– Детка, я не стала вас будить, потому что автобусы сегодня не ходят, всё замело снегом.
«Ура, снежный день!» – обрадовалась про себя Лиса нежданной вольнице, но тут отиравшийся возле своей пустой миски Боб вернул её на землю, требовательным воплем напомнив, что в доме не осталось еды, а остатки вчерашнего омлета он уже давно переварил. Шинук высунула влажный нос из-под длинной скатерти и застучала хвостом по полу в знак согласия.
Лиса прижалась к матери.
– Мам, нам надо кое о чем поговорить. Мне кажется, ты простудилась, потому что спишь с открытым окном, а ночью к тебе прилетают бабочки…
Стелла с трудом открыла покрасневшие глаза:
– Какие бабочки, о чём ты говоришь?
– Не важно, – Лиса тряхнула головой, поняв, что мать сейчас её почти не понимает. – Мамочка, главное, больше не закрывайся в своей комнате, пожалуйста! Ты нас пугаешь! Можешь мне это пообещать?
Стелла сонно кивнула, но глаза её уже ничего не выражали.
Лиса заговорила быстрее и громче, надеясь её хоть немного расшевелить:
– Мамуль, послушай! У нас есть нечего. У тебя же есть наличные? Ма-ам?..
Стелла вяло повела рукой и судорожно зевнула. Жар, пахнущий лежалой ватой, обжимал её в горячих ладонях и утаскивал в серый туман беспамятства. Голос дочери, наплывая, на секунды разгонял удушливый морок, но жар прибывал, накатывал волнами, и смысл сказанного рассыпался вспугнутой мотыльковой стайкой.
«Надо бы еды купить… Дома шаром покати…» При этих словах Стелле пригрезился катящийся на дом огромный кегельный шар с бездонными дырами для великаньих пальцев, и она вздрогнула всем телом. Её дом в опасности, нельзя поддаваться, нужно бороться!
«Спи-и, вс-с-сё хорош-ш-шо, с-спи-и…» – песочно прошуршала в ушах набирающая силу лихорадка, и вялая, так и не выброшенная лиана, висящая третий день в прихожей на вешалке с шарфами, согласно кивнула бурой тупой головкой.
«Тебе лучше не выходить из дома…»
«Да, – успела подумать Стелла, – да. Так будет лучше для всех».
Лиса склонилась над ней, завела за ухо прядь растрепавшихся волос:
– Мамочка, может, попросишь Марию Эванс что-нибудь купить и для нас, когда она поедет в магазин?..
Но Стелла уже не слышала дочь. Опустив голову на грудь, она погрузилась в сумеречный сон. Лиса осторожно потрясла её за плечо, но мать лишь качнулась в сторону, медленно сползла по диванной спинке и легла на бок, поджав ноги.
Лиса накрыла её пледом и села рядом.
Услышав шаги за спиной, девочка обернулась и увидела заспанного Макса.
– Школа сегодня отменяется, – деловито сообщила она. – И на этом хорошие новости закончились.
Потом вздохнула:
– Мама заболела. И мы без денег, кажется.
Максим кивнул. Он слышал, что спрашивала Лиса. Поёживаясь спросонья, он напомнил сестре, что в шкатулке с бижутерией мама всегда держит двести – триста долларов.
– Точно! – хлопнула себя по лбу Лиса. – Ну, я балда! Тогда всё классно, этого нам хватит на несколько дней.
Она бросила взгляд на спящую Стеллу.
– И мама тем временем поправится. И папа верн… – Лиса осеклась, но тут же продолжила уверенно: – Или мы найдём его.
Максим улыбнулся – сперва робко, потом во все свои двадцать четыре ещё не почищенных зуба.
Лиса потрепала за уши подбежавшую поласкаться Шинук. Боб, так и сторожащий пустую миску, снова заорал, заунывно и громко, стремясь донести до всей округи, какой произвол здесь творится.
Швырнув в него диванной подушкой, Лиса встала, энергично потянулась и сказала Максу:
– Одевайся. Мне понадобится твоя помощь. Лошадей покормим, а потом за продуктами пойдём.
От фермы Шеверсов до небольшого магазина, где продавалось самое необходимое, в хорошую погоду можно было добраться минут за сорок. Но в этот раз пришлось бы идти с тяжёлыми сумками, к тому же по нерасчищенной, заваленной снегом дороге, и Лиса подумала, что этот поход может занять часа два, не меньше.
Наказав Максу надеть термобельё и две пары шерстяных носков, она вытащила из кладовки лыжные куртки и комбинезоны, потом, поразмыслив, достала непромокаемые ботинки с высоким голенищем. Лиса их не любила – они выглядели неуклюжими и были очень тяжелыми, но сегодняшняя «прогулка» обещала стать настоящей проверкой на прочность. И заболеть они с Максом не имели права.
Проверив, качественно ли упаковался недовольно бурчащий братец, Лиса тоже влезла в лыжный комбинезон и задвинула до верху «молнию» куртки.
– И не ной! – Она легонько щёлкнула Макса по носу. – Кто ноет, тот тратит энергию и замерзает!
Лошадей, кур и кроликов они покормили быстро, меньше чем за полчаса – сообща любое дело спорится. Стелла, прошлой зимой освоившая снегоуборочную машину мужа, накануне почистила основные дорожки, но после ночной метели к курятнику дети добрались, только надев снегоступы.
Лиса втайне надеялась, что Стелла успела проснуться и часть забот этого суматошного дня разрешится без их участия, но, вернувшись домой, застала мать беспокойно мечущейся во сне. Похоже, у неё начинался жар.
Мысленно добавив в список покупок жаропонижающее, Лиса вздохнула и, выйдя из дома, снова полезла в кладовку под террасой. Ещё утром она приметила там старые санки и, поразмыслив, решила их взять. Всё-таки тащить пакеты с продуктами на санках намного легче, чем в руках.
Когда она закрывала кладовку на ключ, разыгравшаяся Шинук налетела на неё, дурачась, толкнула лапами в бок. Лиса, за малым не улетевшая в сугроб, обернулась и погрозила собаке кулаком, но та уже скакала по сугробам, местами проваливаясь по грудь, и по-щенячьи взвизгивала от восторга. Девочка, прищурясь, смотрела на неё несколько секунд, а потом довольно улыбнулась.
Определённо, ей пришла в голову удачная идея!
Минут через пятнадцать приманенная вкусняшкой и принуждённая к труду Шинук тянула лямку, сравнимую, по её мнению, разве что с бурлацкой. Эта собака, обладавшая поистине артистическим талантом, драматизировала абсолютно всё. Вот и сейчас она со скорбным видом топала по занесённой снегом трассе, пустые санки, пристёгнутые за длинную шлею к кольцу ошейника, скользили за ней, а следом, подсмеиваясь над «страдалицей», шли на снегоступах дети. Шинук оглядывалась на них, вздыхала, жалобно повизгивала, но её подбадривали, а иногда и прикрикивали, и она, понурившись, прижимала уши и трусила дальше. Шинук определённо могла бы претендовать на «Оскар» за лучшую роль драматического плана – но, увы, не в этой жизни.
– Лиса, а почему ты не любишь деда? – неожиданно спросил Макс.
– С чего ты это взял? – Лиса даже остановилась и неловко переступила на снегоступах.
– Ну… – Максим пожал плечами. – Ты же всегда говоришь, что он был сумасшедшим.
