— Нет, Дима, — прозвучало в ответ. — Попробуй угадать еще.
— Хотя бы намекни, Лиз.
— О’кей. Из чего ты сегодня ел за обедом?
— Из тарелки, — пожал он плечами. — И что?
— А то, что тарелки разные бывают, — улыбнулась Лиззи.
— Ты имеешь в виду летающие?
— Бинго! — засмеялась она. — В точку.
— Погоди, погоди… При чем тут НЛО?
— Есть мнение, что эти светящиеся шары на самом деле являются летательными аппаратами, способными передвигаться как по воздуху, так и под водой, — принялась объяснять Лиззи. — Спутники зафиксировали несколько так называемых «пузырей» за последний месяц. Правительство опасается, что ведется подготовка к вторжению и захвату Америки.
— Но это же вздор! — возмутился Быков. — Пусть внимательно изучат снимки. На месте пузырей образуются воронки. Никаких НЛО там не было.
— В этом-то весь фокус, Дима. Военные подозревают, что, поднимаясь из океана, летающие объекты приобретают свойства невидимости. То ли скорость чудовищную развивают, то ли каким-то образом меняют атомную структуру… или вообще попадают в другое измерение. Ребекка, как сам понимаешь, не специалист в этих вопросах. Там фразу услышала, там словечко, вот и сложила из них общую картину.
— Может, она шпионка!
— Ты что! Если хочешь знать, я по ее старшему брату в школе сохла.
— Шучу, — сказал Быков и улыбнулся женской наивности.
Как будто подобные мелочи могли помешать иностранной разведке завербовать горничную, возникни такая необходимость!
— И что ты намерен делать? — поинтересовалась Лиззи, наблюдая за тем, как Быков одевается и что-то ищет в сундуке под койкой, где хранятся всякие наборы для выживания, начиная от спасательных жилеток и заканчивая сигнальными ракетами.
— Для начала мы поужинаем, — сказал он, пряча какой-то небольшой предмет под выданную ему ветровку.
— А потом? — спросила Лиззи.
— Я собираюсь дежурить на палубе всю ночь, — ответил Быков.
— Я с тобой!
— Нет! — Он твердо взял ее за плечи. — Это помешает чистоте эксперимента.
— Какого эксперимента, Дима?
— Потом узнаешь. Если получится. — Быков заговорил, не сводя глаз с подруги и не отпуская ее плечи. — Лиз, я часто тебя о чем-нибудь прошу? Нет. На этот раз будет по-моему. Ты останешься в каюте, а я буду нести вахту. Чтобы ты не волновалась, скажу, что приглашу Сандерса провести эту ночь вместе со мной. Мы будет только вдвоем. Это в целях безопасности остальных.
— Но, Дима…
— Тема закрыта, Лиз. Если ты меня любишь…
— Люблю!
— Если хоть немного уважаешь, — размеренно продолжал Быков, — то не заставляй меня настаивать и спорить. Я принял решение и от него не отступлю. Понимаешь? Ни за что.
— Даже… — Лиззи оборвала вопрос на середине.
— Даже, — подтвердил он. — Поэтому предлагаю больше не возвращаться к этому разговору.
Она покачала головой:
— Оказывается, ты не такой, каким мне казался.
— Очень хорошо, что ты узнала меня настоящего, — сказал Быков. — У тебя есть время подумать, стою ли я твоего времени, внимания и доверия. А пока пошли в кают-компанию. Я все никак не могу наесться после нашей диеты.
За столом Лиззи почти не разговаривала с Быковым, а потом сразу спустилась в каюту и больше наверху не появлялась.
Когда начало темнеть, Быков явился к Сандерсу и пригласил его на ночное дежурство. Тот недоуменно пожал плечами:
— Зачем, когда судно оснащено совершенной аппаратурой наблюдения?
— До сих пор она не дала никаких результатов, — напомнил Быков, прищурившись. — Зато глаза меня не подвели.
Довод оказался достаточно убедительным. Правда, Смит Сандерс присоединился к Быкову уже после полуночи, когда наверху не осталось никого, кроме вахтенного на капитанском мостике.
— Не хочу выглядеть романтическим идиотом, — проворчал он.
«Идиоты и прозаические бывают», — подумал Быков, а вслух произнес:
— Никто нас не видит, даже тот парень за штурвалом. Мы одни на корме. И если кто-то окажется сегодня в дураках, то это я.
Передавая друг другу серебряную фляжку, прихваченную Сандерсом, они молча просидели на скамье около часа, когда Быков с невероятным спокойствием, поразившим его самого, сказал:
— Вот он.
— Что? — вскинулся успевший задремать Сандерс.
— Тише. Зеленый шар. Свечение справа по борту. Примерно в четверти мили.
— Боже правый! Я вижу, вижу…
Прошептав эти слова, Сандерс вцепился в поручни мертвой хваткой и стоял так на протяжении последующих пяти или десяти минут, в течение которых происходил процесс, уже хорошо знакомый Быкову. Зеленый свет обратился шаром, всплыл, лопнул, пропал.
Пользуясь тем, что Сандерс целиком поглощен потрясающим зрелищем, Быков слегка отступил назад и начал съемки на видеокамеру, позаимствованную у ученых. Перед этим он извлек из-за пазухи противопожарный респиратор и натянул на нижнюю часть лица, предохраняясь от воздействия газа. Оставалось только не пропустить момент, когда отравление Сандерса зайдет слишком далеко и он потеряет контроль над собой.
Видеообъектив бесстрастно фиксировал и водоворот, и происходящее рядом. Когда испарения достигли корабля, Сандерс вытянул вперед трясущуюся руку и закричал:
— НЛО! НЛО! Они летят прямо на нас! Объявляю тревогу!
Дав ему побезумствовать еще немного, Быков свалил его на палубу, прежде чем Сандерс побежал к зенитному пулемету, установленному на крыше рубки. Достаточно было нескольких болезненных уколов булавкой, чтобы привести его в чувство. Потом они оба изрядно провозились с вахтенным, намеревавшимся поджечь корабль, чтобы уничтожить опутавшие корпус щупальца кальмара или осьминога.
— И что это было? — устало спросил Сандерс, когда все было кончено.
— Примесь какого-то ядовитого вещества, быстро распространяющегося в воздухе, — ответил Быков, проверяя качество видеозаписи. — Галлюциногенный газ, я думаю. Тот самый, который погубил столько кораблей и самолетов. Можно будет назвать его Проклятие Бермудского треугольника или как-нибудь в этом роде. Состав выясните без меня. Завтра я улетаю.
— Ты можешь остаться, если хочешь. Следствие подождет.
— Нет смысла. — Быков протянул Сандерсу камеру. — Мне здесь делать больше нечего. Я фотограф, Смит. Но не портретист.
— Портретист?
— Твою счастливую физиономию снимет кто-нибудь другой. Когда ты прославишься и будешь получать свои награды.
— А ты? — прямо спросил Сандерс.
— А я пойду к Лиззи. Она меня заждалась.
