– Мне дали поручение.
– Принести подарок?
– От другого.
– Который ты выбрала сама?
– Да.
– Приходи ко мне, и я надену его для тебя. Но не более того.
– Договорились.
– Так почему ты все-таки работаешь на этих злобных уродов? – спросила Кива у Фундапеллонан, лежа рядом с ней в собственной постели, где они только что занимались сексом, оказавшимся выше среднего.
Фундапеллонан с досадой взглянула на Киву:
– Нохамапитаны – вовсе не злобные уроды.
– Похоже, кое-кому надо бы вновь напомнить о некоторых недавних событиях.
– Хорошо, – сказала Фундапеллонан. – Возможно, некоторые члены дома Нохамапитан – злобные уроды.
– Братоубийство. Покушение. Хищение средств. Сомнительный вкус в отношении мужчин. И это всего лишь одна из тех сволочей.
– Ладно, они – злобные уроды. Вернее, были злобными уродами.
– И остаются ими – даже мертвые.
– Но я на нее даже не работала.
– Ты работаешь на ее мамашу. Откуда, по-твоему, ее дочка набралась всего этого?
– Но я не работаю на нее даже формально. Я работаю на дом.
– Который возглавляет твоя начальница, графиня, со своей семьей. Не будем вдаваться в тонкости.
– Я адвокат, это моя работа. Послушай, Кива, я вовсе не утверждаю, что среди членов семьи Нохамапитан есть совершенные ангелы или даже просто приличные люди. Но я работаю на дом Нохамапитан, и в повседневной жизни он выглядит как самый обычный аристократический дом, вполне приличный.
– Ну если ты так считаешь…
Фундапеллонан приподнялась на локте:
– Гм… а как насчет дома Лагос? Вряд ли тебя удивит, что до встречи с тобой я провела, скажем так, небольшое расследование. Хочешь, расскажу о вечных проблемах дома Лагос с соблюдением трудового законодательства и норм безопасности? Сколько раз за последние два года дом Лагос оказывался перед судом гильдий за использование порочных практик? Сколько марок выделено отдельной строкой в годовом бюджете дома на «разрешение конфликтов»? Вы ничего не меняете, пока суммы выплат не начинают превышать выделенный бюджет в течение трех лет подряд. Кстати, ты в очередной раз собираешься поступить точно так же.
– Я могу провести точно такое же расследование в отношении дома Нохамапитан и сделать аналогичные выводы.
– О том и речь, – сказала Фундапеллонан. – Дом – это бизнес, и ему нужны представители, это не идеал и не чистое зло.
– Но при этом твой босс – чистое зло.
– Забавно слышать такое от той, кто стребовал с беженцев миллионы марок за возможность спастись на ее корабле от разрушительной гражданской войны.
Кива пристально посмотрела на Фундапеллонан:
– Ого! Ты и впрямь провела серьезное расследование.
– Почему ты так поступила?
– Мне нужны были деньги.
Улыбнувшись, Фундапеллонан перекатилась и оказалась на Киве:
– Да ты и есть настоящая злобная уродина, Кива Лагос.
– И при этом ты все равно тут, со мной?
Фундапеллонан уселась на Киву:
– Может, мне просто нравятся нехорошие люди.
Схватив Киву за запястье, она сняла с нее серебряный браслет с топазами и надела его на руку себе, а затем покрутила ею, любуясь браслетом.
– На тебе смотрится неплохо, – заметила Кива.
– Он идет к моему оттенку кожи, – согласилась Фундапеллонан, а затем некая сила сбросила ее с постели.
– Эй! – обратилась Кива к Фундапеллонан несколько часов спустя.
Фундапеллонан попыталась что-то прохрипеть, но Кива предостерегающе подняла руку:
– Не старайся. У тебя трубка в горле. Твоя дыхательная система рздолбана, как, впрочем, и все остальное. В тебя стреляли. Прямо в моей долбаной постели.
Фундапеллонан широко раскрыла глаза, лихорадочно озираясь.
– Расслабься, расслабься, – бросила Кива. – С тобой все хорошо, и тебе ничто не угрожает. Ну… на самом деле не так уж хорошо – несколько раз ты почти умерла. Но ты не умрешь, и ты в полной безопасности. Считай, что тебе оказали большую честь. – Кива обвела вокруг рукой. – Это личный медицинский комплекс имперо в Брайтонском дворце. Добро пожаловать.
Глаза Фундапеллонан, и без того широко раскрытые, стали похожи на блюдца.
– Не беспокойся, за все плачу я.
Глаза Фундапеллонан чуть сузились.
– Давай расскажу, что случилось. Тебе выстрелили в грудь. Пуля пробила раздвижную стеклянную дверь. Я живу на семнадцатом этаже, мать твою, так что вряд ли это случайность. Скорее всего, кто-то намеревался выстрелить в меня, а попал в тебя. Без обид, но, думаю, причина в том, что моей смерти желает намного больше народу, чем твоей, включая твою нынешнюю долбаную начальницу. Как по-твоему, разумное предположение?
Фундапеллонан едва заметно кивнула.
– Ты говорила кому-нибудь из дома Нохамапитан, что пойдешь сегодня вечером ко мне?
Фундапеллонан, не шевелясь, смотрела на Киву.
– Я вовсе не злюсь на тебя, Сения. И не думаю, что ты меня подставила. Но мне нужно знать, говорила ли ты кому-нибудь из дома Нохамапитан, что пойдешь ко мне.
Кивок.
– Ты говорила им, что я собираюсь надеть для тебя браслет?
Кивок.
– Поэтому я и знаю, что ты не собиралась меня подставлять, – улыбнулась Кива. – Иначе ты ни за что не надела бы браслет. А меня сейчас не было бы в живых. Сегодня ты спасла мою жизнь, Сения. Ты приняла пулю, которая предназначалась мне.
Фундапеллонан недоверчиво уставилась на нее.
– Да, знаю. Будь у тебя выбор, ты бы предпочла иной вариант. Но я все равно тебе благодарна. И еще – спасибо за то, что ты не умерла у меня на руках. Дело не в том, что ты мне нравишься или еще что-нибудь: просто, когда кого-то убивают в твоем доме, это дурно влияет на стоимость недвижимости. Ладно, давай так. Во-первых, тебе явно следует оставить свою работу, поскольку стреляли в тебя, скорее всего, по поручению твоей начальницы – настоящей злобной уродины. Да, я знаю, целью была я, но она собиралась пристрелить меня в твоем присутствии, а значит, была не прочь отнести тебя на счет сопутствующих потерь. Во-вторых, если ты в самом деле оставишь работу для дома Нохамапитан, у тебя будет работа для дома Лагос. Да, у нас проблемы с трудовым законодательством, но, возможно, мы решим их с твоей помощью. В-третьих, чем бы ты ни занималась, не забывай, что ты заслуживаешь лучшего. И в-четвертых – помнишь, я говорила, что ты еще не видела меня по-настоящему в гневе?
Фундапеллонан кивнула.
– Так вот, мать твою растак, скоро увидишь.
