Что-то не сходится. Но Дастин пока не понимает, что.
Диана, на которую теперь работает Санни, кулон, сохраненный ей, а не проданный ради денег, побег от Чета, разговор с ним, авария и пострадавшие в ней тетя и брат рыжей, Лилит в маске, суд, желание скрыться от своей прежней жизни... Все это перемешалось в голове Дастина. Он пытается понять, что происходит, однако у него не получается связать это все воедино.
Потом он вдруг вспоминает, что именно в парке неподалеку от дома Санни он слышал тот самый голос. Это была Диана. Возможно, она была дома у Санни, а потом отправилась в парк? Но почему его заставляет волноваться только ее живой голос - на берегу моря, на вилле Мунлайтов, в парке, а записанные песни совсем не трогают?
Интересно, как поет Санни?
Она никогда не пела для него.
И Дастин зачем-то ищет в интернете выступления ее группы «Связь с солнцем», однако находит только те видео, в которых на сцене стоит новая солистка. И нет ни одного видео с Санни.
Он снова сжимает в руке солнечный кулон, который случайно взял с собой. А потом прячет в карман.
- Эй, приятель, чего молчишь? - говорит он Октавию.
- Я думал, она меня игнорирует, - признается тот. - А ее и правда не было в той квартире. Что с ней случилось?
- Думаю, скоро узнаем, - отвечает ему Дастин. - Ты так сильно на нее запал, да?
- Просто волнуюсь, - хмурится Октавий. - Если она больна, ей нужно помочь. Ничего такого, ты же понимаешь? Будет моей компенсацией за случившееся. А ведь еще и гитару пришлось отдать этому психу, - меняет он тему разговора, явно имея в виду Кезона, спор которому проиграл.
- Понимаю, - хмыкает Дастин. - Тебя больше не тошнит?
- Только из-за тебя, - отмахивается Октавий.
К зданию суда они приезжают первыми - таксист медлит, явно желая взять с пассажирок побольше денег. Леон паркуется рядом со зданием - большим и величественным. Такси должно вот-вот появиться. Напряжение нарастает.
Автомобилей на парковке перед судом множество, да и людей рядом с широкой лестницей, ведущей в здание, немало.
- Знаете, - внезапно говорит Дастин, глядя на худого мужчину в темно-синем костюме, который переговаривается с женщиной средних лет. - Мне его рожа кажется знакомой.
- Странно, но мне тоже, - отвечает удивленно Октавий и вглядывается в лицо мужчины. - Похож на одного типа, который постоянно пытался взять у меня интервью, когда я был в... - он осекается. - Ну ты сам понимаешь.
Дастин кивает. Октавий говорит про «Пепельные цветы».
- А за теми деревьями припаркован новостной фургон одного из центральных каналов, - добавляет Леон. - Кого-то ждут. Но сегодня не должно проходить никаких громких дел, - удивляется он. - По крайней мере, ничего такого не заявлено. Суд над Метким Ву будет завтра, - припоминает он резонансное расследование по делу главы местного подразделения известной китайской триады. Несколько месяцев назад полиции удалось поймать Ву, вызвав огромный интерес журналистов.
В это время подъезжает такси, в котором сидят Санни, Лилит и ее мать.
Некоторые из людей, находящихся рядом с судом, поворачивают к машине головы - как по команде.
- Они приехали из-за нее, - говорит вдруг детектив, мгновенно все поняв. - Из-за девчонки в маске. Возможно, слушание, на которое она едет, закрытое, и...
Октавий, не дослушивая его до конца и не совсем понимая, что делает, вдруг выскакивает из машины.
Возможно, это интуиция. Или предчувствие. Или странное желание защитить Лилит. Он не знает. Просто бежит к ней. Он чувствует, что должен сделать это. Иначе произойдет что-то страшное. Непоправимое.
Дастин несется следом за ним. Из-за Санни.
- Куда вы?.. - почти в отчаянии шипит детектив, но ничего с ними поделать не может, а потому бросается следом за клиентом и его дружком.
Октавий бежит к такси, из которого только что вышли ничего не подозревающие Санни и смотрящая в землю Лилит. В это же время к Лилит подскакивает какой-то парень и молниеносно срывает маску с ее лица. Девушка успевает отвернуться и тотчас закрыться руками до того, как к ней бросаются люди с камерами, пытаясь снять ее лицо и что-то громко крича.
Октавий вовремя оказывается рядом - еще пара секунд, и он бы не успел бы. Но он хватает Лилит и прижимает к себе - одна его рука у нее на затылке, другая - на спине.
- Это я, - говорит он, - ты ведь помнишь меня? Все будет хорошо.
Она узнает. И замирает, превращаясь в неживую куклу. Всепроисходящее дальше занимает считанные секунды, но для Лилит время растягивается, и эти секунды кажутся вечностью.
Октавий закрывает ее собой, и журналистам удается снять лишь ее спину. И его лицо. Все, что его закрывает, - это солнечные очки Леона, которые он так и не снял. Но он не думает о том, что его могут узнать. Он просто защищает Лилит.
- Что вы чувствуете спустя год?
- Общаетесь ли вы со второй жертвой?
- Почему вы не показываете свое лицо?
Санни, прикрывая лицо рукой, рывком снимает с себя клетчатую рубашку, оставаясь в одной майке на тонких бретелях, и набрасывает на голову Лилит. Она узнает Октавия и белыми губами шепчет:
- Спасибо.
В эту же секунду к ней подбегает Дастин. Все, что спасает его лицо, это кепка. Но и он не думает о том, что уже сегодня к полудню может оказаться на первых полосах всех изданий.
- Ты в порядке? - спрашивает он, держа ее за плечи, и она, кажется, едва не падает, видя его. - Ты в порядке? В порядке?
- Да, - только и может сказать она. - Лилит... Это за ней.
- Что вы делаете?! - страшно кричит мать Лилит, которая последней выскочила из такси. - Что вам нужно?! Оставьте нас в покое! Не подходите к моей дочери!
Она начинает размахивать сумкой, пытаясь отогнать журналистов. Но это распаляет их еще больше. Вспышек становится все больше. И вопросов, раздающихся отовсюду, - тоже.
- Совершал ли мистер X насильственные действия по отношению к вам?
- Вы действительно отвергли его?
- Говорят, что дело сфальсифицировано, нам нужны ваши комментарии!
От здания суда к ним спешат полицейские.
- Уводим ее, - командует подоспевший Леон, оценив ситуацию. - Вы - в такси, мы поедем за вами, - велит он Октавию, не отпускающему Лилит. Она не произносит ни звука, но ее пальцы крепко цепляются за его майку.
Такси - потому что оно близко. И музыкант слушается его - усаживает оцепеневшую девушку, лицо которой закрыто рубашкой Санни, и сам садится рядом.
- Гони! - велит он опешившему от всей этой суматохи таксисту. - Заплачу тройную цену.
Тот моментально срывается с места. Журналисты бегут за ними, не прекращая снимать.
