На пороге стоял Финнр. Хотя на этот раз на нем не было никаких кустов, вид все равно был дремучий, грязные волосы совершенно закрывали лицо.
– Здравствуй, Мэтью! Помнишь, ты мне обещал показать дерево изнутри? Держи, это от Визла, а это от меня – в тот раз нехорошо вышло с забывником, хотя, по-честному, ты сам виноват.
Он сунул мне в руки пакет с пирожками и пучок травы с крошечными листиками.
– Трава преподобия! Забавная, между прочим. И съедобная.
Я тут же дал себе слово никогда, ни при каких обстоятельствах не пробовать эту траву. А еще вымыть руки и сжечь одежду. Даже после того, как магия вернулась, я все равно недолюбливал Финнра. Но это ведь не повод не сдержать обещание, так что пришлось посторониться и впустить его в дом. Я копался в пирожках, а Финнр принялся трогать корявыми пальцами дерево-в-дереве. Он без конца приговаривал:
– Надо же, хитро устроилось, ничто его не берет! Видишь, Мэтью, как корни глубоко уходят? По всему Карпетауну расползлись! Глушат мне молодые кустики. Ты за ним ухаживаешь?
– Нет, ничего не делаю.
– Смотри, с тебя потом спросят, все-таки старейшее дерево в Карпетауне, больше нигде не видел ничего подобного. Можно, я возьму на память пару листочков?
За ширмой раздалось шевеление и сдавленный кашель. Финнр повернулся ко мне и вопросительно посмотрел. Моль бы их побрала, посидеть тихо не могут! Расспросы про Забеин придется отложить.
– Пирожками подавился, извини, – честно сказал я.
Сорвав по паре каждого вида листьев, он засобирался. На пороге повернулся и удивленно спросил:
– А ты, Мэтью, разве не идешь? Объявляли, что у вас сбор в полдень, возле Башни Гаданий. Всего десять минут осталось.
Запомните: это вообще не проблема – пробежать за десять минут полгорода. Настоящая проблема – сделать это за одну, потому что остальные девять пришлось потратить на споры с матерью и переодевание («И не думай, Мэтью! Мокрого я тебя никуда не пущу!»). Даже если тебе через минуту отрубят голову, мама будет волноваться, как бы ты перед этим не заболел.
Ковер подрагивал мелкой дрожью, но над городом раздавался громобойный голос Глории Карбоначчи: «Пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Цех Ткачей работает над устранением этой проблемы». Он напрочь перебивал объявление сухощавого серьезного мага, который втолковывал что-то про открытие сезона и личную ответственность. Возле Башни Гаданий толпились туристы, чуть в стороне стояли конкурсанты во главе с Амандой Дэверелл.
– Наконец-то, мистер Грэнвилл! Я уже думала, что будем начинать без вас! Двое отказались от посещения Башни, мисс Диас, вы знаете условия.
Китти Плюш хотела что-то спросить, но сильный порыв ветра поднял вихрь мусора, оставшегося после группы туристов. Одна бумажка угодила могунье прямо в рот.
– Безобразие! С этим нужно что-то делать! – Куратор возмущенно рассматривала фантик от конфеты. – Использовать знак Ордена для продажи сувениров и всякой чепухи!
– Я как раз хотела спросить… – начала Китти, но Аманда Дэверелл завелась не на шутку.
– Нельзя забывать, что Карпетаун в первую очередь – это ковер. И управление им – большое искусство! Орден Равновесия следит, чтобы магия была распределена равномерно, иначе ковер придет в движение и может перевернуться и погибнуть! Поэтому Орден ценит гармонию во всем – людях, чувствах, природе. Видите, сам знак указывает, как важен баланс!
Она помахала бумажкой, на которой были намалеваны два полукруга рожками вверх на третьем таком же, и раздраженно спросила:
– Если вы это хотели узнать, мисс Плюш, то прошу больше не задерживаться. Идемте.
Китти покраснела и спрятала в сумку книжку «Легенды и тайны Карпетауна». Могунья резко развернулась, эффектно взмахнув плащом, и повела нас в Башню. С коляской Дэйва вышла заминка, но куратор устало вздохнула и решила вопрос левитированием.
Мы поднимались по винтовой лестнице, и я подумал, что понимаю возмущение Аманды Дэверелл: здесь тоже было грязно от бумажек, хуже того, ноги прилипали к присохшей жвачке. Понятно, что люди заедают волнение, но на месте Магистрата я бы каждому посетителю выдавал веник. Идешь и метешь перед собой. И ритуал, и польза.
Аманда привела нас на площадку с деревянными стульчиками и сказала:
– Буду ждать вас на выходе. Пожалуйста, не выбрасывайте гадания, пока не покажете мне, но поверьте: настоящее пророчество вы узнаете сразу. Также, если получите в Башне Гаданий какой-нибудь предмет, метку или видение, обязательно дайте мне знать.
Она подошла к двери и тихо прочитала какое-то заклинание. После чего пожелала всем удачи и спустилась вниз. Мы остались на площадке, рассматривать портреты на стенах и ждать своей очереди за пророчеством. Ноба тут же плюхнулся на стул. Я тоже присел: на четырех ногах чувствуешь себя уверенней, чем на двух. Вайверин спряталась за высоким парнем в очках и даже не шевелилась, и только Ласло был весел и доволен. Надо как-то осторожно выяснить у остальных, какое задание дали на этот тур.
– Это же Проклятая Молли, да? – спросил вдруг Ласло.
Он стоял у портрета немного застенчивой пухлощекой девочки, которая сжимала в руках бумажку с черной-пречерной надписью. Все дружно обернулись к нему, радуясь возможности чем-то заняться.
– Да, – ответила Рива. – Я помню, как в детстве все кругом с ума по ней сходили и завидовали. На всех праздниках – Проклятая Молли: Молли подписывает подарки, Молли дает автографы, Молли надевают браслеты, Молли поступает в Дихлофос. По-моему, каждую вторую девочку тогда называли Молли.
– Что за бред? Завидовать тому, что она проклята? – Очкарик тоже подошел поближе к портрету.
– Вы не понимаете, – покачала головой Рива. – Молли – главная знаменитость последних лет. В Карпетауне было все, кроме собственных Избранных. И тут такая удача! Говорят, сначала она ужасно переживала, что ей нужно будет разрушить Карпетаун. Но семья, да и все остальные, так гордились, что у нее настоящее пророчество, что она волей-неволей прониклась. Потом ректором стал Феррариус и сказал, что нельзя так носиться с этой Избранностью и что пока Молли учится в Школе, ему все равно, кто там с пророчеством, кто без, правила для всех одинаковые. Ну, Молли сначала обрадовалась, а потом обиделась: теперь-то ей никаких поблажек не делали. Короче, она объявила, что становится на Путь Избранного и бросила Школу. Феррариус тогда сказал, что для исполнения такого пророчества нужны ум, знания и терпение, а ничего этого у Молли нет. Так что теперь она постоянно строит какие-то планы и пробирается в Карпетаун, но каждый раз у нее что-нибудь не получается и ее снова высылают.
– А ты откуда столько знаешь? – спросил Алек. – Я нигде таких подробностей не встречал, хотя специально интересовался.
– Моя семья – одна из старейших в Карпетауне. С Особыми правами. Уж поверь: тот, кто тут родился, знает все и обо всех. Меня тоже таскали в эту Башню, это было модно. Потом, правда, мы переехали в Закружье, родители до сих пор там живут.
