Филипов вдруг опомнился и, собравшись с мыслями, начал стрелять из своего пистолета, его поддержал Дехесус. Но происходящее застало их врасплох, они паниковали, стреляли слишком быстро, и федерал ушел от огня, упав на палубу и откатившись в сторону, в укрытие за рубкой. Смит тоже принялся стрелять, и все втроем устроили жуткую, бессмысленную, а главное, совершенно бесполезную пальбу, изрешетив пустое пространство, где за несколько секунд до этого находился федерал.
Поняв, что его позиция слишком уязвима, Филипов отпрянул назад и укрылся за рубкой, где к нему тут же присоединились Смит и Дехесус. Они присели за стальной стеной близ фальшборта, и мгновенно воцарилась тишина.
– Он по другую сторону рубки, – сказал Дехесус. – Я выйду на него сверху.
– Нет, – тяжело дыша, возразил Филипов. – Нам нужен план.
– У меня есть план. Я пойду поверху, прежде чем это сделает он. Этот сукин сын убил моего друга. У него скоро кончатся патроны. У Миллера было семь и один в стволе, три он уже отстрелял. Я подпалю ему задницу.
– Он слишком быстрый. Я же говорил, что он притворяется. Дай мне секунду подумать…
– Нефиг думать. Я служил в специальных войсках, я знаю, что делаю. Вы со Смитом идите вперед и заходите на него спереди – мы возьмем его в клещи. Вынудим начать стрельбу. Он отстреляет свой магазин – и тогда он в жопе.
Филипов счел этот план разумным и перестал возражать. Под его взглядом Дехесус ухватился за поручни на краю крыши рубки и одним быстрым движением подтянулся наверх, там лег на живот и пополз вперед.
«Дехесус прав, – подумал Филипов. – Нужно занять позицию наверху». Он подал знак Смиту, и они, низко пригнувшись, двинулись вперед. Там, где рубка закруглялась перед штурвалом, он замер и прислушался. Не раздавалось ни единого звука. Федерал явно находился по левому борту, около привязанного «зодиака» или за ним. Они вызовут на себя его огонь, и у него кончатся патроны. У них же запасных магазинов пруд пруди.
Он подал Смиту знак следовать за ним, а сам осторожно двинулся к углу. Что там делает Дехесус? Странно, что с его стороны не слышно ни звука.
И тут началось: неожиданный, контролируемый огонь группами по два выстрела. Пауза, и опять огонь. Это стрелял Дехесус. Филипов слышал, как пули попадают в лодку, слышал барабанные вздохи воздуха, выходящего из многочисленных дыр в простреленном корпусе. «Зодиак» для пуль 45-го калибра был как масло для ножа – они пробивали его насквозь. Дехесус явно вознамерился изрешетить федерала. По крайней мере, на это надеялся Филипов.
Третья группа выстрелов: Дехесус расстреливал третий магазин.
И снова тишина. Филипов продвинулся еще немного вперед. Этот человек мертв, конечно же мертв, – Дехесус должен был достать его сверху.
Но в тот момент, когда Филипов добрался до дальнего угла и в нерешительности присел на корточки, раздался одиночный выстрел, затем крик и всплеск воды.
И тишина.
Филипов похолодел от ужаса. Похоже, кричал Дехесус. Одним выстрелом?
Почувствовав прикосновение сзади, он повернулся к Смиту. Дал ему знак развернуться, и они вместе, тяжело дыша, отступили на другую сторону рубки. Филипов в жизни еще так не боялся. У Смита тоже был испуганный вид.
– Что нам делать? – прошептал Смит срывающимся голосом.
Мысли Филипова метались. Нужно было что-то придумать, причем немедленно. Но хотя от этого зависела его жизнь, ничего путного в голову не приходило.
32
«Давай же! – подстегивал себя Филипов. – Думай. Думай».
И вдруг он понял, что нужно делать. Он должен застать этого сукина сына врасплох.
«Затопить судно». Температура воды за бортом составляла около пяти градусов. Через пятнадцать минут этот ублюдок потеряет сознание и утонет. Если им удастся пройти в каюту, они наденут гидрокостюмы, а потом затопят траулер. Посудина стальная, на дно уйдет быстро.
А когда она уйдет на дно, всплывет аварийный радиомаяк и – как и должно происходить при погружении – отправит аварийный сигнал. Береговая охрана прибудет через два часа. Их спасут. Пендергаст будет мертв, «Маниболл» и все разоблачающие их улики будут лежать на дне, не останется ничего, что могло бы свидетельствовать против них. Тело Пендергаста, если оно вообще останется на плаву, унесет далеко этим течением в четверть узла. Такой вот нелепый случай на море.
Луна опускалась к горизонту. Скоро будет темно как в могиле.
Филипов схватил Смита за плечо:
– Идем в рубку. А оттуда – вниз, в каюту.
Смит кивнул, парализованный страхом.
– Ступай за мной.
Еще один кивок.
Филипов поднял пистолет и выстрелил в плексигласовое окно раз, другой – стекло разлетелось на осколки.
– Внутрь!
Смит влез через разбитое окно, Филипов последовал за ним, ввалился в помещение рубки и сразу же бросился по трапу в каюту. Захлопывая стальную дверь каюты, он увидел черную тень, метнувшуюся за ними в рубку, и запер крышку люка в тот момент, когда к ней привалился агент.
Они таки застали его врасплох.
Судя по звукам, федерал пытался открыть крышку. Филипов понял: первым делом тот доберется до УКВ-радио и передаст сигнал СОС – неправильный сигнал СОС. Кроме того, они были уязвимы через иллюминаторы: пролезть через них не пролезешь – слишком малы, но стрелять можно.
– Закрой иллюминаторы! – рявкнул Филипов.
Он бросился к электрощитку, схватил в руку провода и вырвал их со снопом искр. Затем открыл аккумуляторный отсек, в котором стояли четыре морских аккумулятора: два главных и два запасных. Филипов вытащил ящик с инструментом, извлек из него ножницы в резиновом чехле и, снова выпуская снопы искр, перерезал четыре положительных провода.
Судно погрузилось в темноту. Не будет никакой радиопередачи.
«Аварийный радиомаяк». Этот ублюдок понимает, что достаточно кинуть маяк в воду, как тот сам включится и передаст сигнал СОС?
Если он не моряк, то он этого не знает. Филипов понадеялся на его невежество.
Он подошел к аварийному шкафчику, распахнул дверцу и вытащил два гидрокостюма, один кинул Смиту, а другой принялся лихорадочно натягивать на себя. Он услышал, как Смит вскрикнул, выстрелив дважды в один из потолочных люков.
– Надевай. Я тебя прикрою.
Смит схватил костюм и принялся влезать в него, а Филипов прислонился к корпусу. Иллюминаторы были закрыты, но воздуховоды – нет. Было темно, и он заметил тень, быстро двигавшуюся возле воздушного люка в потолке. Он выстрелил и разбил его. И тут вдруг сообразил: в каюту есть еще один вход, через люк форпика и якорный блок. Это был единственный люк, в который способен пролезть человек. Если агенту известно об этом, то им придется несладко. К тому же в самом форпике имелось еще два люка поменьше.
