Шафи закашлялась, сплюнула кровь. Сара аккуратно вытерла ей рот своим рукавом.
— Спасибо, — поблагодарила та прерывающимся голосом. — Дин Сноу использовал индекс Мэннинга, позволяющий отличать мужчин и женщин по их рукам. У женщин указательный и безымянный пальцы обычно одной длины, тогда как у мужчин безымянный длиннее указательного. Так вот… Дин Сноу измерил тридцать два отпечатка рук хорошего качества в трех пещерах: одна в Испании, остальные две во Франции. Результат: двадцать четыре отпечатка из тридцати двух проанализированных, принадлежат женщинам. Из восьми остальных три отпечатка взрослых мужчин и пять — подростков. Иными словами, если применить этот результат ко всем пещерам, обнаруженным сегодня, доисторическими художниками, расписывавшими пещеры, в большинстве своем были женщины. А если искусство так свойственно человеку… то и здесь первым художником, весьма возможно, была женщина.
Шафи Рейнвассер уронила руку, жестами которой сопровождала свою лекцию. Она выбилась из сил и почти истекла кровью.
— Не разговаривайте больше, Шафи… Скоро придет помощь.
— Никогда больше никто не должен говорить, что мужчины способнее в науках, в геометрии, что они более склонны к точным наукам, чем женщины, а женщины — к гуманитарным и общественным, — произнесла ученая со слезами на глазах. — Вот доказательство против стереотипов, призванных отодвигать женщин от знаний, наук, профессий, дающих власть…
Теперь исследовательница дышала очень медленно.
— Но… не будем впадать в другую крайность, заявляя, будто мужчины совершенно не пригодны к этим профессиям, — прошептала Шафи между двумя вздохами. — Потому что интеллект наследственен лишь на 40–50 процентов, а остальные 60–50 процентов дают воспитание, стимулирование ребенка к познанию. Еще раз скажу: Катрина, как и я, мы не хотим отодвинуть мужчин или кому-то отомстить.
В коридоре послышался шум. Пожарные сумели погасить огонь, и помощь приближалась к ним. Кристофер подбежал к двери бронированной комнаты, в которой они укрывались, и стал в нее колотить, зовя на помощь. Сара осталась возле Шафи, которая теперь говорила еле слышным голосом:
— Мы не хотим доказать и того, что женщины одинаковы с мужчинами. Конечно, мужчины и женщины разные. Но зато впредь невозможно будет утверждать, что мужчины и женщины не равны в правах. Умоляю вас, Сара, обещайте мне, что вы огласите это…
— Клянусь вам, Шафи… но вы хотели сказать о чем-то еще, когда закончите…
— Все… все доказательства моих выводов здесь…
Она указала на ящик с номером 302.
— Возьмите мой ключ и постарайтесь, чтобы эти данные не попали больше ни в чьи руки до оглашения.
— Крис!
Кристофер, слышавший ее слова, взял ключ и пошел открывать ящик.
— Последнее… я проявила слабость…
— В чем? — забеспокоилась Сара.
— Там, в амфитеатре, убийца Катрины причинил мне такую невыносимую боль, чтобы заставить говорить…
Сара слушала молча, но она уже знала продолжение.
— Он заставил меня сказать, где найти… третью… последнего члена нашего Кружка…
— Не вините себя, Шафи, просто скажите мне, что вы знаете.
Исследовательница посмотрела на них взглядом, уже затуманенным тенью смерти.
— Людмила… она принесла… самую большую жертву из нас троих… она будет действовать… в соборе Святого Петра в Риме… завтра…
И в тот момент, когда спасатели начали взламывать дверь комнаты, Шафи Рейнвассер испустила свой последний вздох.
Глава 49
Женщина с длинными светлыми волосами робко постучала в дверь комнаты. В квартиру, расположенную на римской улочке с выходом на маленькую площадь, где стены домов, потрескавшиеся и увитые плющом, словно просели под тяжестью веков, можно было попасть только по внешней лестнице, на которой рядом с вазой дремал кот.
— Ваше преосвященство. Настал час.
Она уже не помнила, сколько лет ждала, чтобы наконец произнести эти слова. Из-за недостатка времени она давно уже не ухаживала за своими светлыми волосами, ее лицо, осунувшееся и изможденное, которое когда-то называли очаровательным, имело строгое выражение, пресекавшее любую попытку завязать с ней флирт. Сегодня ее жизнь была посвящена Богу, точнее Иисусу. Подлинному Иисусу, неискаженному. И через несколько часов, если все пройдет, как запланировано, весь мир откроет глаза, как сама она уже давно их открыла.
Дверь отворилась, и на пороге появился мужчина лет шестидесяти, с угловатым суровым лицом, во всем вызывающем великолепии парадного одеяния: белая сутана с кружевным стихарем поверх нее, а сверху еще пурпурная мантия. Он строго оглядел Софию из-под кардинальской шапочки.
Оробев, несмотря на долгие годы подготовки к этому событию, женщина склонилась перед ним и поцеловала кольцо на небрежно протянутой ей руке.
— Ваше преосвященство, для вас настал великий день, — угодливо произнесла она.
— Еще ничего не решено.
— Но все подготовлено, чтобы…
Кардинал Клещинский смерил свою служанку пронзительным и гордым взглядом. В этот момент из соседней комнаты вышли, неся чистые простыни, две пожилые монашки, ведшие его хозяйство.
— Я не слушаю льстивых речей женщин, — отрезал кардинал. — Человечество слишком хорошо знает, к чему это приводит. Ступайте.
Монашки, ничего не сказав, удалились. София опустила голову и посторонилась, пропуская великого человека, прошелестевшего своим парадным одеянием. Когда он шагнул за порог двери, ведущей к выходу, она открыла ящик шкафа в маленькой гостиной, взяла складной нож, ловко покрутила его в пальцах и сунула в шерстяные ножны, закрепленные на бедре.
Потом она бросилась в прихожую, открыла дверь, хлопком в ладоши прогнала спавшего кота и пригласила кардинала спуститься по ступенькам. Прежде чем последовать за ним, она на мгновение задержала взгляд на куполе собора Святого Петра, видневшегося вдали между двух многоэтажек. Через несколько часов мир уже никогда не будет таким, как раньше.
Глава 50
Когда спасатели проникли в комнату с архивами образцов института, Сару и Кристофера немедленно заподозрили в убийстве Шафи Рейнвассер. Они провели в полицейском управлении Лейпцига более четырех часов, прежде чем соответствующие службы Осло удостоверили личность своего инспектора и подтвердили ее участие в расследовании дела Катрины Хагебак. Сара очень неопределенно описала предполагаемого убийцу, чтобы не насторожить Йенса Берга, и около 16.30, после осмотра у врача, они были отпущены и наконец смогли пользоваться своими мобильными телефонами.
Пока Кристофер заказывал такси, чтобы снова ехать в аэропорт, Сара открыла на экране своего телефона информационный сайт. Долго искать не пришлось. Это сообщение было на верхних строчках всех новостных сайтов: папа римский Эдуард заявил о сложении с себя сана. Серия статей в тоне близком к панике сообщала, что папа особо попросил, чтобы его заменили с завтрашнего же дня, дабы избежать любой паузы в функционировании высшей церковной власти в это сложное время. Кардиналы, заранее предупрежденные о предстоящей отставке, уже съехались в Рим со всего мира и направлялись в Сикстинскую капеллу, чтобы приступить к выборам нового понтифика.
