– И вот почему не мы с вами поедем на Идиллию. Это должна быть многочисленная ударная группа.
Пендергаст спустился на ступеньку:
– Говард, вы предлагаете неподходящий способ проведения этой операции. Я знаю моего брата. Мы вдвоем высадимся на острове скрытно, и тогда у нас будет наилучший шанс…
– Нет. Слишком много неизвестных. Мы не знаем, кто еще есть на острове. Мы не знаем, какая там охранная система. Мы не знаем, какие меры предпринял Диоген, чтобы упрочить, или укрепить, или защитить растяжками свое жилище. И у нас нет такой роскоши, как время. Вы сами сказали: мы должны сделать это сегодня. У нас нет времени для сбора большей информации. Диоген слишком умен и слишком непредсказуем.
– Именно поэтому…
– Послушайте, Алоизий. С самого вашего возвращения в Нью-Йорк я позволял вам вести эту игру. Я вызвал криминалистов, сжег тысячи человеко-часов на сбор данных и проведение лабораторных анализов. По вашей прихоти я последовал за вами во Флориду. Задержал выдачу двух тел семьям, организовал срочную эксгумацию, смотрел, как вы орудуете с уже упокоенным телом…
– Что в конечном счете и привело к обнаружению моего брата.
– У вас было озарение. Но самую трудную работу провела «ПРИЗМА». Я тоже провел кое-какие раскопки, после того как вы мне сказали, что Диоген жив. Он ответствен не только за убийство Майка, на нем смерть доктора Торренса Гамильтона, художника Чарльза Дюшана, попытка убийства бывшего сотрудника Нью-Йоркского музея Марго Грин, похищение Виолы Маскелене, которую вы, кажется, знаете, похищение невозместимой нью-йоркской коллекции алмазов и последующее ее уничтожение, доведение до маниакального психоза нескольких сотрудников музея, крупномасштабный заговор вокруг музейного саркофага Сенефа, – впрочем, я плоховато осведомлен об этой истории. Я уже не говорю о двух недавних убийствах в духе Джека-потрошителя здесь, в больнице. И это только те его преступления, которые приходят на ум в первую очередь, – не сомневаюсь, что это лишь вершина айсберга. И вы хотите, чтобы против такого опасного убийцы, скрывающегося от властей психопата мы провели – извините меня – скрытную операцию? Вдвоем? Нет. Теперь, когда мы знаем местонахождение тайного дома Диогена, настало время действовать по правилам. Мы возглавим операцию, можете не сомневаться, но при серьезной поддержке федерального спецназа.
– Мы должны учитывать еще одну переменную – Констанс. Я вам рассказывал ее историю. Она психологически неуравновешенная личность, и ее состояние нельзя предсказать. Возможно, она психологически порабощена Диогеном. Независимо от обстоятельств, мы не можем идти на риск: она не должна пострадать.
– Если она в психологическом рабстве, то она может стрелять не хуже нас. Мои люди будут подвергаться опасности. Но мы сделаем все возможное, чтобы исключить вероятность какого-либо ущерба ей.
– Если вы пришлете спецназ, жертвы будут неизбежны.
– Конечно. Диоген должен быть убит. Мне нужно еще раз напоминать вам ваши слова: «Мой брат должен умереть»?
– Говард…
Лонгстрит поднял руку:
– Извините, дружище. Тут рулить буду я.
Последовала короткая, напряженная пауза, потом Пендергаст просто кивнул.
Они прошли в кабинет главы отделения Вантрис Меткаф, где Лонгстрит сообщил ей кое-какие неожиданные сведения и попросил помощи в планировании и немедленном осуществлении операции спецназа. Меткаф ответила согласием. Тактический операционный центр размещался на втором этаже, и они втроем переместились туда. К ним быстро присоединились еще двое, потом еще шестеро, потом еще двенадцать агентов, и под руководством Лонгстрита был быстро и профессионально составлен план. Пендергаст держался в стороне от группы, неподвижный как статуя, в своем сшитом на заказ черном костюме, со сложенными на груди руками. Он слушал, как составляется план, и ни глазами, ни выражением лица не выдавал своих чувств.
63
Солнце погружалось в Мексиканский залив, когда Констанс последовала за Диогеном из мангровой рощи на полянку в дальнем конце островка Идиллия. Диоген не сказал ни слова с того момента, как они вышли из дома. Он теперь держался прямее, ступал тверже. Но Констанс не смогла бы разгадать выражение, застывшее на его лице. Его разноцветные глаза были как бездонные омуты, в них не сверкало ни единой искорки, говорившей о его чувствах.
Диоген приблизился к сооружениям на противоположной стороне полянки, прошел мимо старой, разрушающейся генераторной и остановился перед обитой медью дверью с надписью «ЦИСТЕРНА». Он снял с шеи золотую цепочку, на которой висел черный ключ, и вставил его в скважину. Дверь открылась с легким шорохом хорошо смазанных петель.
По-прежнему не говоря ни слова, Диоген вошел внутрь и на ходу щелкнул несколькими выключателями. Через его плечо Констанс разглядела большое круглое помещение из старого кирпича. Металлический ящик, покрытый алой краской, был вделан в стену неподалеку. Лестница вела вниз, на каменные мостки, полукругом охватывающие кирпичное сооружение и заканчивающиеся у двери, укрепленной полосками металла. В пяти футах ниже мостков виднелась ровная поверхность черной воды.
Констанс победила. Идеально воплотила в жизнь свой план мести. Диоген был окончательно повержен. Но это место вдруг вызвало в ней неодолимое любопытство. Она ощущала – так это или нет, – что в Диогене есть еще какой-то, более глубокий уровень, который она, несмотря на все пережитое, так и не прощупала полностью. Зачем ей это было нужно при той лютой ненависти, которую она к нему питала, оставалось загадкой для нее самой.
Спускаясь по лестнице, Диоген наконец нарушил молчание.
– Цистерны вроде этой часто встречаются на архипелаге Флорида-Кис, – сказал он. – Нередко это наилучший способ сбора пресной воды.
Его бесцветный голос звучал глухо и отдаленно, странным эхом отражаясь от кирпичных стен, словно приходил из царства мертвых.
Дойдя до низа лестницы, Диоген продолжил путь по кромке мостков. И опять до Констанс донесся отдаленный гул каких-то машин. Спускаясь по лестнице, она бросила взгляд на воду внизу. У цистерны не было ни ступенек, ни трапа и никаких других средств выхода: тот, кто падал туда, уже не мог выбраться.
Диоген остановился там, где мостки заканчивались у двери, укрепленной металлическими полосами:
– За этой дверью находились старые насосы, которые прежде закачивали воду в дом. Эти насосы были на удивление большими и тяжелыми. Они давно устарели с приходом новых технологий, и от них избавились. Ты увидишь, что я нашел новое применение пустому пространству.
Он снова воспользовался ключом – отпер дверь и толкнул ее. Чернота распахнула перед ними свой зев. Он отступил на шаг назад и сделал короткое движение, приглашая Констанс войти внутрь.
Констанс заколебалась. Она не видела ничего, ни малейшего отражения света из центральной цистерны. Ей представилось: вот она делает шаг вперед и падает в бездонную пустоту. Но все же мгновение спустя она прошла мимо Диогена внутрь.
