Мальчик вытянул руку, нащупал канат, который пролегал по крыше кабины, и осторожно пошел вперед, ощупывая каждый сантиметр троса. Наконец он обнаружил место разрыва.
Крепко держась за канат, он внутренней стороной локтя зажал щетку и банку со смолой и вытянул свободную руку в поисках второго конца троса. Тот болтался на дальнем конце оболочки.
Придется связать их между собой веревкой.
Роберт продел веревку в петлю и привязал ее к разорвавшимся концам каната, предварительно отрезав истончившиеся волокна перочинным ножом. Затем он смазал узлы смолой, чтобы они стянулись, и проверил их на прочность.
Они не развязались, и мальчик, облегченно выдохнув, пошел к выходу. Чинить дирижабли уж точно легче, чем часы. Спускаясь в каюту, Роберт вдруг понял: он был так занят делом, что совсем забыл о своих страхах. В голову ему опять пришли слова отца о смелости, как будто даже сейчас папа был рядом, направлял его.
– Готово! – крикнул мальчик, оказавшись в каюте.
– Отлично! – отозвалась из машинного отделения Анна.
– Сработало? Мы снижаемся? – спросил он и откашлялся. Его голос звучал как-то слишком высоко – видимо из-за гелия.
– Кажется, да.
Зайдя на мостик, они с Анной увидели, что Лили по-прежнему стоит за штурвалом. Она успела открыть клапан выпуска газа, и гелий со свистом улетучивался из оболочки.
– Вы оба молодцы, – сказала им Анна, взяла штурвал и принялась выравнивать курс. – В общем, от преследования мы оторвались.
Они постепенно теряли высоту, кабину наполнил свежий воздух, и «Божья коровка» перестала дергаться. Вскоре они спустились из-под облаков, и стрелки на приборной панели вернулись в нормальное положение.
Полет продолжался. Роберт и Лили бросали в печь остатки досок и угольную пыль. Даже Малкин помог: он оторвал зубами куски от поврежденного капитанского мостика и кинул их в огонь.
Через час работы у Лили рубашка к спине липла. Ей казалось, она и пальцем пошевелить не сможет, но тут из переговорной трубы донесся звонкий голос Анны:
– Эй, прямо по курсу Лондон!
Услышав это, Лили, Роберт и Малкин рванули на мостик и выглянули в окно. Лис даже выгнул шею, чтобы что-нибудь увидеть через разбитое стекло.
Над горизонтом вставало солнце. «Левиафана» в поле зрения не было.
Анна направила корабль на юг, прямо к столице. Правда, за туманом Лондон было не разглядеть. Аэронавтка увидела погрустневшие лица друзей и сказала:
– Давайте-ка немного снизимся. Может, удастся увидеть город.
Она щелкнула парой выключателей и дернула рычаг, выпуская еще немного гелия. «Божья коровка» пронеслась сквозь серую завесу, и их взорам внезапно предстали покрытые снегом крыши города.
На востоке разгорался красный зимний рассвет. Далеко внизу сновали крохотные фонарщики, гасившие уличные фонари, а другие маленькие человечки стучали длинными палками по заиндевевшим окнам, поднимая людей на работу.
– Куда теперь? – спросила Анна.
– К профессору Сильверфишу. – Лили протянула ей визитную карточку.
Анна прочитала адрес и покачала головой:
– Я не могу высадить вас там. Без разрешения в этих богатых районах заходить на посадку нельзя. Но будьте уверены, я подберусь настолько близко, насколько получится.
Анна повернула штурвал «Божьей коровки», и они полетели мимо жилых домов над стальным каркасом аэровокзала Сент-Панкрас.
Их крохотный дирижабль миновал вокзал Кингс-Кросс, где по лабиринту рельсов уже катались туда-сюда ранние локомотивы. У входа в вокзал стояли паромобили и конные экипажи, ожидавшие пассажиров, а по мощеным тротуарам шагали пешеходы и уличные торговцы.
Впереди, в сером от копоти небе, маячили аэростаты, которые обозначали начало городских воздушных путей. «Божья коровка» проскользнула между ними и влилась в оживленное движение.
Вскоре из тумана вырисовался купол собора Святого Павла, увенчанный золотым крестом. Анна резко повернула «Божью коровку» вправо, на восточно-западный воздушный путь, который, по ее словам, следовал вдоль Темзы прямо к дому профессора. Под летящими мимо дирижаблями Лили разглядела угольные баржи и паровые буксиры, которые плыли по голубой змееподобной реке, прорезавшей сердце города.
Одинокий красный аэростат, пришвартованный к северному берегу, обозначал поворот на Кенсингтон и Челси. Анна вырулила из воздушного движения и полетела над крышами больших домов, стоявших на берегу реки.
Когда Лили увидела эти особняки, у нее сердце подпрыгнуло в груди: улицы показались ей знакомыми. Видимо, профессор Сильверфиш вернулся в тот же район, где когда-то жил и он сам, и ее семья. Девочка была уверена, что видела эти места раньше: пирсы, мосты, переулки, парк на южной стороне… Наверняка здесь, с профессором, она будет в безопасности и, самое главное, узнает о тайнах папы и вечного двигателя.
Но Анна не остановила корабль. Она продолжала вести его мимо окруженных деревьями домов и затормозила лишь десять минут спустя, над заброшенными доками между набережной и железнодорожным подъездным путем. У ближайшего причала стояло множество лодок. В узкий канал, ведущий к реке, то и дело заплывали пароходы.
– Прошу прощения, что пришлось сделать крюк, – сказала Анна, опуская вниз якорь «Божьей коровки».
– Где мы? – спросил Роберт.
– На воздушном причале Каунтерс-крик. Ближе я подобраться не могу. Не хочу получить штраф за то, что сбросила якорь в Челси, у меня и так их уже достаточно накопилось.
Она нацарапала план на обрывке бумаги и протянула его Лили:
– Следуйте к дому профессора вот этим путем. Если что, «Божья коровка» будет пришвартована здесь. Завтра я отправлюсь на Флит-стрит, в офис «Механического вестника», а после этого обязательно навещу вас в доме профессора и расскажу, что смогла узнать про твоего папу и тех людей, Роуча и Молда. – Она улыбнулась им.
– Спасибо, Анна. – Лили чмокнула ее в щеку.
– Не за что. Надеюсь, выясню что-то полезное. – Она повернулась к Роберту и крепко его обняла. – Роберт, мне очень жаль, что так получилось с твоим отцом. Надеюсь, что крестный Лили поможет тебе советом или даже приютит тебя. – Потом она наклонилась к лису и почесала его за ухом. – Береги их, Малкин. Удачи вам, скоро увидимся.
Они сбросили вниз висячую лестницу. Лили стала спускаться первой; Малкин, как и в прошлый раз, свернулся у нее под курткой. Роберт, с узелком за спиной, двигался следом.
Мальчик постепенно привыкал к подъемам и спускам. Голова все еще немного кружилась, но папа был прав: с практикой страх потихоньку отступает. Интересно, пройдет ли и чувство невосполнимой потери или оно с ним навсегда? И что он будет делать, если окажется, что крестный Лили не может за ним присматривать? Тогда Роберт останется совсем один в этом огромном сером городе…
