– Птичка в воздухе, сэр.
– Покажи мне вон те строения.
– Сейчас, сэр…
Ночью в освещенном месте изображение скверное, потому что фонари дают чередование ярких и темных мест, камеры дрона не успевают адаптироваться. Но, исходя из того что они видели, ничего особенного.
Тогда почему такое дурное чувство, что что-то не так?
– Покажи мне корабль…
– Иду дальше по пирсу, сэр…
Он и сам видел корабль в прибор наблюдения. Старая посудина… он не раз и не два такие видел. Генерал-карго, или генеральные грузы, постройки, наверное, девяностых, если не раньше. Экипаж, набранный через крюинговое агентство. Какой-то левый флаг типа панамского, или монгольского, или мальтийского. Неуплаченные сборы в портах и готовность возить что угодно и куда угодно, рискуя как жизнями, так и судном. Которое наверняка трижды заложено и перезаложено.
Почему не идет разгрузка?
– Сэр, птичка стабилизирована, есть картинка.
Лейтенант посмотрел на экран. И ему не понравилось то, что он увидел.
– Ниже и правее.
Оператор выполнил приказ, и они увидели лежащего на палубе в районе борта человека.
Мертвого, судя по всему.
– Еще ниже.
– Сэр, это опасно.
– Делай.
Похож на частного охранника – таких сейчас полно на судах. Борода, какая-то синяя роба. Винтовка… кажется, G3. Сели, скорее всего, в Пакистане. Хотя у турок такие же.
– Пройдись рядом с бортом. Посмотрим, что там…
Оператор двинул аппарат.
– Сэр… рубка.
Выбито стекло. Пулями, скорее всего.
– Все, давай назад.
Лейтенант показал общий сбор. Все собрались в круг, спиной друг к другу, контролируя при этом все направления. В полку это называется «вороний парламент».
– На судне произошел бой, – сообщил лейтенант, – на этот случай плана у нас нет. И там может быть засада. Мы можем или атаковать, но вслепую, или отступить и вызвать кавалерию. Я не могу принять такое решение без вас.
От бойцов заговорил Сингх, этнический индус, лондонец в третьем поколении. В полку он пользовался авторитетом.
– Сэр, мы не дерьмо, которое отступает. Дайте приказ, и мы пойдем вперед, опасно там или нет.
– Тогда вперед.
Лейтенант остался на пирсе вместе с группой прикрытия. По сходням не пошли – бросили кошку, потом подцепили свою лестницу. Бойцы атакующей группы надели гоупро-камеры, чтобы командир мог видеть то же, что и они…
– Группа один, идем по правому борту. Видим убитого…
– Осмотрите его.
– Есть, сэр. Винтовка… убит… кажется, пистолетные пули.
– Ясно, продвигайтесь дальше.
– Есть, сэр. Идем дальше. Люк по правому борту. Вскрываю, готовлюсь войти внутрь. Багс, прикрой нас на шесть.
…
– Вхожу…
Лучи фонарей прорезали мрак, это было видно на камере.
– Нет ни рабочего, ни аварийного освещения. Вправо дверь, дальше – влево дверь. Иду направо. Черт, сэр, вы только посмотрите на это.
Лейтенант видел. Еще три трупа, двое на полу, один на кровати. Видно, отдыхающая смена.
– Сэр, их тоже застрелили.
– Иди дальше.
Снова лучи.
– Рубка. На полу следы крови, волочения…
И тут грохнул первый взрыв.
Он грохнул где-то впереди, по правую руку от лейтенанта и его группы, и был мощным. Их обдало горячим воздухом, где-то впереди что-то падало.
Лейтенант с ужасом понял, что происходит, – порт набит оружием и взрывчаткой, находящимися в этих контейнерах в ожидании переправки в Ливан и Сирию – открыто, без каких-либо мер безопасности. Тот, кто перебил людей на том корабле, решил замести следы и заминировал порт. После того как все это рванет, погребальный костер размером с целый город уничтожит все улики…
– Всем Ястребам в воду! – закричал лейтенант в микрофон, не соблюдая протокол связи и не заботясь о безопасности. – Уходите с корабля, живо, живо, живо! Все, кто на пирсе, в воду! Прикрытие тоже! Все в воду, мать вашу!
И сам прыгнул в вонючую, теплую, пахнущую нефтью воду, до того как сдетонировали другие контейнеры и страшный двойной взрыв сотряс воду и воздух…
18 сентября 2020 года
Лондон, Англия
Заседание комитета Кобра
КОБРА – или КОмитет Безотлагательных Решений – собрался ранним утром, точнее еще ночью, сразу, как только стало известно о взрыве в Фамагусте.
В отличие от старых добрых времен, когда Кобра собиралась под землей, на сей раз использовали зал для планирования операций Министерства обороны. Совещание началось, когда еще не все подъехали, – ждать было некогда.
Гражданский министр обороны, Филипп Болтон, бывший руководитель архитектурного бюро, не отрываясь, смотрел в телевизор, настроенный на ВВС. Показывали страшные кадры горящего города с вертолета…
– Сколько жертв? – спросил он, не отрываясь от экрана.
– Пока известно о семистах, сэр, – ответил кто-то из помощников министра.
– Будет хорошо, если так и останется, – проворчал бригадир Макалистер, директор специальных сил Великобритании – там было до тысячи тонн тротилового эквивалента как минимум. Удивительно, если кто-то в городе остался в живых.
– А наши люди?
– Двоих мы потеряли, – сказал бригадир, – остальные контужены, обожжены, но целы. Морпехи с «42 коммандо» не уходили, пока не подобрали всех.
– То есть наших тел там не найдут.
Ну, ты и тварь, – подумал бригадир, – ты послал людей на поспешную и скверно продуманную операцию, а когда все медным тазом накрылось, ты думаешь не о погибших, а о том, не осталось ли там их тел. Правильно, не тебе жить рядом с женами, ставшими вдовами, и детьми, ставшими сиротами, не тебе вспоминать павших товарищей на полковых праздниках. Ты, конечно же, напишешь письмо, какими они были героями, – и все на этом.
Но вслух он сказал совсем другое:
– Нет, сэр.
У входных дверей произошло какое-то замешательство, послышался шум – и появился господин премьер-министр. Остряки звали его «Бешеный Винни-Пух».
– Все в сборе? – спросил он, проходя к своему месту.
– В основном все, сэр.
– Тогда начнем. Кто доложит?
Поднялся министр обороны.
– Господин премьер-министр, четыре дня назад нам стало известно о перевозке из порта Гвадар в порт Фамагуста партии боевого отравляющего вещества, предположительно для передачи незаконным вооруженным формированиям в Сирии. Партия крупная, речь шла о десяти тоннах.
