– Папа… А как… – Я повел рукой, не в силах сформулировать мысль.
– Так. И я не хочу, чтобы ты делал те же глупости, что и я.
– Глупости? – изумился я. – Ты же Чарли Пранк! Мой герой!
– Я тот, кто по собственной глупости испортил себе жизнь. Мэтью, когда-то я пообещал, что никто не узнает, что я и есть Чарли Пранк. Дай слово, что никому не расскажешь.
Все еще в шоке, я кивнул. Папа говорил глухим отстраненным голосом:
– Понимаешь, Мэтью, тогда мне казалось, что нужно веселиться и радоваться, пока молодой. И я отрывался на всю катушку. Один розыгрыш безумней другого. А потом у меня перестало получаться. Сначала незаметно – думаешь, что в следующий раз поднапряжешься, и все будет как раньше. Потом другой, третий. Я по-прежнему устраивал всякие выходки, только они были всё проще и проще. Это сходило с рук – все еще помнили мои старые розыгрыши. К тому же я подписал контракт на комикс, и они сами придумывали истории обо мне, я только автографы раздавал. В общем, у меня были и слава, и деньги. Если бы я тогда взялся за ум, попытался заниматься, то, наверное, все бы со временем наладилось. Но я испугался. Не мог же я выйти и сказать: всё, ребята, пока, Чарли Пранк закончился, я ушел учиться. Я не знал, что делать: с одной стороны – слава и поклонники, да и временами что-то еще получалось, – слышал «Симфонию города»? С другой – я понимал, что застрял. Те, кто учился со мной и был когда-то хуже меня, могли творить то, чего я не умел. Знаешь, каково это – видеть, что тебя обходят те, кто слабее, и чувствовать там, где было твое призвание, только пустоту? Очень надеюсь, что никогда не узнаешь.
Больше всего я боялся Испытаний в конце года. Я прекрасно понимал, что завалю их. Что я только не делал! Глотал ледяной огонь ведрами, даже учиться пробовал, и все равно знал, что провалюсь. И тут мне повезло. Кто-то устроил взрыв, а я случайно был в том доме. Естественно, все решили, что это очередная моя выходка. Если бы я признался, что мне такое не под силу, это был бы конец Чарли Пранка. А так появился шанс спасти репутацию. Я взял вину на себя. Меня выгнали из Карпетауна, но никто ни о чем не догадался. Вот и вся история Чарли Пранка, Мэтт. Как видишь, ничего героического.
– И все эти годы… ты ни разу… – не поверил я.
– Сначала жалел, пытался доказать себе, что вернусь, смогу. Потом перестал. Мэтт, я хочу, чтобы ты понял: держись за то, что важно для тебя самого. И работай. Талант прощает все, кроме пренебрежения.
– Папа, а ты меня не разыгрываешь? – жалобно спросил я.
– К сожалению, нет. Мэтью, через час весь город будет разыскивать Чарли Пранка. Я не могу так рисковать вами. Нам нужно домой.
Я только сейчас сообразил, что мой папа – Чарли Пранк – вне закона. Кажется, в нашей семье кому-то постоянно грозит Мракотан. Мы расплатились и вышли, чтобы тут же уткнуться носом в плакаты и майки с изображением Чарли.
– Папа… Но если ты – Чарли Пранк, то мы должны быть богаты! Все эти комиксы, майки, кружки, они же приносят огромные деньги! – сообразил я.
Отец согнулся еще больше и ответил, не глядя на меня:
– Нет. Сначала деньги уходили на оплату штрафов. А потом я здорово влип, и мне пришлось продать права, чтобы расплатиться. У нас ничего нет, Мэтью. Мне жаль, мне очень жаль.
Мне тоже было жаль. Не денег, нет. Мой привычный мир рухнул, разбился на самые мелкие осколки. Вот бы никогда не подумал, что мой отец – это Чарли Пранк, но мне от этого ничуточки не весело.
Глава 16
Проклятие моли от Проклятой Молли
– Итак, начинаем последний, заключительный тур! Именно в нем определится победитель! Напоминаю: задание – Чудо для Карпетауна. Покажите, что´ уникальное и в то же время полезное для города вы можете предложить! Помните, что впереди состязание!
Под приветственные вопли мы четверо подошли к Алтарю и по очереди погрузили руки в сокровищницу. Драконьи крылья хлопнули над каждым, и на табло, над весами, появилась красивая витиеватая надпись:
Мисс Китти Плюш
Мистер Алек Гринвуд
Мистер Мэтью Грэнвилл
Мисс Вайверин Смит
По сигналу Аманды Дэверелл Китти вышла вперед, туда, где стояли преподаватели во главе с ректором и магистры, из которых я узнал только Сотпакан и Натакара. Признаться, я очень обрадовался, что мне не выпало быть первым. Мое чудо – отличная идея, но настроиться на выполнение не так-то просто, когда на тебя пришла посмотреть такая толпа народу. На площади собрались все ученики Школы, множество горожан, даже несколько групп туристов задержались взглянуть на конкурс. Над головами порхали сердечки с нашими веселыми лицами, многие держали самодельные плакаты.
Как и прошлый раз, вокруг площади дежурили маги-ткачи и маги-вышивальщики. Так что я еще раз убедился в том, что поступил правильно. Сегодня с утра, когда я собирался на конкурс, папа так задумчиво на меня посмотрел, что я насторожился. Пришлось ускользнуть пораньше и повозиться, чтобы запечатать выход. Теперь дверь изнутри не открыть. На всякий случай я запечатал и окна. От папы, как выяснилось, всего можно ждать. А я не хочу, чтобы он попал в Мракотан.
Я скосил глаза на Вайверин: она была спокойна как скала и за все время даже не взглянула на меня. Такой выдержке можно позавидовать, меня самого ужасно отвлекали Хельм и Глория, которые тихо переругивались за моей спиной, и Натакар с Феррариусом, о чем-то оживленно спорившие.
На помост взошла серьезная и сосредоточенная Китти. Куратор сделала требовательный жест, и толпа немного поутихла. Китти решительно взмахнула рукой и отчетливо прочитала сложное заклинание. Ее тонкий голос звенел в абсолютной тишине. Неожиданно рядом с девочкой из пустоты появилось кресло-качалка с наброшенным клетчатым пледом. Через мгновение в воздухе зависла чашка дымящегося какао.
Я подался вперед, чтобы лучше рассмотреть чудо. Слышно было, как фыркнул Натакар. Куратор выгнула бровь и вопросительно приподняла очки. Китти смутилась и тихо сказала:
– У любого человека бывают моменты, когда он чувствует себя одиноким. Каждый раз, когда кому-то будет особенно холодно и плохо, это волшебство его укроет и обогреет.
– По-моему, отличная идея, – довольно громко сказал Феррариус, и в толпе вежливо похлопали. Китти покраснела еще больше.
– Мисс Плюш, я правильно понимаю, что ваше чудо – это клетчатый плед и какао? – переспросила Аманда Дэверелл. По-моему, она с трудом сдерживалась, чтобы не наорать.
– Да, куратор, – смело посмотрела на нее Китти.
– Прекрасно. Спасибо, вы свободны. Надеюсь, дальше мы увидим что-нибудь достойное величия Карпетауна. Мистер Гринвуд, прошу.
По знаку ректора студенты дружно приветствовали Китти, когда она пробиралась на свое место, а показывать чудо отправился Алек. Он так волновался, что раза два споткнулся, пока поднимался.
