— Ты на работу собираешься выходить? — серьезно спросил он, оглядев парня с головы до ног.
Ничего не ответив, перешагивая через пустые бутылки и одежду, валяющиеся прямо на полу, Саша направился обратно в комнату. Сев на край кровати, поднял с пола полупустую пачку сигарет и закурил. Константин Николаевич прошел следом и остановился в проеме двери.
— Саша, твое горе понятно. И пройдет много времени, прежде чем боль немного утихнет, — помолчав, проговорил полковник, обведя взглядом кавардак, который творился в комнате. — Но жизнь продолжается, как бы ни было тяжело это осознавать. И ты мне нужен на работе.
Парень затягивался и выпускал дым из легких, стряхивая пепел прямо на пол, на котором и так не было чистого места.
— Я сейчас не смогу работать, — ответил Степнов, глядя в одну точку перед собой.
— Сейчас — да. А вот завтра, трезвый, сможешь, — кивнул Шведов и добавил спокойно и твердо: — У меня нет ни времени, ни желания искать тебе замену. Я сделал все для того, чтобы отмазать тебя. Даже ГСУ не к чему прикопаться. Так и ты не подводи меня, Саша.
Степнов затушил сигарету в пепельнице, стоявшей на полу возле кровати, и медленно поднял глаза на начальника.
— Есть, товарищ полковник.
Да, начальник прав. Пора выбираться из этой трясины, из этого болота, которое затягивало его все больше и больше. Пора сделать хоть что-то, что поможет ему избавиться от этого ощущения себя подонком и ублюдком, обрести опору под ногами, веру в себя и душевное равновесие. А для этого ему необходимо было увидеть Юлю. Убедиться в том, что она не собирается ничего с собой делать.
Как Вика.
Он около часа просидел в ее подъезде в пролете между четвертым и пятым этажами в ожидании. Он не знал, что ей скажет, ему просто нужно было ее увидеть и все. Когда Юля появилась и стала открывать дверь, Саша молча наблюдал за ней, не решаясь обнаружить свое присутствие. В горле пересохло, а ноги налились тяжестью.
— Юля… Испуганно обернувшись, девушка застыла от неожиданности, ее глаза расширились. Они смотрели друг на друга не меньше минуты. Словно опомнившись, девушка быстро заскочила в квартиру и хотела захлопнуть дверь, но Степнов вытянул руку и придержал ее.
— Давай поговорим, — попросил он спокойно.
Юля лишь покачала головой, вцепившись пальцами в дверь и пытаясь все же закрыть ее, но силы были не равны. Кроме того, к горлу снова подступила тошнота, и, отпустив дверь, девушка медленно попятилась назад.
— Я ничего тебе не сделаю, не бойся, — Саша по-своему истолковал ее поведение.
Чувствуя, что предотвратить очередной приступ ей не удастся, Юля вбежала в ванную комнату, едва успев включить воду, прежде чем желудок снова вывернулся наружу.
Саша беспрепятственно прошел в квартиру и закрыл за собой входную дверь.
Из-за неплотно прикрытой двери в ванную доносились характерные звуки, чуть заглушаемые бегущей из-под крана водой. Парень замер посреди холла и просто стал ждать. Засунув руки в карманы джинсов, он огляделся по сторонам.
На полке открытого стеллажа он заметил фотографию в рамке. Юля и, видимо, ее отец, сидящие в обнимку на берегу моря. Судя по надписи художественного стенда за ними, это было прошлым летом. И здесь девушка была совершенно другой — веселой, жизнерадостной, она словно лучилась изнутри. Сейчас же ее было трудно узнать. Она похудела, хотя и так была достаточно стройной. Лицо бледнее мела, усталый взгляд заплаканных глаз. Но особенно поразило то, как она смотрела на него: в глазах был жуткий страх и отчаяние.
Вернув портрет на место, мазнул взглядом по стеллажу и заметил маленькую черно-белую карточку, распечатанную с принтера. Снимок УЗИ. Немного помедлив, Саша взял карточку в руки, вглядываясь в темное размытое изображение, на котором было сложно что-то разобрать. Наверху дата — несколько дней назад. Значит, все-таки беременна и вполне возможно, что от него.
Когда рвотные спазмы, наконец, закончились, Юля выключила воду, обессиленно опустилась на краешек ванны, промокнула лицо полотенцем. За последние две недели эти действия повторялись так часто, что уже стали заученными, выполняемыми на каком-то автопилоте.
Думая лишь о том, что нужно добежать до ванной, она даже не успела по- настоящему испугаться, но сейчас все внутри сжалось от леденящего страха: он здесь, в квартире, и они тут совершенно одни. Если его не остановило тогда, что в ОМВД были люди, то на что он способен сейчас, в ее пустой квартире? Кто услышит ее крики, кто придет на помощь? Глухая пенсионерка, наверняка, еще тусуется со своими подругами на лавочке возле подъезда, а Ирина Андреевна, живущая справа от нее, сейчас на даче — у Юли и ключ был от ее квартиры, чтоб цветы поливать. Так что кричать особого смысла нет. Да и сил тоже. После этих приступов, выворачивающих ее наизнанку, кружилась голова, и дрожали колени, ей нужно было прилечь хотя бы ненадолго.
Только как ей выйти из ванной, если за дверью Степнов? Скользнув взглядом по полкам, Юля машинально отметила, что здесь нет ничего, чем можно было бы защититься. Разве что, женская бритва, которой и порезаться то нереально. Да и стоило ли его злить, как тогда со статуэткой? Но не может же она сидеть здесь вечно! Кроме того, на двери даже щеколды нет, и войти сюда не составит труда. А если он снова начнет к ней приставать? Она умрет! Теперь, точно умрет! Еще раз пройти через подобное?! Нет! Действительно, лучше умереть! В коридоре было подозрительно тихо, и мелькнула неуверенная мысль: «Может, все же, ушел?». В любом случае, ей ничего другого не оставалось, как выйти из своего временного и ненадежного укрытия.
Степнов по-прежнему находился здесь, стоял посреди холла, показавшегося ей сейчас крошечным, и смотрел на нее. Сделав несколько шагов и встретившись с ним взглядом, она снова невольно попятилась назад, прижавшись спиной к стене. Какой уж там кричать, у нее не было сил даже на то, чтобы просто что-то произнести, хотя бы слово! Только легкие жадно вбирали в себя воздух и никак не могли надышаться, словно это были последние вдохи в ее жизни.
— Наверное, ты сейчас думаешь, зачем я пришел? — помолчав и с трудом подбирая нужные слова, проговорил Саша, делая шаг к ней и замечая, как ее взгляд становится еще более настороженным. — По правде, я и сам не знаю.
Когда я ехал сюда…и пока ждал тебя…думал, что попрошу у тебя прощения за то…что я сделал… Но сейчас… понимаю, что мои извинения настолько ничтожны…и не смогут ничего исправить, — он снова замолчал, глядя на испуганное лицо девушки, и качнул головой в сторону стеллажа. — Это ведь снимок…с УЗИ? … Какой у тебя срок?.. Хотя…я все равно в этом не разбираюсь…
Просто скажи мне… Ты знаешь…от кого? Юля смотрела на него расширившимися от ужаса глазами и по-прежнему молчала, чувствуя, что еще мгновение, и она расплачется. Он сделал еще один шаг к ней, и девушка отодвинулась немного в сторону, понимая, что если он все равно захочет приблизиться, ей никуда от него не убежать.
— Кто? Я? Или твой парень? — настойчиво спросил Степнов, продолжая стоять напротив и смотря ей в глаза. — Или это уже не определить? В такой ситуации…
