилась четвертая руна.
«Как вырубить чары невидимости?»
— Перестань валять дурака, Тони! Выключи чары!
Фостер покачал язычок молнии своей ширинки и признался:
— Я не знаю, как это сделать!
Генри склонил голову к плечу.
Лия воздела руки.
— Держу пари, ты можешь убрать заклинание, верно? Я все
время тебе твержу — квадратные колышки, круглые дыры. Если когда-нибудь мне в
руки попадется Арра, я надеру ей задницу!
— Он здесь, — пробормотал Генри, глаза которого потемнели.
— Да неужто, обитатель ночи? Думаю, сверхактивные чистящие
средства выдают его с головой.
Когда Генри окликнул Тони, это был не вопрос. Он не
сомневался в том, что Фостер ответит. Вампир сказал только:
— Тони.
Ассистент режиссера услышал: «Мой», шагнул вперед и
встретился с темнотой в глазах Фицроя.
Мгновение их разделяю пространство не больше длины руки. Тони тяжело дышал и
слушал песню крови, отвечающую на зов.
Генри так и не шевельнулся, не стал сокращать расстояние, разделявшее их.
Фостер сглотнул и сказал:
— Вы ранены.
— Похоже на то — Фицрой посмотрел на окровавленное плечо и
снова взглянул на Тони. — Бывало и хуже.
— Но не из-за меня.
— Тут нет твоей вины.
— Вам нужно подкрепиться.
Тони наблюдал за тем, как поднимается голод. Не обращая
внимания на дрожь в руке, он протянул свое запястье.
К его удивлению, Генри покачал головой. Глаза вампира посветлели не до конца,
но Тони было ясно, что голод подавлен. Фицрой протянул здоровую руку и притянул
Тони ближе. Холодные пальцы взяли Тони сзади за шею и положили его голову на
широкое плечо. То, что Фостер был на добрых два дюйма выше, оказалось неважным.
— Мы не можем вернуться к тому, кем были.
— Я этого не хочу.
Но Тони соврал. Сейчас, именно в этот момент, сразу после
того, как он отправил двух очень больших демонов обратно в их ад, остановил
третьего, послал своих друзей навстречу опасности, Тони хотел лишь одного. Он
мечтал вернуться к тем временам, когда решения принимал Генри, жизнь текла себе
и текла, а он не впутывался в подобные дела по самые уши.
