Пойдет ли кто-то против Степнова? На стеллаже красовалась бронзовая статуэтка в виде орла, видимо, подаренная к какому-то празднику. Юля обратила на нее внимание еще в пятницу, когда была здесь. Можно было попробовать дотянуться…
— Даже не думай, — проследив за ее взглядом, серьезно сказал Степнов, провел пальцами по ее волосам, опускаясь к груди, и добавил насмешливо: — Давай по- хорошему. Сама разденешься? — Ты серьезно?! — ошеломленно глядя на него, произнесла она, услышав свой голос словно со стороны, далекий, чужой.
Ничего не ответив, Саша взялся за пуговицы и медленно расстегнул одну, потянулся к следующей. Вцепившись в его руки, Юля резко их скинула.
— Степнов, прекрати! — в голосе отчетливо зазвучали истерические нотки, внутри все задрожало от страха. Тело стало словно чужим, совсем как в архиве. Только сейчас было что-то в его глазах, что-то, от чего становилось еще страшнее.
— Убери руки, — спокойно, без каких-либо эмоций сказал он, уже двумя руками продолжая расстегивать пуговицы на ее рубашке и совершенно не реагируя на очередное сопротивление с ее стороны. Лишь упрямо поджал губы, молча убирая ее пальцы. Ее слабые попытки оттолкнуть его были пустыми, но уже потихоньку начинали раздражать его.
— Нет… Пожалуйста!!! — голос дрогнул. Юля вновь вцепилась в его руки, теперь уже ногтями, оставив небольшие царапины, и когда его хватка чуть ослабла, рванула их в сторону, резко скидывая с себя. Одна из пуговиц, зажатая в его пальцах, оторвалась и, со стуком упав на пол, покатилась под шкаф.
Саша остановился и поднял глаза на девушку. Эта бесполезная схватка могла длиться еще долго, но, в любом случае, закончится счетом в его пользу. Теперь ей уже никуда от него не деться, как бы она не пыталась сопротивляться. Даже физическую силу не нужно применять, настолько не равными были их возможности в данный момент.
— Руки… убери, — медленно и четко выговаривая каждое слово, все также спокойно произнес Степнов, глядя ей в глаза. Всего два слова, но от них как будто кровь остановилась в жилах: ему все равно, и он уверен в своей безнаказанности! — Не хочешь по-хорошему, значит, будет так, — на его лице не дрогнул ни один мускул. Лишь усмешка легла на губы, как всегда, никак не меняя холодное выражение глаз.
Особенно ни на что не надеясь, Юля все же предприняла попытку оттолкнуть парня, думая лишь о том, чтобы добежать до двери, попробовать поднять шум.
Но не успела она сделать и нескольких шагов, как Саша тут же перегородил ей путь и, резко схватив за предплечье, дернул на себя, а затем сильно толкнул на диван. Юля, не удержавшись на ногах, упала на спину. Парень остановился рядом, не сводя с нее глаз и расстегивая ремень на брюках.
— Далеко собралась? — насмешливо произнес он, когда она попыталась отползти на другой конец дивана, и, схватив ее за ногу, рывком притянул обратно. Не давая опомниться, навалился сверху, и в следующий миг Юля ощутила его руки на своих бедрах, задирающие юбку. — Лучше не зли меня! — Не трогай меня!!! — задыхаясь, выкрикнула Юля, кое-как изловчившись и со всей силы царапнув ногтями по его щеке.
— Ну, все! Сама напросилась! — перехватив ее руку, он сгреб и вторую ладонь, которой она пыталась его оттолкнуть, и, подняв их над головой девушки, крепко прижал запястья к дивану. — Просить будешь, чтобы я скорее закончил! Нависая над ней, он не оставлял ей никаких шансов высвободиться. Она чувствовала, что вот-вот задохнется под тяжестью его тела, сил хватало лишь на то, чтобы жадно хватать воздух. Его руки больно сжимали запястья, его глаза были совсем близко, а на губах играла холодная усмешка.
Юля осознавала, что он уже не остановится, и она ничего не сможет сделать. И дальше злить его своими бессильными попытками сопротивления было страшно.
Если он так спокойно убил, то и с ней может сделать все, что угодно! И он уже не отступит, не добившись своего! Не сегодня, так завтра. Не здесь, так в любом другом месте. Как бы это абсурдно ни звучало, может, было бы проще сдаться сейчас, просто смириться, перетерпеть, а потом забыть, чем жить и бояться каждого шороха за своей спиной, малейшей тени в подъезде или даже в собственной квартире? Девушка чувствовала себя безвольной куклой в руках этого парня, последние силы бороться оставили ее.
Степнов вошел в нее одним мощным толчком, в одну секунду разделив ее жизнь на «до» и «после». Грубые, резкие движения не принесли ничего, кроме боли, «лезвием ножа» отдающей внизу живота. Он сдержал свое обещание, стараясь действовать как можно жестче, и специально останавливался в нужный момент, чтобы продлить эту пытку подольше.
Царапина на щеке, оставленная ею, саднила. Эта отметина останется надолго, вопросов не оберешься. И эти мысли распаляли его еще больше, заставляя двигаться напористо и грубо. Наконец-то он получил то, чего так долго хотел! Время для Юли разделилось на секунды и вскоре вообще остановилось. Оставив тщетные попытки освободиться, девушка отвернулась, чтобы не видеть его довольного лица, и изо всех сил пыталась сдержать слезы и вытерпеть боль, царапающую нежную плоть. Она кусала губы, ощущая во рту солоноватый привкус крови, совсем как в тот день, когда Степнов впервые целовал ее в своем кабинете разбитыми губами, и старалась удержать плач, рвущийся с губ.
— Ну, нет, так не пойдет, — продолжая сжимать ее запястья одной рукой, другой Саша взял ее за подбородок и повернул к себе, заставляя смотреть в глаза. Его взгляд затуманился от желания, а на губах играла довольная усмешка.
Наклонившись к ее губам, он захватил их своими, и принялся увлеченно целовать.
Юля зажмурилась, чувствуя, как горячие, соленые слезы бегут по щекам, скатываясь к шее и исчезая где-то в локонах волос. Наконец, отпустив ее онемевшие запястья, парень переместил руки на ее плечи, наспех расстегнул оставшиеся пуговицы на рубашке, отодвинул в сторону чашечку бюстгальтера и захватил в ладонь ее грудь. Затем его руки опустились к бедрам девушки, крепко сжимая их и не давая отстраниться, делая проникновения еще более глубокими и болезненными. Юле казалось, что эта мука уже никогда не закончится…
Степнов медленно поднялся с дивана, застегнул брюки. Взял со стола пачку сигарет и, вытащив одну, чиркнул зажигалкой. Кабинет наполнился запахом сигаретного дыма. Подойдя к окну, распахнул створку, впуская в помещение вечерний воздух. Там, на улице, по прежнему горели фонари, по дороге за пределами ОМВД проносились машины. И мир остался таким же, как и полчаса назад.
Едва он поднялся, Юля тут же отползла на другой край дивана, пытаясь натянуть юбку на самые колени, и, поджав ноги, обхватила их руками. Тело била нервная дрожь, мышцы затекли, внутри все горело и пульсировало, руки онемели настолько, что с трудом двигались, а на запястьях красовались бордовые отметины от его сильных рук. По щекам бежали слезы и, как она не смахивала их, они выступали вновь.
— Лучше бы сама согласилась, — серьезно заметил Саша, глядя на нее, затянулся сигаретой и, медленно выпустив дым, добавил: — Не ревела бы сейчас.
Его голос словно вывел ее из оцепенения. Юля вытерла глаза, как-то отстраненно подумав о том, что тушь, наверное, размазалась по всему лицу.
