— Никак нет, товарищ полковник, не симулировал, — Петр Петрович тоже улыбнулся. — Иглоукалывание помогло. Думал, шарлатанство, а оказывается — волшебная вещь.
— Ну-ка подбрось телефончик, может, и мне пригодится.
— Так это ж тренер этот, ну, Кривенко, которого мы при клубе оставили. Его, говорит, китаец какой-то обучил.
— Китаец? — заинтересованно протянул Полковник. — Надо бы нам этого китайца поискать на досуге. Такие китайцы просто так на дороге не валяются, грех добром разбрасываться, — он что-то пометил в блокноте. — Теперь о деле. Разработка на Козырева готова?
— Так точно! Все как намечали.
— Докладывай.
— Этот парень со своей девушкой… Семенцова Елена Владимировна, собственные родители — алкоголики непробудные. Старшие Козыревы сыну жилье в соседнем доме сняли, ребята туда уже переехали. На субботу планируется семейное торжество, что-то вроде помолвки и новоселья одновременно, заказали в ресторане столик на девять человек. Операцию предлагаю провести во время или сразу после их праздника. Случай очень удобный, следующий неизвестно когда представится. Ну и свидетелей там будет навалом, место модное.
— Сценарий?
— Двое наших сотрудников, точнее, стажеры, спровоцируют ссору с Борисом, оскорбив его невесту. В ходе столкновения инсценируют тяжелое ранение одного из них — ну, пакетик с кровью под пиджаком, все как обычно, никаких сложностей. Раненый потеряет сознание, потом прибытие полиции и «скорой помощи». Точнее, как бы милиция и как бы скорая. «Пострадавшего» увезут, а Козырева доставят к нам. Тут вы с ним беседуете и в обмен на согласие сотрудничать освобождаете. Я его сажаю в машину, катаю полчаса вокруг базы, якобы в другое место едем, ну а дальше уж нашими делами займемся, будем его готовить. Вот схема ресторана и всех перемещений, — Петр Петрович протянул полковнику папку. — Настоящую милицию на время операции отвлекаем, объявляя план «Перехват» в соседнем районе. Охрану ресторанную либо проинструктируем, либо своими заменим на этот вечер, это вам решать. Технических сложностей, по-моему, не предвидится.
— На девять человек? Их четверо, кто гости?
— Супруги Костины с дочерью Наташей. Она одноклассница близнецов и близкая подруга невесты. Да и вообще старшие Козыревы с Костиными со школьной скамьи дружат.
— Ну так вот тебе первая проблема, — полковник прошелся по кабинету. — Костин — весьма известный фотожурналист. Даже в наш архив его недавно допускали, важного зарубежного гостя сопровождал. В общем, не дядя Вася-слесарь. Как только что-то случится, он тут же начнет звонить всяким полезным людям — связей у него, сам понимаешь, хватает.
— Да блокируем связь на это время, и все дела.
Полковник с сомнением покачал головой:
— Он тертый калач, неладное заподозрит. Вот если бы его как-то оттуда вытащить, хотя бы ненадолго. И потом… Он фотограф, значит, наблюдательный. А парень наш — боец, тоже глаз не запудришь. И чтоб такой поверил, что сам нечаянно ножик схватил и чужого дядю поранил? Он и без ножа способен с кем угодно разобраться. Так что не прокатит такой вариант. Подкорректируем его немного. Милиция будет настоящая, скорая — тоже. Только их надо будет насчет тяжести повреждений проинструктировать, чтобы написали тяжкие. Ранение тоже настоящее будет. И нанесет этот неосторожный удар не Борис, а его брат Глеб. Главное, чтобы сам момент удара на камеры наблюдения не попал. Тогда можно, пожалуй, разыгрывать дальше…
— В чем смысл? — Теплов глядел на начальника с недоумением.
— Ну, про наблюдательность и прочее в этом духе я тебе объяснил. Смысл в том, что Борис — парень хороший. Реально хороший. А мы ему объясним, что единственный шанс вытащить брата — это пойти на сотрудничество с нами. За брата он наверняка впишется. А вот за себя — неизвестно. Может упереться и заявить — сажайте.
— А если он поймет, что это спектакль?
— Если поймет, — холодно проговорил Полковник, — значит, вы и ваши люди плохо подготовились и плохо сыграли. Или, другими словами, сорвали операцию по вербовке особо важного кандидата, — он уселся прямо на стол и проговорил почти неслышно: — Так уж вышло, что ставка на этого пацана выросла сейчас чуть не до небес. По разным причинам всех тех, кого мы много лет внедряли, пришлось срочно отозвать, — он сжал кулаки и прикусил губу. — Кого успели. Понятно?
— Понятно, — вздохнул Петр Петрович.
— Поэтому отработать нужно предельно чисто. Чтобы в субботу этот парень был на двести процентов уверен, что именно от него зависит судьба его брата.
— А дальше что? А как он попадет к боевикам? Он же пацан совсем, у него это на лбу написано. Ни возраст не прибавишь, ни, значит, биографии никакой быть не может.
— Аналитики работают, — сухо бросил Полковник. — Ясно, что подпольного моджахеда никто из пацана готовить не будет. Но если у тебя на этот счет какие-то мысли появятся — милости прошу. Ты ведь у нас после иглоукалывания, — его голос немного потеплел. — Так весь и искришь. Как старый телевизор во время грозы.
— А вы не подкалывайте, товарищ полковник! Я реально за два сеанса на ноги встал. Даже сказал Кривенко: получи, говорю, патент, открой практику, будешь людям помогать, а не то что раньше…
— Наставил, значит, заблудшую овечку на путь истинный?
— Да ладно, какой он заблудший? Он же не сам этот подпольный клуб открыл, и бои без правил не он придумал. Деваться ему некуда было, на ринг нельзя, а больше ничего не умеет, вот и пошел к этому… Боссу. Что ж его теперь, всю жизнь за это казнить? Имеет человек право на шанс?
— Имеет, имеет, чего ты разволновался-то?
Над дверью тревожно загорелась красная лампочка.
— Кого там принесло? — удивился Полковник. — Я ж ясно сказал — не беспокоить, — он нажал кнопку на пульте, тяжелая дверь поехала в сторону.
— Здравия желаю, товарищи офицеры, — хмуро поздоровался генерал Панкратов.
Теплов, резво поднявшись, прищелкнул каблуками. Полковник, соскочив со стола, тоже вытянулся по стойке «смирно».
— Вольно, — усмехнулся генерал. — Ничего, что я без доклада? Дежурный по управлению сказал, что вы здесь, я решил, что проще самому подъехать, чем в город вас дергать. Присаживайтесь, коллеги. Что у нас по вербовке?
— Обсчитываем, — ответил Полковник. — Если нормально пройдет, с воскресенья начнем подготовку.
— Это было бы неплохо, — генерал покачал головой. — Хотя все уже плохо. Так плохо, что дальше… не то чтобы некуда, но… Короче, час назад получена информация, что Салаудди и его люди перестали выходить на связь с другими формированиями. И в тех населенных пунктах, где они снабжались продовольствием, тоже не появляются. Это может значить только одно: они приготовились и передислоцируются для нанесения запланированного удара. Значит, двигаются небольшими группами и по ночам, так что отследить их перемещения мы не можем. Параллельно сразу на трех направлениях у границы, на сопредельной территории, наблюдается концентрация боевиков. И это еще не все… Перехвачено сообщение, из которого следует, что часть груза, который шел к Салаудди, уже получена. Что конкретно, мы можем только догадываться, и догадки одна страшней другой. Понятно только одно — готовится предельно крупная акция, которая произойдет, видимо, как только боевики получат оставшуюся часть груза. Больше ничего не известно — ни что, ни где, ни когда. Единственное, что может их остановить, — устранение Салаудди. Это даже не поиск иголки в стоге сена — это все равно что найти иголку в неизвестном нам стоге сена, а после еще вдеть в нее нитку, причем все это с завязанными глазами и связанными за спиной руками. Да вы курите, курите, — он стянул с себя галстук и бросил его на стол. — Жарко, как в аду… Ладно. Допускаем, что ваш парень станет нашим парнем. Допустим, мы успеваем его отправить. Как он попадет к Салаудди? Тот даже с другими полевыми командирами контакты прервал.
