— Давай, — сказал вампир, когтистой лапой сжимая бедро охотника. — Скажи это еще раз.
Кобылин затрясся, подтянул к груди скованные наручниками руки, зажмурился от боли и зашептал:
— Не знаю… не помню… просто пил с друзьями… ничего не брал…
— Я напомню, — резко сказал Строев.
Он ухватил охотника за горло и навис над ним, заглядывая в слезящиеся глаза. Когти чуть удлинились, вспарывая кожу на шее.
— Подвал зоопарка, — процедил вампир. — Паук. Целый отряд троллей… Я знаю, они забрали диски. Вытащили их из сервера. Но из подвала вышел ты один. И у тебя была сумка. Сумка, Кобылин! Помнишь, мразь?
— Нет, — простонал охотник. — Это не я! Это был не я! Я ничего такого не делал!
— Ну конечно, это был твой злой брат близнец, — рявкнул Строев, подтаскивая Кобылина поближе к себе. — Давай!
Охотник снова затрясся, из уголка его побелевших губ выскользнула капля крови, потянулась вязкой струйкой по подбородку. Строев заглянул в мутно-серые слезящиеся глаза и не увидел там ничего кроме ужаса и боли.
— Больно, — прошептал Кобылин. — Голова… Они кричат…
— Мразь, — выдохнул Строев и разжал пальцы.
Охотник уронил голову обратно на стол, стукнулся затылком и закатил глаза. Его губы продолжали двигаться, шепча себе под нос.
— Умерли, — бормотал он. — Все умерли. И он умер. Они мертвы… Они кричат.
Вампир, стиснув зубы, окинул охотника злым взглядом. Похоже, этот урод не притворялся. Он действительно, не в себе. Или под действием какой-то наркоты. Черт знает, чем его там напичкал Тамбовцев. Может, даже нарочно, чтобы окончательно добить этот кусок мяса.
— Он умер, — выдохнул Кобылин и его глаза широко раскрылись в непритворном ужасе. — Он хочет быть мертвым… Остаться там. Навек.
— Зараза, — проскрежетал вампир. — Тебе же будет лучше, если ты побыстрее придешь в себя. Тогда, быть может, будет не так больно.
— Забыться и уснуть, — монотонно прошептал Кобылин, глядя в потолок. — Уснуть и видеть сны? Какие сны…
— Давай! — крикнул Строев и отвесил охотнику звучную пощечину. — Очнись, падаль!
— Без снов, — прошептал Кобылин. — Навек. Тьма. Хватит. Достаточно.
Зарычав от злости, вампир еще раз хлестнул наотмашь по щеке Кобылина, размазывая по коже густую кровь. От ее запаха Строева замутило, и он резко вскинул голову, пытаясь совладать с собой. Его когти то удлинялись, то снова втягивались в пальцы, подергиваясь от страстного желания вцепиться в живую плоть.
— Он не хочет вспоминать, — капризным женским тоном прошептал Кобылин. — Он хочет умереть.
Строев застыл с поднятой рукой. Опустил взгляд, пытаясь уловить малейшие изменения в лице охотника. Тот вдруг скосил глаза и улыбнулся окровавленным ртом. Улыбка вышла настолько жуткой, что вампир невольно отступил на шаг.
— Больно, — выдохнул Кобылин. — Очень. Больно. Вспоминать. Лучше умереть. Убей. Пожалуйста.
Он закрыл глаза, и Строев медленно опустил руку. Подавшись вперед, он внимательно осмотрел окровавленное лицо охотника, прислушался. Сердце билось твердо и ровно. Тело было живо. И собиралось жить дальше.
— Ублюдок, — прошептал Строев. — Если ты и правда… Нет, я не отступлю. Я вытрясу из тебя все, что только можно. Все. Потому что на карту поставлено столько, что… Мне просто понадобиться чуть больше времени.
Резко выпрямившись, вампир взглянул на часы и раздраженно поджал губы. Отступив на шаг, он одернул пиджак, поправил галстук. Кажется, все в порядке. Крови не видно.
— Я разберусь с тобой, — с угрозой произнес он. — Разберусь с этой твоей кашей в башке. Даже если мне придется нанять для этого институт психоаналитиков, отряд шаманов или целый ковен ведьм.
Взгляд Кобылина, блуждавший по сторонам, застыл. Уставившись в потолок, он разжал губы и хрипло, булькая и заикаясь, прошептал:
— Ведьма.
Его губы расслабились, страшная улыбка, похожая на гримасу боли, исчезла. Лицо заострилось, побледнело, на глазах выступили слезы — словно от жуткой боли.
— Линда, — хрипло выдохнул Кобылин. — Линда.
Строев замер, вслушиваясь в прерывистое дыхание охотника. Но тот лишь смотрел в потолок застывшим взглядом, да бесшумно шевелил губами, повторяя что-то про себя.
Вампир снова бросил взгляд на часы и оскалился. Развернувшись, быстрым шагом пошел к лестнице.
— Георг! — рявкнул он, подходя к ступенькам.
Дверь наверху тут же распахнулась, и на крохотную площадку выскользнул щуплый блондин в черном плаще. За его спиной тут же выросли силуэты охранников, торопящихся на зов босса.
— Его, — Строев на ходу ткнул пальцем за спину. — Беречь как зеницу ока. Головой отвечаете, все. Снимите с него наручники. Все железо с него снимите, даже пуговицы! Руки связать за спиной. Ноги связать. Обмотайте его скотчем, целиком! Только смотрите, чтобы не задохнулся. Он мне нужен живым. Ясно?
— Да, босс, — коротко отозвался блондин. — Ваша охрана…
— Я возьму только Тима, — коротко отозвался вампир. — Все прочие остаются тут. Я постараюсь вернуться как можно раньше. Георг!
— Да?
— Чтобы больше никаких проколов, как в больнице! Ясно? Если нужно, сотри тут все в порошок, не заботясь о последствиях, но вытащи этого ублюдка отсюда живым. Доступно?
— Да, босс.
Стиснув зубы, Строев оттолкнул помощника с дороги и начал подниматься по ступенькам. Он был не просто зол, а пребывал на грани бешенства. Вскоре ему предстояло сделать вид, что он согласен быть мальчиком на побегушках у Тамбовцева. Ладно. Играть, так играть. Это ненадолго. Только до тех пор, пока он не получит диски со всей информацией. К тому времени он уже узнает, как устроена контора Тамбовцева — изнутри. Кто за кем стоит. И вот тогда, с помощью компромата, он устроит им такую веселую… жизнь, что, пожалуй, многие позавидуют мертвым. Для этого нужно только выбить из этого подгнившего куска мяса информацию о том, куда делись винчестеры из сервера министерства. Пожалуй, на это уйдет больше времени, чем он рассчитывал. Придется потерпеть. Но за его терпение кто-то заплатит. Очень, очень дорого.
Оскалившись, вампир вспорхнул по лестнице и нырнул сквозь строй расступившихся охранников в белый коридор.
Он не слышал, как за его спиной, изможденный пленник, распростертый на столе, бесшумно шевелит окровавленными губами, бесконечно проговаривая про себя одно только слово.
Линда.
Глава 14
Мир перед глазами Кобылина медленно вращался как сломанная карусель, — прихрамывая, косясь на бок, поскрипывая и дребезжа. Он понимал, что находится в подвале, и что из ран на его теле медленно сочится кровь. Мышцы болели, ногу жгло огнем, но это было мелочью по сравнению с пылающим костром в затылке. Голоса снова вернулись и с каждой минутой звучали все яснее, перебивая друг друга. Один голос был громче прочих — тот, что выкрикивал женское имя. Линда. Это было действительно важно. Именно это он и пытался вспомнить весь вечер. Но что это значило? Он не помнил. Ничего не помнил. Зато теперь Алексею стало ясно, что все хуже, чем ему казалось. Он слишком многое не помнил. Огромный кусок своей жизни. Конопатовы были совсем в другом подвале. И это было давно. Так давно, что уже почти забылось. Он действительно выпрыгнул из горящей квартиры. В кого-то стрелял. В него тоже стреляли. Там были большие черные машины, кровь и чудовища. Определенно — чудовища. Монстры.
