— Заедает что-то, — не поворачиваясь к ней, ответил парень, продолжая возиться с дверью. — А то так выйдешь, а потом обратно войти не сможешь. Придется слесарей вызывать, — и, потянувшись к коробке за очередным инструментом, добавил с улыбкой: — Тебе Даньку надо укладывать? Сейчас, я быстро.
— Да, нет. Не торопись, — все еще удивленно глядя на него, проговорила девушка.
Вроде, никаких проблем с замком у нее не возникало. — Он на прогулке поспал немного.
Она успела покормить Данечку и, уложив того в кроватку и включив ему музыкальный мобиль, снова вышла в холл. Саша уже закончил свою возню с замком и собирал инструменты обратно в коробку.
Прислонившись спиной к стене, Юля молча смотрела на него, улавливая каждое его движение. Раньше, ослепленная своей обидой и ненавистью, она многого не замечала. Кажется, даже не знала, какого цвета у него глаза. А теперь хотелось все время ловить на себе этот глубокий пристальный взгляд — иногда стальной, леденящий, потом вмиг становящийся нежным, обжигающим. Только сейчас она начала замечать, какие правильные у него черты лица и даже едва заметный шрам над правой бровью его не портил, а придавал лицу мужественное выражение.
А ведь эта должность, которую он занимал, была ему под стать — главный опер района. Серьезный, хладнокровный, решительный. Другой просто не сможет управлять десятком бравых ребят, таких же, как он — раздавать указания, которые должны быть неукоснительно выполнены, прорабатывать стратегии действий и нести полную ответственность за возможные ошибки. Он сильный. И дело не только в физической силе. В нем есть внутренний стержень, который проявляется уверенностью в каждом слове, взгляде и жесте, заставляя других прислушиваться к себе. Но кроме этого, там, внутри, бьется сердце, о существовании которого многие и не догадываются. И только ей известно, каким Саша может быть, как меняется выражение его глаз, когда он держит на руках сына или сжимает ее в своих объятиях.
Почувствовав ее взгляд, Степнов повернулся к ней, и улыбка чуть тронула его губы. Убрав коробку с инструментами на полку и закрыв шкаф, он подошел ближе к Юле, не в силах удержаться от того, чтобы снова не коснуться ее губ.
Она ответила ему, чуть приподнявшись на мыски и обвив руками его шею, прижимаясь к нему сильнее. Ее легкие ответные прикосновения вызвали в нем целую волну эмоций, сознание затуманилось от желания близости. Пальцы скользнули под легкую кофточку, уверенно и ловко отодвигая в сторону чашечку бюстгальтера и захватывая нежную округлость, но этого показалось недостаточно. На секунду отстранившись от девушки, он потянул за край ее кофты, в мгновение освободив желанное тело от ненужной вещи, и потянулся к замочку бюстгальтера.
Музыкальный мобиль, прокрутившись несколько раз, остановился, и Данька, немного подождав, недовольно заплакал. Саша нехотя оторвался от девушки и с трудом перевел дыхание.
— Может, включим ему что-то подольше играющее? — заговорщически прошептал парень. Юля, слегка раскрасневшаяся от смущения и ошеломляющих чувств, вызванных его близостью, быстро натянула кофту и зашла в комнату.
— Данечка, сынок… ну, что такое? — взяв ребенка на руки, тихо проговорила она.
Саша наблюдал за ней с улыбкой на губах.
Семейную идиллию нарушил звонок его мобильника, лежащего на тумбочке в холле.
— Ты уедешь на работу? — спросила Юля, с огорчением думая о том, что он снова уходит и вернется, наверняка, уже поздно.
— Нет, на сегодня я свободен, — все также улыбаясь, он легко коснулся ее щеки рукой. — Сейчас вернусь.
Взяв ключи, Саша вышел на лестничную клетку. Подойдя к окну с Данькой на руках, Юля проследила взглядом за тем, как он выходит из подъезда и, прикурив на ходу, направляется к лавочке. Похоже, разговор не из приятных. На смену первой сигарете сразу же приходит другая. Саша что-то долго объясняет своему собеседнику на другом конце провода и устало трет виски. Наверняка, звонок с работы. Неужели, все-таки уедет? Надеясь хоть как-то отвлечься, Юля принялась за приготовление ужина и, все же, сама того не замечая, время от времени подходила к окну. Минут через сорок, в очередной раз выглянув из-за занавески, она увидела, как Саша поднялся с лавочки, выбросил в урну окурок и пошел в сторону подъезда. Сердце радостно забилось. Он не уедет. Они проведут вместе целый вечер. Настоящий семейный вечер.
Несколько часов спустя, когда в небе уже зажглась россыпь звезд, он вышел на балкон глотнуть свежего воздуха, приправленного терпким привкусом никотина. Ночной город лежал перед ним как расшитое блестками бархатное покрывало. Самая крупная застыла на кончике его сигареты, с каждой затяжкой становясь еще ярче, а затем постепенно затухая. Огни в отдалении также мерцали, становились ярче, таяли, разгорались вновь.
Город жил, дышал, и жизнь в нем никогда не замирала. Город-миллионник, манящий других своими огнями и сулящий новую красивую жизнь. Сколько их, ежедневно приезжающих сюда в поисках своего теплого местечка? Едет, в основном, молодежь, абитуриенты, иногда приезжают зрелые сознательные люди. Как их встретит Москва, никто не знает, но все надеются на лучшее.
Хорошо, если за плечами есть какой-то багаж в виде финансовой поддержки со стороны родителей, влиятельных знакомств или знаний, которые можно успешно применить на практике. А если нет? Тогда большинство девчонок идут в клубы, на подтанцовки, а там дальше как получится.
Жизнь в клубе всегда яркая, насыщенная, но в то же время опасная. Клиенты могут быть разные: нетрезвые, буйные, неадекватные, извращенцы, садисты. Он никогда раньше не задумывался над моральной стороной того, что происходит за закрытыми дверями во время «приватов» или после. Каждый зарабатывает, как может. Принято считать, что никто никого не заставляет. Только жизнь нас может заставить сделать что-то. Перешагнуть через себя, отказаться от своего «я», предать мечты.
Саша обернулся и с удовольствием остановил свой взгляд на Юле. После сладких ласк, она безмятежно спала, а на обнаженной коже играли блики уличного света. Парень улыбнулся. Как хорошо, что он встретил ее не в клубе.
Благодаря отцу, который смог дать ей образование и уберечь от необходимости пробиваться в столице самой любыми возможными способами, ей не приходилось танцевать на виду у всех, завлекая клиентов полураздетым телом и соблазнительными движениями. При мысли о том, что ей пришлось бы работать на приватах в клубах, что и ее могли бы касаться похотливые лапы клиентов, кровь забурлила. Слава богу, у нее приличная работа, о которой не стыдно говорить, и приличная семья. Да, теперь он ее семья. И от него будет зависеть, в каких условиях она будет растить его сына.
А, может, ну его, этого Беса, ко всем чертям? Работать с ним напрямую будет Влад, при желании ему не нужно даже пересекаться с этим ублюдком вообще.
Саша сможет жить как все, смысл жизни видеть в Юле и Дане, а Бес будет и дальше творить свои безумства себе в удовольствие. Осталось только забыть, что удовольствие Беса дорогого стоит — покалеченные тела и судьбы молодых девчонок.
