– Да, но чья это была идея – похитить федерального агента? Я хочу сказать, нас поимели!
– Канада тут рядом. У нас есть деньги и паспорта. Через двадцать четыре часа мы будем лететь на самолете куда душа пожелает. – Он оглядел команду. – Погода ясная. Уже почти стемнело. Мы пройдем через залив Мэн. Я знаю безопасную бухточку близ Ярмута – там мы оставим судно. В Ярмуте есть международный аэропорт. Завтра нас уже не будет в стране.
– Я тебе не верю, – заявил Дехесус, выходя вперед и тыча пальцем в Филипова. Он сплюнул на палубу. – Это ты пожелал вытащить утопленника. Это ты придумал план. Это ты уговорил нас согласиться! Так вот, лично я больше не слушаю ни одного твоего слова.
– И каков твой план?
– Я беру «зодиак». Выхожу из игры. Кто хочет со мной – пожалуйста.
Он начал разворачиваться.
– «Зодиак» остается на судне, – сказал Филипов.
Он слышал по их голосам, видел по выражению глаз, что команда подошла к критической точке. Если он прямо сейчас ничего не предпримет, то может их потерять.
Филипов схватил Дехесуса за плечо. Тот в ярости развернулся и открыл рот, чтобы изрыгнуть на капитана очередную порцию обвинений, но Филипов на это и рассчитывал. Правая его рука уже лежала на рукояти пистолета, он выхватил его и сунул в рот Дехесусу.
Тот попытался вырваться, но Филипов подтянул его к себе:
– Ты хочешь поспорить с этим?
Дехесус промычал что-то гневное.
– Покажи головой, да или нет. И помни: я не блефую.
Филипов перевел палец на спусковой крючок. Если будет нужно, он сделает это.
Увидев что-то в глазах Филипова, Дехесус перестал сопротивляться. Через несколько секунд он еле заметно кивнул. Филипов ослабил хватку, вытащил пистолет изо рта Дехесуса и оглядел команду:
– Кто-нибудь еще хочет высказаться?
Желающих не нашлось.
– Что сделано, то сделано, и мы летим с нераскрытым парашютом. Если мы перегрыземся сейчас, нам конец. Ты понял, Дехесус?
Дехесус кинул на него мрачный взгляд.
– Как только мы окажемся в Канаде, сразу разбежимся. Но не раньше. И никто не остается в Штатах: вас арестуют, можете не сомневаться. У нас у всех есть деньги. И паспорта. Они нас пока не опознали. Есть десятки мест, откуда не осуществляется экстрадиция и где можно залечь на какое-то время: Куба, Венесуэла, Хорватия, Черногория, Камбоджа.
Филипов еще раз обвел свою команду испытующим взглядом, убедился, что все пришли в себя, и засунул пистолет за пояс.
– А что насчет федерала? – спросил Смит.
– Он – самая малая из наших проблем. Как только выйдем в море, убьем его, а тело выбросим. – Он огляделся. – Перерезайте эти канаты, я становлюсь за штурвал. Убираемся отсюда к чертям.
30
Диоген нашел Констанс в ее покоях на втором этаже особняка на Риверсайд-драйв. Рядом с ее кроватью стояли чемодан «Луи Виттон» прямоугольной формы и пароходный кофр. Чемодан был уже заполнен книгами, журналами, инкунабулами и свернутыми в рулон полотнами старых мастеров; кофр был в процессе заполнения, там лежали платья, юбки, блузки. Констанс стояла спиной к Диогену, стояла неподвижно, словно мраморная, протянув руку к открытому шкафу. Бледные пальцы сжимались и разжимались в воздухе. Она являла собой воплощение нерешительности.
У Диогена екнуло сердце. Эта поза говорила ему: то, что он собирается сказать Констанс, теперь будет встречено с еще большим неприятием.
Он откашлялся, заявляя о себе. Констанс тут же повернулась к нему. Ее глаза вспыхнули, но она быстро подавила эмоции.
– Извини за вторжение, – сказал Диоген. – Я только хотел сообщить тебе, что все готово. Все необходимое я сделал. Пожалуйста, скажи мне, когда тебя позвать утром.
Констанс ответила не сразу. Ее глаза обратились к открытому кофру.
– До восьми часов управлюсь.
– Отлично. Констанс… – Он помедлил. – Прежде чем я уйду, я хочу, чтобы ты выслушала историю. Правдивую историю о плохом человеке.
Констанс недоуменно вскинула бровь, но ничего не сказала.
– Его зовут Люциус Гэри. Шесть лет назад, в канун Рождества, он ворвался в дом одного доктора в Джексонвилле, когда вся семья распевала рождественские песенки под елочкой. У доктора были две дочери-подростка. Гэри изнасиловал их одну за другой, держа родителей под прицелом пистолета и вынуждая их смотреть. За этим последовало изнасилование матери, и опять он вынудил всю семью смотреть. Наконец он застрелил родителей, а затем перерезал горло двум девочкам.
Констанс резко прервала его:
– Зачем, бога ради, ты рассказываешь мне это?
– Пожалуйста, наберись терпения. Властям потребовался месяц, чтобы поймать Гэри. Во время его задержания погиб полицейский. Гэри был признан виновным и приговорен к смерти. Но прежде чем его посадили в камеру смертников, ему удалось голыми руками придушить другого заключенного.
Он осторожно сделал шаг в ее сторону.
– Я рассказывал тебе об острове Идиллия. Думаю, ты найдешь остров еще более прекрасным, чем я его описал, в особенности после того, как к тебе вернется твоя девичья энергия. Я рассказывал и про эликсир. С немалыми затратами денег, времени и усилий на исследования я почти сумел создать новую формулу старого эликсира без прискорбной необходимости получать экстракт от человека в момент его смерти.
– Почти?
– Тут есть одно затруднение. Чтобы завершить работу, мне необходимо приготовить оригинальную формулу всего один раз.
– Почему?
– Объяснить это довольно сложно.
– Меня этот ответ совершенно не удовлетворяет. Ты хочешь сказать, что должен получить экстракт из человеческого конского хвоста?
– Да.
– Тогда ты можешь извлечь его из трупа.
Диоген отрицательно покачал головой:
– Боюсь, из этого ничего не получится. Конский хвост должен быть свежим, понимаешь, очень свежим. Взятым в момент смерти. Медицинские исследователи, которых я привлек, все пришли к единому заключению.
Лицо Констанс исказилось от ярости. Она сказала тихо, но с металлом в голосе:
– Ты солгал мне.
– Я говорил о том, что ни одно человеческое существо не претерпело никакого ущерба. И это сущая правда. На самом деле мои разыскания были бы гораздо более легкими и менее дорогими, если бы я забирал человеческие жизни. Но я знал, что ты будешь против. И… я больше не убийца.
– Значит, до сих пор ты не забирал человеческие жизни, но теперь собираешься забрать. Как это отвратительно!
– Пожалуйста, позволь объяснить тебе, Констанс. Прошу тебя.
Констанс молча смотрела на него.
