– Посмотрим.
– Ладно, продолжим. Слушания насчет вашего душевного здоровья вряд ли займут весь день – ваш судья редко тратит на что-либо больше пятнадцати минут, если у него есть такая возможность. Поэтому я договорился, чтобы вам и вашей почетной охране предоставили совещательную комнату в моей конторе. Я организовал для вас несколько встреч, в том числе с вашей матерью, графиней Нохамапитан.
Надаше поморщилась.
– Вам это не по душе? – спросил Дорик. – Могу отменить встречу с ней, хотя и опасаюсь ее праведного гнева. Но мой клиент – вы, а не она.
– Нет, – ответила Надаше. – Предпочту встретиться с ней официально на моей, а не на ее территории.
– Если бы не я, вы бы вообще с ней не встретились.
– Рада, что вы так считаете.
– У вас есть какие-нибудь требования относительно встречи с матерью?
– Прежде чем она войдет, обыскать ее на предмет ложек и зубных щеток.
– Понятия не имею, шутите вы или нет, так что запишу. – Дорик сделал у себя пометку.
– Если вы действительно попытаетесь ее обыскать, телохранители, вероятно, вышвырнут вас из окна.
– Спасибо, что предупредили. – Дорик стер заметку.
– Что насчет прочего?
– Чего прочего?
– Того самого.
Дорик тупо уставился на Надаше и лишь через несколько секунд понял, что она имеет в виду.
– Ах это! Что ж, сожалею, но получить положительные рекомендации от ваших друзей оказалось непросто, и, похоже, некоторые из них активно меня избегают. Пока я продолжаю над этим работать. Кстати, возможно, вам будет интересно узнать, что в некоторых новостных изданиях появилась весьма интригующая информация относительно вашего любимого брата Амита, ныне покойного.
– Вот как?
– Да. Судя по всему, ваш брат беседовал с некоторыми известными деятелями криминального подполья – хотел договориться о мошенничестве со страховкой принадлежащих дому кораблей. Похоже, он растратил средства дома и собирался вернуть их, прежде чем об этом узнают. Гибель корабля стоимостью в несколько миллиардов марок вполне могла решить эту проблему.
– А я что говорила? – кивнула Надаше.
– Сам с трудом верю в это, – сказал Дорик.
Надаше лишь улыбнулась. Дорик делал вид, будто не знал о ее соглашении с Дераном Ву – преступном заговоре. Это выглядело жалко, но ему не оставалось ничего другого.
– С кем я еще встречаюсь, кроме матери?
– О встрече с вами просил лорд Теран Ассан.
– С какой целью?
– Сказал, что ему нужен ваш мудрый совет по поводу некоторых членов исполнительного комитета. Похоже, ему не со всеми удается достичь взаимопонимания.
– Потому что он полная сволочь.
– Вот и я так думаю. Но, учитывая его положение в комитете, стоит ему посодействовать. – Дорик слегка поднял брови, давая понять Надаше, что Теран Ассан может быть весьма полезен и надо бы бросить ему кость.
– Сократи эту встречу, насколько сможешь, – простонала Надаше.
– Понял вас. Еще звонили от леди Кивы Лагос и интересовались, не можете ли вы уделить ей время.
– Господи, зачем?
Дорик заглянул в свои заметки:
– Похоже, у нее есть вопросы насчет финансов.
– Финансами дома занимался Амит, а не я.
– В конторе леди Кивы предвидели это возражение. По их словам, у вас могут быть полезные для нее идеи.
«Что замышляет эта баба?» – подумала Надаше. Они с Кивой не были близки в колледже, даже когда жили в одной комнате и Кива трахалась с Грени. Обе инстинктивно понимали, что лучший путь к хорошим отношениям – не лезть в чужие дела. Теперь же Кива с головой погрузилась в дела Надаше, которой это совсем не нравилось.
– Ты еще не назначил эту встречу?
– Нет, я ждал вашего одобрения.
– Тогда можешь не тратить время зря. Что бы она ни делала с нашими финансами, я не желаю принимать в этом ни малейшего участия. Понимаешь, о чем я?
– Постараюсь сделать все возможное, чтобы интерес леди Кивы к финансам вашей компании не причинил вам беспокойства, – вежливо ответил Дорик, поняв, что речь идет не просто об отмене встречи, и посмотрел на часы. – На сегодня наше время истекло. Увидимся через два дня, леди Надаше. Постарайтесь избегать ложек и зубных щеток. И поработайте над своей тоской и печалью.
– Поработаю, это не займет много времени, – заверила его Надаше. Насчет этого, по крайней мере, она не лгала: что бы ни говорил Дорик, перспектива провести в тюрьме всю оставшуюся жизнь нисколько не радовала ее. Если этого можно было избежать, разыграв перед судьей душевный надлом, почему бы не попытаться?
Так или иначе, ей предстояло покинуть тюрьму – хотя бы на время.
– По вкусу совсем не похоже на рыбу, – сказал один охранник другому, пока транспорт, подпрыгивая на ухабах, катился по безвоздушной поверхности Ядра. Последние полчаса оба говорили только о еде; третий мирно храпел на сиденье. Надаше отчаянно ему завидовала.
– Да рыба это, рыба, – возразил второй. – У рыбы всегда рыбный вкус. Поэтому она и называется рыбой.
– Верно, вот только у этой вкус совсем не рыбный.
– Ну значит, это не совсем рыба.
– А я о чем?
– Но вкус-то все равно рыбный, – заметил второй. – Просто другой.
– Нет, ты не понимаешь, – возразил первый и повернулся к Надаше, явно намереваясь подключить ее к утомительному спору о том, какая рыба настоящая, а какая нет.
«Только посмей, только посмей хлебало раскрыть, мать твою!» – яростно уставилась Надаше на охранника, силой мысли пытаясь заставить его заткнуться.
– А ты что думаешь насчет этой рыбы?.. – начал охранник, но в следующее мгновение раздался чудовищный грохот, транспорт подбросило в воздух, и он резко опрокинулся на бок. Надаше успела лишь поблагодарить судьбу, что ее последними словами не стала реплика в идиотской дискуссии на тему ихтиологии.
Несколько секунд спустя она поняла, что жива, но свисает с потолка грузовика: им стал борт, к которому она была прикована. Оковы, к счастью, выдержали, и это помогло ей уцелеть, но, судя по пронзительному свисту, из кабины уходил воздух – признак близкой смерти от удушья, что нисколько не вдохновляло Надаше.
Посмотрев вниз, Надаше увидела третьего охранника – безжизненную груду плоти – с неестественно вывернутой шеей. «Умер во сне, – подумала она. – Счастливчик». Остальные двое ошеломленно сидели на полу, которым стал другой борт.
– Мне нужна маска! – завопила Надаше. – Эй! Вы меня слышите! Дайте маску!
Один из охранников – тот, который считал рыбу не рыбой, а хрен знает чем, – в замешательстве уставился на нее, а затем, кивнув, начал шарить по стене в поисках аварийных кислородных масок.
