— Мне тоже.
Они спустились в холл, оделись, оба выпили по порции коньяка.
— Спасибо за рассказ, — сказал Антон, собираясь уходить.
— Захочешь дать в рот — звони.
Антон мотнул головой — ну и дама.
Нора уже звонила по сотовому, вызывая обслугу обратно на виллу…
Дома Антон задумчиво сидел весь вечер у телевизора — Алиса была на вечеринке у подруг, звонила оттуда неоднократно на автоответчик: Антон не подходил к домашнему телефону, а сотовый был выключен. Не верилось ему, что Нора так четко вспомнила движения губ матери в ту роковую минуту. Может, мать и не кричала ничего, просто хватала ртом воздух. Да, вон какие тайны скрывал отец, не желая расследования… То есть он знал? А вдруг ревность? Нет, глупость, он не мог погубить мать из ревности!
Предать сына ведь смог!
Антону стало обидно до слез за свою любовь к отцу. Скотина. Он тоже открыл для себя удивительный мир секса. Муж и жена — одна сатана.
В тот вечер Антон понял, что ему необходимо отыскать карлика — неспроста он затаился, может быть, даже уехал из города — не имел бы грешка, вряд ли бы бросил Нору…
— Антон Артемович, вас отец вызывает, — запыхавшись, отрапортовала молоденькая практикантка из конторы.
Антон оценивающе оглядел ее — ножки длинные, упругие, грудки небольшие. Не мешало такую цыпку прибрать к рукам.
— Как вас зовут?
— Настя.
— Красивое имя.
— Сейчас очень распространенное.
— Все равно красивое.
— Я могу идти?
— Идти? Да. Спасибо, Настя.
Практикантка унеслась, прижимая к груди кожаную папку с бумагами. Антон огляделся — заводской двор был тщательно выметен, бордюры свежевыбелены, мусорницы без запаха, цветы в клумбах, кругом деревья, несущие прохладу, — отец старался, чтобы его завод во всем был выдающимся. Выдающийся завод у выдающегося мерзавца.
Антон торопливо пошел к заводоуправлению. Странно, что Огурцов не нашел его. Хотелось бы перед беседой с отцом знать, что он втирал Огурцову в мозги.
Миновав прохладный вестибюль, Антон заглянул в обширный конторский зал — практикантка Настя сидела у окна за компьютером, что-то печатала. К чему Антон клюнул на нее? Не время для интрижек. А почему именно ее послали за ним? Есть специальные посыльные, которые за это зарплату получают.
Антон решительно двинулся через зал к Насте. Служащие исподтишка следили за ним. Она отвлеклась от монитора, увидев его, удивленно округлила глаза.
— Опять я.
— Да. — Она заморгала ресницами, словно кукла.
— Кто вам велел найти меня?
— Вас? А-а… Позвонила Оксана. Секретарша.
— Оксана. Понятно. Еще раз спасибо.
Антон развернулся и пошел прочь. Оксана велела Насте. Что затевала эта курва? Она явно подсовывала ему смазливую девчонку. Зачем? Отец велел? Спросить напрямую? Нет, пока не стоило. Огурцов, сволочь, сбежал, не рассказав, что там у отца…
Злой, терзаемый переживаниями, Антон прошел через приемную, внимательно посмотрел на Оксану. Заметив его пристальный взгляд, Оксана поняла его по-своему — послала ему воздушный поцелуй, курва! Ведь была достойной женщиной — семья, дети, спокойная работа, — отец превратил ее в сладострастную мразь!
Антон рванул дверь кабинета на себя — отец сидел за чистым столом, слушая говор в телефонной трубке. Стол чистый, значит, только что драл на нем Оксану.
Антон молча сел в кресло перед столом, закинул ногу на ногу.
— Все, отбой. Потом договорим, — рыкнул отец и опустил трубку на аппарат. Посмотрев на Антона, ухмыльнулся: — Итак?
— Итак, — повторил Антон.
— Что ты радуешься?
— Ты решил проблему с рабочими. Остальное у нас в порядке.
Отец изучающее посмотрел на него, потом принял деловой вид, застучал авторучкой по столу.
— Я говорил с Игорем. Завтра начинается отгрузка продукции для Англии. Возьмешь это на себя.
— Хорошо. Ты будешь здесь?
— Нет, у меня завтра дела в городе.
Антон ухмыльнулся про себя (будет трахать Алису), но ничем не выдал своих эмоций.
— Отец, ты куда-то отправил Игоря?
— Я? Нет. Он работает по своему плану.
— Он здесь, на заводе?
— Зачем он тебе? — Отец нахмурился.
— Хочу проконсультироваться у него по работе.
— Я не знаю, здесь ли он. Мог уехать по делам.
— Понятно. Что-нибудь еще?
Бардаков вдруг смягчился, протянул к Антону руку:
— Сынок.
— Да.
— Ты стал холоден со мной.
Антон расслабился, через силу улыбнулся:
— Отец, ты замкнулся в делах. К тебе порой бывает недостучаться. Я имею в виду не кабинет, а душу.
— Ты прав. — Бардаков смотрел в глаза сына и мучился — неужели он иуда? А сам он кто? Дерет его жену, оплодотворил ее — так отцы не поступают. Он резко оттолкнулся от стола — кресло отъехало к стене. — Ты прав, сынок. Прав на сто процентов.
— Я пойду?
— Выпьешь со мной?
— Нет, пойду.
— Иди.
Выйдя в приемную, Антон опять воззрился на Оксану. Она, улыбаясь, облизнулась — вот неугомонная!
— Огурцов на заводе?
— Огурцов? — Оксана словно не поняла вопроса. — А… Не знаю. Его нет в кабинете.
Она перевела взгляд на двери кабинета Игоря. Антон хмыкнул — неужто решила, что ему невмоготу?
— Плохо, что не знаешь, — произнес ворчливо.
Оксана снова облизнулась. Вид ее влажных губ вдруг возбудил его — может, дать в рот этой твари?
Уловив его настроение, Оксана встала из-за стола, оправила блузку.
— Я проверю, вдруг он все-таки в своем кабинете.
— Ну проверь.
Она издевалась над ним. Антон смотрел, как Оксана игриво прошла мимо него, улыбаясь, надавила на золоченую ручку — дверь приоткрылась.
— Ни-ко-го, — сообщила, не заглядывая.
— Предоставь мне отчет, — приняв решение, сказал Антон — небольшая разрядка не повредит его потенции, на сельских простушек хватит. — В устной форме.
— Только в устной? — разочаровалась Оксана.
Антон в душе язвительно усмехнулся — эта стерва хотела сама как следует оторваться, да только облом, е-е.
— Я тороплюсь.
Он решительно прошел в кабинет. Оксана вошла за ним, защелкнула замок.
Дальше было все как всегда…
