– Хорошо, давай. И срежь заодно все, что прицеплено к кабине, – надо сбросить балласт. Но будь осторожна, крепко держись за лестницу. У тебя есть чем разрезать веревку?
Девочка развязала свой узелок и достала из него напильник и отвертку.
– Это подойдет?
– Еще как.
Лили заправила инструменты за пояс, подбежала к люку и с трудом распахнула его. В лицо ей тут же ударил ледяной воздух. Она дернула рычаг лебедки, чтобы опустить лестницу.
Снаружи свистел сильный ветер. Лили увидела, как «Левиафан» готовится запустить новый гарпун, а «Божья коровка» дергается на натянутом канате, как умирающий кит.
Девочка достала напильник, качнулась на лестнице, чтобы схватить трос, и принялась за работу. Буксирный канат потрескивал и стонал, но натяжение не ослабевало. Ветер так и хлестал девочку по щекам, а замерзшие руки не слушались. Еще немного…
Хрррррясь!
Канат разорвался, и освобожденная «Божья коровка» резко дернулась вперед.
Но «Левиафан» вот-вот запустит еще один гарпун. Они не успеют оторваться. Надо срочно сбросить балласт!
Лили кинулась срезать болтавшийся на кабине утиль. С каждой сброшенной кастрюлей она чувствовала, как пропеллеры «Божьей коровки» крутятся все быстрее и быстрее. Вскоре корабль Анны взмыл над «Левиафаном» и продолжил отдаляться, двигаясь зигзагом, чтобы не дать противнику возможности прицелиться.
Оставалось отрезать одну веревку.
Лили наклонилась и приступила к делу.
Веревка стала тоньше, но рваться не хотела, а привязанные к ней острые обломки крутились во все стороны и только мешали девочке. Тогда Лили решила потянуться вперед и разрезать узел. Ее скользкие ладони с трудом удерживали напильник, по спине катился холодный пот.
Наконец веревка поддалась. Последняя железка упала прямо на «Левиафан», отскочила от него и исчезла в темноте.
«Божья коровка» рванула еще выше. Лили выронила напильник и хотела ухватиться рукой за лестницу, но, не рассчитав расстояние, не сумела нашарить перекладину. Девочка поскользнулась на ледяной цепи… и полетела вниз.
Мимо проносились облака…
Свисающие веревки били ее по лицу…
Бац!
Девочку резко дернуло, и она остановилась.
Нога Лили застряла между последними перекладинами, и девочка повисла, раскачиваясь из стороны в сторону, как маятник метронома. Далеко внизу замелькали белые лоскуты полей и лесов.
У нее засосало под ложечкой. Сердце бешено колотилось в груди в такт с порывами ветра.
Надо успокоиться и выбраться отсюда.
«Божья коровка» вверху вертелась во все стороны, и у Лили закружилась голова. Она зажмурилась и попыталась схватиться за ближайшую перекладину. Девочка приложила все оставшиеся силы, чтобы подтянуться, а когда открыла глаза, мир вокруг все еще вращался, но хотя бы не вверх ногами.
Лили сделала глубокий вдох и начала карабкаться наверх, крепко держась за каждую перекладину. Она забиралась все выше, «Божья коровка» тоже поднималась вверх, а рев двигателей «Левиафана» становился тише. Скоро вражеский корабль стал совсем маленьким, почти игрушечным.
Девочка добралась до кабины «Божьей коровки» и заползла внутрь.
Когда Лили подняла лестницу и захлопнула люк, «Божья коровка» скрылась в облаках. Рев ветра стих.
– Браво! – крикнула Анна с мостика. – Теперь мы сможем оторваться.
Но у «Божьей коровки», кажется, было свое мнение на этот счет, потому что вся кабина вдруг жалобно затряслась и загремела.
– Чтоб тебя пассатижи взяли, бесполезная машина! – Анна ударила ладонью по приборной панели.
– В чем дело? – Лили поспешила на мостик.
– Мы слишком высоко, – объяснила Анна, крепко сжимая штурвал. Все стрелки и приборы мигали и дергались, а «Божья коровка» продолжала подниматься и дребезжать. – Если лететь так дальше, корабль сломается! Мы сбросили слишком много балласта. Теперь надо выпустить газ из оболочки, чтобы спуститься. – Она дернула за один из рычагов в стене кабины, но ничего не произошло. – Ах ты зубило беззубое! – выругалась она.
В проходе показался Роберт:
– Что случилось?
– Заклинило клапан выпуска газа.
Анна нажала еще на несколько кнопок на приборной панели, но корабль не реагировал. Стрелка одного из приборов скакнула в красную зону. Анна со злостью посмотрела на панель.
– Это показатель кислорода. Через десять минут нам станет нечем дышать. Лил, возьми штурвал, пожалуйста.
Стоило Лили дотронуться до руля, как она почувствовала, что корабль весь дергается и вертится, словно дикое животное.
Малкин встал на задние лапы, чтобы помочь Лили удержать штурвал.
– Мне все это не нравится, – заскулил лис. – Совсем не нравится! Того и гляди разобьемся вдребезги или еще что похуже.
– Не впадай в панику! – прикрикнула на него Анна. – Лили, следи за курсом. – Сама она взяла Роберта за руку: – А ты пойдешь со мной.
Анна с Робертом вышли в проход.
Аэронавтка отдернула шторку каюты и толкнула люк в потолке.
– В оболочке есть канат, который открывает клапан выпуска газа – такой же, как рулевые канаты. Скорее всего, он где-то застрял. Залезь туда и посмотри.
– Там темно, – сказал Роберт. – Можно взять с собой лампу?
Анна покачала головой:
– Ты же не хочешь нас взорвать. Придется идти на ощупь. Канат начинается сразу за люком и петляет по всей оболочке. Держись за него и найди место, где он застрял или порвался. Я бы сама пошла, но мне надо проверить дурацкий двигатель!
Она затолкала Роберта в люк. Тот оглянулся на нее.
– А что делать, если канат порвался?
– Свяжи обрывки в узел и замажь их смолой, чтобы лучше держались. – Анна подала ему небольшую веревку, банку с вязкой смолой и щетку. – Если один обрывок зацепился за что-нибудь и не проходит дальше, соедини его с другим вот этой веревкой.
– А если у меня ничего не получится?
– Тогда дирижабль продолжит подниматься, кислород закончится, и мы умрем. Все понял, Робби?
– Да, мэм.
Роберт забрался в оболочку дирижабля. Внутри было очень пыльно, и ему захотелось прикрыть рот, но руки были заняты веревкой, смолой и щеткой. Он заморгал и чихнул.
Пространство над его головой было заполнено гелием. От недостатка кислорода кружилась голова, и Роберт сделал несколько медленных вдохов, чтобы не потерять сознание. Вскоре его глаза привыкли к отсутствию света, и он увидел, что потолок где-то далеко, чуть ли не в пяти метрах от него.
