Отшатнувшись в сторону, словно он мог ее увидеть, Юля немного постояла, прижавшись спиной к стене, затем снова осторожно взглянула вниз. Парень достал из кармана телефон и потыкал в экран. Через секунду в сумке завибрировал мобильник, извещая об смс.
«Или ты включаешь свет, или я поднимаюсь».
Нет, вот урод, блин! Проверяет, пошла ли она домой! Сжав кулачки, Юля сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Ей ничего не оставалось, как подойти к выключателю и нажать на кнопку.
Не прошло и минуты, как Степнов сел в машину, и, сорвавшись с места, она исчезла за поворотом, ведущим на проспект.
Глава 33
Степнов устроился за дальним столиком и, пододвинув к себе пепельницу, закурил сигарету, взглянул в сторону сцены, где возле шеста игриво извивалась блондинка в эротичном кожаном костюмчике.
Клуб находился, так сказать, под «ведомством» их отдела, и хозяин исправно платил Шведову за «крышу». А они с ребятами, совмещая сбор дани и отдых, иногда заезжали поразвлечься. Последний раз — в тот вечер, когда обмывали его награждение. Однако сегодня ему было не до развлечений. Это был последний «официальный притон» в их районе, где можно было попытаться найти какие-то ниточки к выяснению личности первой убитой, все остальные поиски не дали никаких результатов.
— Александр Павлович, добрый вечер, — поприветствовал его хозяин заведения, протягивая руку для рукопожатия и присаживаясь, напротив, за стол.
— Добрый, — кивнул Саша и стряхнул пепел сигареты в пепельницу.
— Желаете отдохнуть? Сегодня как раз Вероника работает. У нее скоро выступление, а потом…, - начал, было, мужчина, но Степнов прервал его на полуслове.
— Я по работе, — Саша выложил на стол фотографии обеих погибших девушек.
Мужчина тут же остановил взгляд на снимке, на котором была первая найденная жертва-«потеряшка». Протянув руку, он взял фото и поднес ближе.
— Знаешь ее? — понаблюдав за его реакцией, спросил Степнов.
— Да, знаю, — помолчав, ответил тот, с трудом оторвав взгляд от карточки и поднимая глаза на опера. — Это Марина. Она работала у меня. Недолго, месяца три. У шеста вертелась, приват-танцы. Потом в начале лета сказала, что увольняется. Больше я ее не видел.
— Почему, не уточнила? — поинтересовался парень.
— Я особо не расспрашивал, у нас желающих достаточно. Я никого не держу, — проговорил хозяин заведения и, помолчав, добавил задумчиво: — Хотя она была неплохой танцовщицей, умела заводить публику.
— Не возражаете, если я с девочками поговорю? Может, кто-то вспомнит что-нибудь.
— Конечно, — пожал плечами мужчина и, поднявшись, сделал жест следовать за ним.
Еще минуту спустя Степнов сидел в гримерке и задавал вопросы танцовщицам, которые по очереди взглянули на фотографию погибшей, немного повздыхали и продолжили готовиться к выступлению, ничуть не стесняясь при парне своих откровенных нарядов.
— Она мало проработала. Платят не так уж и много, а выкладываться приходится по полной. Только на привате можно нормально подзаработать, — вернув ему снимки, проговорила одна из девушек. — Сначала она не отказывалась, брала по несколько приватов за вечер. А это не только танцы, вы же понимаете… Потом, видимо, выдохлась, стала периодически на работу забивать — позвонит, скажет, что заболела. Ей Мишаня и сказал: «Либо работай, либо уходи», она тут же заявление на стол, и больше мы ее не видели.
— Ухажер у нее появился при бабках, вот и свалила, — не отрываясь от накрашивания ресниц, с завистью сказала одна из девушек — невысокая, миниатюрная брюнетка в костюмчике стюардессы.
— Ты-то откуда знаешь? Мы с ней и не пересекались толком, она в начале обычно выходила, потом на привате работала, — осекла ее другая, та самая блондинка, что недавно извивалась на шесте.
— Потому что один и тот же приходил, сидел за столиком возле самой сцены, да и приват тоже он заказывал, — уверенно ответила брюнетка, продолжая прихорашиваться.
— Сможешь описать его внешность? — спросил у нее Саша, понимая, что шансы того, что она вспомнит чьего-то клиента несколько месяцев спустя, равны нулю.
— Хотя бы примерно? — Конечно, — кивнула девушка. — У меня хорошая память на лица, — и, помолчав, все-таки спросила: — Думаете, это он ее? — Мы постараемся это выяснить, — уклончиво ответил Степнов, доставая ручку и блокнот, приготовившись записывать.
Когда он вышел из клуба, стрелки часов уже перевалили за полночь. Улицы опустели, лишь ночные проспекты сверкали огнями. Всю обратную дорогу Саша прокручивал в голове события сегодняшнего дня. Теперь ему было стыдно за свою вспышку гнева. Только днем он выговаривал ей за то, что она затеяла уборку, а потом грубо схватил ее за руку посреди улицы, сам же заставил ее нервничать. И кто будет виноват, если, не дай бог, что-то случится с ребенком.
Будет еще один грех на его, и без того грешную, душу… Подъезжая к Юлиному дому, он взглянул на ее окна — конечно, свет уже не горел. В принципе, чтобы не разбудить ее ненароком, Саша мог бы поехать к себе домой. Однако он сказал, что приедет, и если не сдержит своего обещания, это будет означать, что он согласился с ее доводами и признал, что ему здесь не место. Ну, уж, нет! Он бесшумно вошел в темную квартиру, сбросил обувь. Дверь в ее комнату была плотно закрыта, и, немного постояв на пороге, парень решил, что вряд ли она уйдет куда-то на ночь, лишь бы досадить ему, и не стал заходить. К тому же, вроде, верхняя одежда была на месте. Умывшись холодной водой, Саша прошел на кухню. Прикрыв дверь, включил чайник, застелил себе узкий кухонный диванчик, с трудом представляя, как поместится на нем. В холодильнике все было на тех же местах, как он и разложил вчера. Кажется, она совершенно ни к чему не притронулась. Может, каши варит? Хорошо бы, если так…
Перекусив бутербродами и выпив кружку чая, Саша выключил свет, разделся и с трудом улегся на диване. Некоторое время он лежал, заложив руки за голову и уставившись в потолок, на котором отражались причудливые тени колышащихся за окном деревьев.
Да, судьба та еще затейница… Разве он мог представить, что будет ночевать на Юлиной кухне, ютясь на жестком узком диване, с замирающим сердцем думая о том, что она спит в соседней комнате. Впервые он оставался дома у девушки не в качестве ее любовника. Впрочем, в данном случае и вовсе было сложно определить его роль в ее доме и ее жизни.
Парень сам не заметил, как провалился в тяжелый глубокий сон. А проснулся от монотонного пиканья будильника, заведенного на телефоне. Он сел на диване и потер лицо руками. В ванной бежала вода. Семь утра. Куда она собралась? Натянув джинсы и футболку, Степнов вышел в холл и немного постоял возле ванной, ожидая, когда Юля выйдет. Вода стихла, но девушка, по-прежнему, не выходила. Постучавшись и не получив ответа, Саша приоткрыл дверь.
Юля сидела на бортике ванны, уткнувшись лицом в полотенце.
