Сказал секрет - и нет его, ищи его потом как ветер в
поле. Вот он дует на
тебя - смотришь, а его и нет. Как призрак. Кто его
видел? Ты можешь
потребовать назад туфли или красное дерево. Но ты не
можешь потребовать
назад секрет, если ты его рассказал.
- Мы с вами говорим о призраках, - спокойно
сказал И Пын. - А
призраки действительно исчезают. Никакого секрета я вам не
говорил. Вам это
все приснилось. Если вы станете об этом рассказывать, вас
спросят, кто вам
сказал. Вы скажете: "И Пын". А И Пын скажет:
"Нет". И тогда все скажут: "Вам
это привиделось", и станут над вами смеяться.
И чувствуя, что собеседник начинает сдаваться перед
превосходством его
логики, И Пын многозначительно умолк.
- Мы с вами поговорили, и наш разговор растаял в
воздухе, - продолжал
он через несколько секунд. - Вы правильно сказали,
что слова - это
призраки. А я когда продаю секреты, то продаю не призраки. Я
продаю туфли. Я
продаю красное дерево. Продаю доказательства. Верные
доказательства. Они
много на весах потянут. Если их записать на бумаге - по
всем правилам,
чтобы запись была законной, - бумагу можно порвать. Но
факты - не бумага,
их можно укусить и сломать себе зуб. Слова исчезли, как
утренний туман. А в
руках у меня остались доказательства. И за доказательства
вы заплатите мне
шестьсот долларов золотом, иначе люди будут смеяться над
вами за то, что вы
слушаете призраков.
- Ладно, - сказал Торрес, которого убедили
доводы И Пына. -
Показывай мне твои доказательства, - чтобы одни я мог
порвать, как бумагу,
а другие - попробовать на зуб.
- Раньше заплатите мне шестьсот долларов золотом.
- После того как ты покажешь мне свои доказательства.
- Вы сначала выложите шестьсот долларов - и
доказательства ваши:
хотите рвите их, как бумагу, хотите - кусайте. Вы
обещали заплатить. Но
обещание - ветерок, призрак. Мне же нужны деньги
настоящие, а не призраки.
Заплатите мне настоящими деньгами, чтоб я мог порвать их
или попробовать на
зуб.
В конце концов Торресу пришлось уступить и
заплатить вперед за
документы, старые письма, детский медальон и несколько
детских вещичек,
осмотром которых он остался вполне доволен. И Торрес не
только заверил И
Пына, что вполне удовлетворен сделкой, но, по настоянию
последнего, даже
выплатил ему лишнюю сотню, чтобы тот исполнил для него одно
поручение.
Тем временем в ванной, соединявшей их спальни.
Генри и Френсис,
переодевшись в свежее белье, брились безопасными бритвами и
напевали:
Мы - спина к спине - у мачты,
Против тысячи вдвоем.
А на своей изящно обставленной половине Леонсия, с
помощью двух портних
индианок, приветливо и великодушно посвящала королеву
в тайны туалета
цивилизованной женщины, и ей было и смешно и грустно.
Королева - женщина до
мозга костей - не скрывала своего безудержного восторга
перед прелестными
платьями, бельем и украшениями, которыми был полон
гардероб Леонсии. Обе
получали искреннее удовольствие от возни с тряпками, а
искусные портнихи,
сделав тут стежок, там складку, подгоняли тем временем
несколько платьев
Леонсии на более тонкую фигуру королевы.
- Вам совсем не нужен корсет, - заметила Леонсия,
окидывая королеву
оценивающим взглядом. - Такие фигуры, как у вас, бывают у
одной женщины из
ста. Первый раз вижу столь округлые формы у худенькой
женщины. Вы... -
Леонсия умолкла и отвернулась, словно для того, чтобы
взять булавку с
туалетного столика, на самом же деле - чтобы скрыть
душившее ее волнение; и
только справившись с ним, продолжала: - Вы
очаровательная невеста, и
Френсис может гордиться вами.
Тем временем Френсис, распевая в ванной комнате,
только что покончил с
бритьем, когда стук в дверь спальни заставил его оборвать
песню; он пошел
открыть и увидел Фернандо, одного из младших сыновей
Солано, державшего в
руке телеграмму. Френсис взял ее и прочел:
"Срочно возвращайтесь. Необходимы более обширные
полномочия. Цены на
бирже колеблются - сильное наступление на все ваши акции,
кроме "Темпико
петролеум", которые по-прежнему котируются высоко.
Телеграфируйте, когда вас
ждать. Положение серьезное. Надеюсь продержаться, если
выедете немедленно.
Жду срочного ответа.
Бэском."
Выйдя в гостиную, оба Моргана увидели там Энрико и его
сыновей, которые
открывали бутылки с вином.
- Не успел получить свою дочь обратно, - сказал
Энрико, - как снова
теряю ее. Но на этот раз. Генри, я легче перенесу ее
потерю. На завтра
назначена свадьба. И чем скорее она будет, тем лучше.
Ведь этот мерзавец
Торрес, наверно, уже сейчас раструбил по всему
Сан-Антонио, что Леонсия
вдвоем с вами ездила в горы.
Но прежде чем Генри успел выразить ему свою
признательность, в комнату
вошли Леонсия и королева. Тогда Энрико поднял бокал и
произнес:
- За здоровье невесты...
Леонсия, не поняв, взяла со стола бокал и посмотрела на
королеву.
- Нет, нет, - сказал Генри, беря у нее бокал,
чтобы передать его
королеве.
- Ну, знаете ли, - сказал Энрико, - нельзя пить
неизвестно за что,
когда тост недоговорен. Дайте-ка лучше я провозглашу его.
Итак, за здоровье
невест!
- Вы с Генри завтра венчаетесь! - пояснил Алесандро
Леонсии.
Как ни была неожиданна и горька эта весть для Леонсии,
она совладала с
собой и даже отважилась с наигранной веселостью посмотреть
Френсису в глаза.
- Еще один тост! - воскликнула она. - За здоровье
женихов!
