Впрочем, чем он сам лучше этого дебила? Сейчас, рядом с ним, она тоже подвержена опасности. И не только Юля, но и Данька.
* * *
Чувствуя, как в нем копится злость, Беслан после ухода Степнова решил выпустить пар. Он вышел в зал, в этот час уже почти битком набитый развлекающейся молодежью, чтобы выбрать себе девочку на сегодняшний вечер. Ему нравились стройные невысокие девушки с высокой грудью, тонкой талией и округлыми бедрами. Женственные и беззащитные, они были такие соблазнительные, когда их прекрасные лица искажались в неподдельном страхе. Заприметив одну, красиво танцующую в компании подруг, он направился к ней, как вдруг услышал позади себя: — Бес! Беслан! — О-о-о, сколько лет, сколько зим! Никитос, здорово! — протягивая руку навстречу молодому парню примерно одних с ним лет, улыбнулся Беслан. — Когда приехал? — Пару дней назад. Вот заехал поздороваться, узнать, как дела, — с такой же открытой улыбкой ответил на его рукопожатие Никифоров. — Говорят, ты теперь сам клубом заправляешь? — Ну да, есть такое, — Бес провел друга в ВИП-зону, и когда они присели за столик, спросил: — Сам как? Вадим? — А ты, что, не в курсе? Убили его, — изменился в лице Никита.
— Кто? Когда? — теперь пришла очередь удивляться Беслану.
— Да мутная тема какая-то, — вздохнул Никифоров. — Типа они с каким-то нариком непонятным, чье имя я первый раз слышу, и никто из друзей Вадима его не знает, изнасиловали малолетку в гараже. Потом этот нарик застрелил Вадима.
Но я что-то не верю… — Когда это было? — смутные воспоминания почти годичной давности пронеслись перед взором Беса.
— В июне. В прошлом году еще. Малолетка эта из их же школы, на год младше училась, где-то в соседних дворах жила. Отцу менты сказали, что подружки этой девицы наплели, якобы Вадим за ней бегал. Вроде как нравилась она ему, а он ей нет. Но чтоб износ, да еще групповой… Нет, на него это не похоже, — задумался Никифоров. — У него девок и так было достаточно.
— А девица что говорит? — все глубже погружаясь в свои воспоминания и пытаясь уловить какую-то ускользающую от него мысль, спросил Мельниховский.
— Она с собой покончила, кажется, — с сомнением покачал головой парень. — Так что теперь как там все на самом деле было, не узнаешь. Отец свои связи поднял, но все глухо. Упорно твердят, что Вадим с этим нариком ее не поделили. Не знаю, не верю я. Вадим, конечно, малость дерзкий был, но не до такой же степени. Тем более, он отца всегда боялся. Отец за такое прибил бы.
Бес неотрывно наблюдал за Никитой, а в голове, словно вспышки молний, возникали и тут же гасли образы: теплый летний вечер, Вадим, машина, алкоголь, таблетки, молодая симпатичная девчонка-подросток.
— Не сходятся концы в этой истории, вернее, все шито белыми нитками, и мне кажется, я знаю почему, — Никифоров поднял глаза на приятеля. — У малолетки этой брат в ментовке работает. А, что, если это он Вадима убил? За сестру? А мусора «своего» отмазали, свалив все на непонятного нарика? — Хочешь узнать, кто это? — с трудом отрываясь от своих видений, пожал плечами Беслан. — Ну, узнаешь и дальше что? Тоже мстить пойдешь? — с нервной усмешкой произнес он.
— Отец сначала говорил, заяву в Прокуратуру или УСБ напишет, пусть разбираются, но потом тоже почему-то замолчал. А я думаю, Вадима не вернешь, но если есть тот, кто виноват в его смерти, пусть тоже отвечает, — твердо проговорил парень. — Слушай, у тебя же есть завязки в местной ментовке? Может, ты по своим каналам сможешь что-то узнать, а, Бес? Нужно совсем ничего. Работает ли брат этой малолетки там и кем? У нее фамилия, вроде как, Степнова…
* * *
Казалось, день тянулся безумно долго. Юля машинально вела отсчет часов, минут, секунд до его прихода домой, когда раздастся щелчок входной двери, и сердце пустится в бешеный галоп, а тело будет предвкушать его прикосновения. Нежные и обжигающие… День за днем, шаг за шагом она все больше погружалась в эти ощущения, словно спускалась в пропасть, откуда вернуться назад было очень сложно. Шла по тонкой, извилистой дорожке вниз, слыша, как камни сыпятся из-под ног, и давно уже не видела дороги назад.
Он снова задерживался. И хотя Юля знала, что это в порядке вещей, все равно на душе было тревожно. Стрелки часов уже приближались к одиннадцати, и она все чаще подходила к окну, вглядываясь в темный двор, и прислушивалась к шагам на лестнице. Видимо, чувствуя ее состояние, малыш никак не хотел засыпать и долго капризничал, прежде чем Юле удалось укачать его на руках.
Уложив сына в кроватку, она прошла на кухню и убрала приготовленный ужин в холодильник — в конце концов, Саша вполне может и вовсе не прийти, мало ли какие у него планы на эту ночь. На глаза выступили слезы, и Юля разозлилась сама на себя. Ну, что это такое?! Совсем недавно рыдала потому, что Степнов без разрешения ворвался в ее жизнь, поселился в ее доме и не собирается уходить, а теперь с замиранием сердца вглядывается в дисплей его телефона, не звонит ли ему какая-нибудь «Ира». Это бред, сумасшествие. Пора уже решить для себя — хочет она быть с ним или нет. Решить раз и навсегда. И не мучить ни себя, ни его.
Долгожданный поворот ключа в замке заставил ее вздрогнуть, резко вернув ее из мыслей в реальность. Ноги мгновенно стали ватными и перестали слушаться.
Остановившись в проеме кухонной двери, она растерянно следила взглядом за каждым его движением.
Саша зашел в квартиру, погруженный в свои мысли, опустил на тумбочку брелок от автомобиля и телефон. Не включая света, медленно стянул куртку. Словно очнувшись, наконец, повернулся к ней. В глазах была усталость, и что-то еще, что-то стальное, леденящее душу промелькнуло лишь на мгновение и тут же исчезло. Едва встретившись с ее глазами, его взгляд потеплел.
— Не спишь? — тихо спросил парень, на что Юля лишь покачала головой.
Он пришел. Вернулся домой, к ней. Ну, может, не совсем к ней. Не важно.
Главное, он дома. И сердце радостно трепыхалось в груди. Он был так близко.
Чужой и родной одновременно. Усталый или чем-то разозленный, но он был здесь, и этого достаточно.
Несколько шагов и вот Саша уже стоял напротив нее. Нежное касание губ и земля под ногами поплыла куда-то в сторону. Юля замерла, привыкая к новым ощущениям от его рук: тепло, спокойно, волнительно. Но стоило ему медленно спуститься губами к шее и нежно поцеловать пульсирующую жилку, как дыхание тут же сбилось, глаза закрылись, а руки сами потянулись к его плечам.
Захотелось прижаться к нему всем телом, утонуть в ароматном облаке его объятий, забыть обо всем, но краем уплывающего сознания она уловила знакомый звук — Данечка, сынок.
Наваждение прошло, сменившись нахлынувшим смущением. Что она делает? Что она позволяет ему делать? — Саш…Саша! Даня плачет, — с трудом оттолкнув парня и избегая его взгляда, она быстро скрылась в комнате.
Степнов медленно перевел дыхание. Мир постепенно возвращался на прежнее место. Невероятно, какие ощущения может дарить поцелуй любимой девушки.
