человек не ведет себя по-человечески. Интересно, как бы
старик Риган стал
обделывать дела с такими людьми? Уж ему они бы наверняка уши
отрезали".
Если бы в эту минуту Френсис мог видеть обладателя
парусиновых штанов и
такой знакомой физиономии, он окончательно пришел бы к
убеждению, что жители
Латинской Америки - самые настоящие сумасшедшие, ибо
вышеупомянутый молодой
человек сидел в крытой травою хижине у себя на
острове и, улыбаясь
собственным мыслям, говорил вслух:
- Кажется, я все-таки вселил божий страх в сердце
этого представителя
моргановской семейки. - И, подойдя к стене, принялся
разглядывать висевшую
на ней копию с портрета сэра Генри, родоначальника
Морганов. - Итак,
господин пират, - усмехнувшись, продолжал он, - двое ваших
последних
отпрысков чуть было не прикончили друг друга из
пистолетов-автоматов, по
сравнению с которыми ваше допотопное оружие - грошовая
игрушка.
Он нагнулся к старенькому, сильно побитому и
изъеденному червями
морскому сундучку, приподнял крышку с вырезанной на ней
буквой "М" и снова
обратился к портрету:
- Да, благородный мой предок, пират валлиец,
немного же ты мне
оставил: старое тряпье да лицо, как две капли воды похожее
на твое. Но если
б меня обстреляли, как тебя в Порт-о-Пренсе, я бы тоже сумел
себя показать.
С этими словами он стал натягивать на себя
изъеденную молью одежду,
обветшавшую за долгие годы лежания в сундуке.
- Вот я и принарядился, - добавил он через минуту. -
А ну, дражайший
предок, выйди-ка из рамы и посмей сказать, что мы с тобой не
похожи как две
капли воды!
Теперь, когда молодой человек облекся в старинные
одежды сэра Генри
Моргана, перепоясался тесаком и засунул за широкий
пояс два огромных,
украшенных резьбою кремневых пистолета, сходство между ним,
живым человеком,
и портретом старого пирата, давно превратившегося в
прах, было поистине
разительно.
Ветер воет, море злится, -
Мы, корсары, не сдаем.
Мы - спина к спине - у мачты,
Против тысячи вдвоем! - запел молодой человек,
перебирая струны
гитары, старую пиратскую песню. Постепенно образ,
смотревший на него с
портрета, стал расплываться, и молодой человек увидел
перед собой совсем
другую картину.
Прислонившись спиной к грот-мачте, со сверкающим
тесаком в руке, стоял
старый пират, а перед ним полукругом толпились
причудливо одетые
головорезы-матросы; спиной к нему, по другую сторону
мачты, стоял другой
человек, одетый в такой же костюм и тоже с тесаком в
руке, и так же
полукругом толпились перед ним головорезы-матросы,
замыкая образовавшееся
вокруг мачты кольцо.
Яркое видение вдруг исчезло, разорванное звоном
лопнувшей струны,
которую молодой человек, увлекшись, сильно дернул. В
наступившей тишине ему
показалось, что старый сэр Генри вышел к нему из рамы и,
став перед ним,
теребит его за рукав, словно приказывая выйти из
хижины, а сам с
настойчивостью призрака все шепчет:
Мы - спина к спине - у мачты,
Против тысячи вдвоем!
Послушный зову призрака, а может быть,
собственной обостренной
интуиции, молодой человек вышел из хижины и спустился к
морю. Посмотрев
через узкий проливчик на противоположный берег, он увидел
на острове Быка
своего недавнего противника, который, прислонившись
спиной к огромному
обломку кораллового рифа, отбивался от полуголых
индейцев, наступавших на
него со своими мачете; в руках у него был тяжелый
сук, выловленный,
очевидно, в воде.
В это время кто-то угодил Френсису камнем по голове,
и все поплыло у
него перед глазами; теряя сознание, он вдруг увидел нечто,
почти убедившее
его, что он уже мертв и находится в царстве теней:
сэр Генри Морган
собственной персоной, с тесаком в руке, спешил по берегу
ему на выручку.
Больше того - он размахивал этим тесаком и, круша
индейцев направо и
налево, пел зычным голосом:
Ветер воет, море злится, -
Мы, корсары, не сдаем,
Мы - спина к спине - у мачты,
Против тысячи вдвоем!
Ноги у Френсиса подкосились, он весь обмяк и
медленно опустился на
землю; последнее, что он видел, были индейцы, которые
бросились врассыпную,
преследуемые таинственным пиратом.
"Боже милосердный!" - "Святая дева,
спаси нас!" - "Да ведь это
призрак старика Моргана!" - донеслись до него их
крики.
Френсис очнулся в крытой травою хижине в самом центре
Тельца. Первое,
что он увидел, придя в сознание, был портрет сэра Генри
Моргана, глядевший
на него со стены. А затем он увидел точную копию сэра
Генри, только совсем
молодого, из живой плоти и крови, - и этот сэр Генри
поднес к его губам
флягу с бренди и велел сделать глоток. Как только Френсис
глотнул из фляги,
силы сразу вернулись к нему, и он вскочил на ноги;
движимые одним и тем же
побуждением, молодые люди пристально посмотрели друг на
друга, потом на
портрет и, чокнувшись флягами, выпили за предка и друг за
друга.
- Вы сказали мне, что вы - Морган, - произнес
незнакомец. - Я тоже
Морган. Этот человек на стене дал начало моему роду. А ваш
род откуда берет
начало?
- От него же, - ответил Френсис. - Меня зовут
Френсис. А вас как?
- Генри - так же, как нашего предка. Мы с вами,
должно быть, дальняя
родня - четвероюродные братья или что-то в этом роде. Я тут
ищу сокровища,
которые в свое время награбил этот хитрый старый скупердяй
валлиец.
- Я тоже, - сказал Френсис и протянул ему руку,
- Только к черту
