прочих участников экспедиции, а дубинки их дробили направо
и налево черепа
врагов.
В конце концов Затерянные Души были все-таки
отброшены - ведь из
револьвера можно стрелять и в свалке, - а оставшиеся в
живых бежали. Но и
потери пришельцев были тоже велики: половина из них
валялась на земле, и
женщины племени позаботились о том, чтобы они недолго
мучились. Начальник
полиции рычал от боли и ярости, стараясь вытащить стрелу,
пронзившую его
руку. Однако все его усилия были тщетны, и Висенте
пришлось отрезать
заостренный конец стрелы и только после этого извлечь ее.
Торрес, если не считать того, что у него ныла рука от
удара дубиной, в
общем отделался легким испугом; он чуть не запрыгал от
радости, увидев
распростертого на земле жреца: старик умирал, положив
голову на колени
дочери.
Видя, что их раненые уже не нуждаются в медицинской
помощи, Торрес и
начальник полиции повели остатки отряда к озеру и по
берегу добрались до
развалин жилища королевы. Лишь обуглившиеся сваи,
выступая из воды,
показывали то место, где прежде был дом. При виде этого
Торрес растерялся, а
начальник полиции пришел в полную ярость.
- Но ведь тут, в этом доме, и стоял сундук с
сокровищем! - заикаясь,
пробормотал Торрес.
- Ищи синицу в небе! - прорычал начальник полиции.
- Сеньор Торрес,
я всегда подозревал, что вы дурак!
- Откуда же я мог знать, что этот дом сгорел?
- Должны были знать! Ведь вы хвастаетесь, что все
знаете! - осадил
его начальник полиции. - Только меня вам не провести. Я
давно уже слежу за
вами. Я видел, как вы украли изумруды и рубины из глаз
идолов. Извольте
поделиться со мной, и сейчас же!
- Обождите, пожалуйста. Чуточку терпения! -
взмолился Торрес, -
Давайте сначала посмотрим. Конечно, я поделюсь с
вами, но что значат
какие-то четыре камня в сравнении с целым сундуком!
Дом был легкий,
непрочный. Сундук вполне мог провалиться в воду, когда
рухнула крыша. А
драгоценные камни от воды не портятся.
Шеф велел своим людям обследовать дно вокруг
обугленных свай, и они -
кто вброд, кто вплавь - обыскивали мелкие места,
тщательно избегая
водоворота. Обнаружил находку Аугустино-Молчальник - почти
у самого берега,
где вода едва доходила ему до колен.
- Я стою на чем-то твердом, - объявил он.
Торрес нагнулся и ощупал предмет, на котором стоял
Аугустино.
- Это сундук, я уверен, - провозгласил он. -
Ну-ка, все сюда! Все!
Тащите ее на берег - посмотрим, что там в нем.
Но когда сундук вытащили и Торрес уже собрался
поднять крышку,
начальник полиции остановил его.
- Марш обратно в воду! - приказал он своим людям.
- Там еще много
таких сундуков, их надо найти, иначе наша экспедиция будет
зряшной потерей
времени. Разве один какой-то сундук может окупить все наши
расходы?!
И только когда все залезли в воду и принялись нырять и
обыскивать дно,
Торрес поднял крышку. Начальник полиции стоял громом
пораженный. Он лишь
смотрел и бормотал что-то нечленораздельное.
- Ну что, поверили мне, наконец? - спросил
Торрес. - Ведь этому
сокровищу цены нет! Мы с вами теперь самые богатые люди в
Панаме, в Южной
Америке и во всем мире! Это и есть сокровище майя. Мы
слышали о нем, еще
когда были детьми. О нем мечтали наши отцы и деды.
Конкистадорам не удалось
найти его. А теперь оно наше! Наше!
Пока они, оцепенев, стояли и смотрели на свое
богатство, жандармы, один
за другим, вылезли из воды, молча выстроились полукругом
за их спинами и
тоже уставились на сундук. Ни начальник полиции, ни
Торрес этого не
подозревали, как не подозревали в свою очередь и стоявшие
позади, что к ним
неслышно подкрадываются Затерянные Души. И когда хозяева
долины обрушились
на пришельцев, те, точно завороженные, все еще смотрели на
сокровище.
Стрела, выпущенная из лука на расстоянии
десяти ярдов, всегда
смертельна, особенно если у стрелка есть время
прицелиться. Две трети
искателей сокровища рухнули на землю, пронзенные стрелами
Затерянных Душ. В
тело Висенте, который, к счастью для Торреса,
оказался позади него,
вонзилось сразу по меньшей мере два копья и пять стрел.
Горстка оставшихся в
живых едва успела схватить винтовки и обернуться к
нападающим, как те уже
ринулись на них, размахивая дубинками.
Рафаэлю и Игнасио - двум жандармам, тем самым, которые
участвовали еще
в перипетиях на хучитанском нефтяном поле, - почти тотчас
проломили головы.
А женщины из племени Затерянных Душ, как и раньше,
постарались, чтобы
раненые недолго мучились.
Торресу и начальнику полиции оставалось жить считанные
минуты, как
вдруг оглушительный треск в недрах горы над озером и
последовавший за этим
грохот обвала отвлекли внимание нападающих. Сверху на
поле битвы скатился
огромный камень. Положение сразу изменилось. Несколько
Затерянных Душ,
которые уцелели при этом, кинулись, пораженные ужасом, со
всех ног в кусты.
На месте происшествия остались лишь начальник полиции
и Торрес. Они
взглянули вверх на скалу, из которой все еще валил дым,
и вдруг увидели
вылезающих из щели Генри Моргана и королеву.
- Вы цельтесь в дамочку, - рявкнул начальник полиции,
- а я прикончу
этого гринго Моргана, пусть даже это будет мой последний
выстрел в жизни, -
ведь жить-то, видно, недолго осталось.
Оба подняли винтовки и выстрелили. Торрес,
который никогда не был
особенно хорошим стрелком, как ни странно, попал прямо в
сердце королеве. Но
начальник полиции, прекрасный стрелок и обладатель
нескольких медалей за
