— Где тот приют, в котором ты была? — спрашивает доктор Лизандер мне в спину.
— В Камбрии, — негромко отвечаю я, и дверца закрывается. Стоило говорить или не стоило, не знаю, но обмен есть обмен, а она на мой вопрос ответила.
Поднимаюсь на ноги и слышу, как заработал моторчик лифта. Бокс идет наверх. Повезло. А вот лодыжка болит. Наклоняюсь и вижу царапину.
— Ты в порядке?
— Ничего страшного, обойдется.
Я иду за ним по коридору, слушаю, как он объясняет, что нужно сказать, если кто-то что-то спросит. Вот и лифт. Кабину ждут несколько человек из обслуживающего персонала, но они только улыбаются, кивают и ни о чем не спрашивают. Все они выходят на другом этаже. Мы возвращаемся на парковку, к фургону.
— Извини, но тебе придется посидеть здесь тихонько до перерыва на ланч. Продукты на заднем сиденье — перекуси.
Он открывает дверцу, я забираюсь внутрь, дверца закрывается. Переодеваюсь в свою одежду, нахожу в пакете сэндвич и бисквиты и с жадностью ем, обдумывая наш с доктором Лизандер разговор.
Водитель, как и обещал, возвращается через несколько часов и везет меня на встречу с Эйденом.
По возвращении в Оксфорд я пересказываю ему все, что узнала. Может быть, они с Ди-Джеем разберутся лучше, чем я.
Почему кто-то, занимающий высокое положение и имеющий право отменять решения больничного совета, вмешивался в мою жизнь? Ответа на этот вопрос у меня нет, но что-то подсказывает: ничего хорошего ждать не приходится.
Доктор Лизандер не в курсе того, что творится в том приюте, это ясно. Как она распорядится полученной информацией? У меня холодеет внутри. Не попадет ли из-за меня в неприятности еще хуже, чем в последний раз?
ГЛАВА 32
— Бен искал тебя прошлым вечером, — говорит Уэнди. — Предположу, что на этот раз ты не с ним провела всю ночь.
— Я ни с кем ее не проводила.
— Не злись так, я тебе верю. Просто послушай меня.
— Слушаю. Что?
— Я не очень хорошо тебя знаю, но знаю, зачем ты здесь, поэтому вопросов задавать не стану, а только предупрежу: будь осторожна.
— Что ты имеешь в виду?
Уэнди протягивает конверт.
— Ничего, но будь осторожна.
Она выходит из комнаты, а я вскрываю конверт.
Узнаю почерк Бена — такой же, как и был всегда.
Дорогая Кайла,
сканирование прошло хорошо, так что от постоянного надзора меня освободили — ура!
Заглядывал к тебе вечером — отметить это дело, — и где ты была?
Шанс оправдаться у тебя есть, но только один. Жди меня завтра на башне церкви Святой Марии. Вид, говорят, изумительный.
Не заставляй снова тебя ждать.
Люблю, Бен.
Ждать, но когда? Время Бен не указал. Может, он уже ждет меня там несколько часов!
Перебираю чистую одежду — ее, оказывается, не так уж много. Заимствую у Уэнди топ и оставляю на столе объяснительную записку. Засовываю в карман пальто камеру, выскальзываю из комнаты и иду по коридору. Выхожу через боковую дверь колледжа и быстро нахожу вход в церковь. Показываю смотрителю студенческий билет, а он мне — путь на башню.
Поднимаюсь. Сначала по ступенькам в церкви, потом по ступенькам в самой башне. Выше и выше. Добираюсь до узкой винтовой лестницы. Старинные, стертые каменные ступени… уже и круче. Желание поскорее оказаться наверху подталкивает в спину, но осторожность заставляет замедлить шаг.
Вот и вершина. Выхожу на площадку, под холодный ветер. Бена не видно. Сама площадка, неровная и узкая, окружена каменными перилами.
Обхватив себя руками, обхожу башню по периметру, заглядывая по пути в туннели, и наконец попадаю в тупик. Бена нет.
Либо он был здесь и, устав ждать, ушел, либо вообще не приходил. Нужно было спросить Уэнди, когда он дал ей эту записку. Если был и ушел, то нужно идти и поискать его. С другой стороны, он ведь может вернуться, а меня уже нет. Решаю подождать и повторяю маршрут, но теперь уже обращаю больше внимания на виды Оксфорда и подавшихся вперед горгулий, широкие раскрытые пасти которых готовы проглотить дома внизу. Прижимаюсь к холодной каменной стене и смотрю, дрожа, на Колледж Всех Душ. Отсюда видны, пусть и не целиком, оба двора, включая скамейку, на которой сидели и разговаривали мы с Беном.
Я так рада, что у Бена все в порядке со сканами. Вот только что именно это значит? И как одних только сканов оказалось достаточно, чтобы Эйден и Флоренс сняли с него наблюдение? Сканирование могло показать, с какой частью его памяти манипулировали, но не могло показать, что он думает. Не понимаю. Хмурюсь, но тут все мои опасения и дурные предчувствия растворяются в эхе приближающихся шагов по каменным ступеням.
Бен здесь!
Шаги все ближе, а моя улыбка все шире. Бен сказал, что это место — наш секрет. Наше новое секретное место, где новые воспоминания заменят старые.
Но лицо, появившееся в дверном проеме, не то, которое я жду.
— Эйден?
— Где Бен?
— Не знаю. А ты что здесь делаешь?
— Правильнее спросить: что ты здесь делаешь? Уж тебе ли не знать, что нельзя смываться, не предупредив кого-нибудь о том, куда направляешься.
— Что значит смываться? Я и не смывалась! Я просто… — Останавливаюсь. Получив записку, я так спешила на встречу с Беном, что не подумала об этом. Уже внимательнее смотрю на Эйдена и вижу то, что не заметила сразу. — Что-то не так. Что?
— Сторожа Бена нашли в буфете. Мертвым. Мы ищем Бена, но не можем найти.
— Что? Мертвым? С Беном что-то случилось?
— Ничего такого, о чем бы я знал. Кроме, разумеется, убийства сторожа. Ты пришла сюда на встречу с ним?
— Бен не мог это сделать. Я тебе не верю.
Эйден качает головой.
— Расскажи все, что ты знаешь. Прямо сейчас.
Чувствую, как дрожат колени. Опираюсь на каменный парапет. Сторож Бена мертв? Тот парень, студент, который мог проспать все на свете?
— Кайла?
— Бен оставил мне записку. Написал, что прошел сканирование, что у него все в порядке, что с него сняли наблюдение.
— Ложь, Кайла. Мы даже не получили еще результаты сканирования.
Поколебавшись, достаю из кармана записку и передаю Эйдену.
— Не понимаю. Зачем ему врать?
Эйден читает записку.
— Не знаю, но ничего хорошего в голову не приходит.
— Ты следил за мной?
— Нет. Просто Флоренс сказала, что ты спрашивала, можно ли подняться сюда. Придется объявить тревогу и…
