Проклятие стало реже напоминать о себе, но, увы, не исчезло. Просто приступы случались не ежедневно, а раз в пару дней, иногда – чаще. На фоне всего происходящего это казалось мелочью. А когда грянула вторая статья, и вовсе стало тошно.
Εё в наш дом принес Ральф, когда мы собирались на работу. Пришел рано утром со стопкой газет, в которых крупным планом размещался портрет тетушки Эберта.
– Я же говорил! – Он едва не швырнул Эбу эти газеты в лицо. – Вот, полюбуйся.
Эберт выхватил один из выпусков. По мере того, как он читал, его лицо становилось будто каменным. Что же там написано? Я взяла у Ральфа другой экземпляр. Стоит признать, тетушка Эберта превзошла саму себя. Или же журналист был слишком талантлив, потому что с первых строк создавался образ обиженной и оскорбленной в самых лучших чувствах женщины, которая души не чаяла в племяннике, а он оказался подлецом. Обокрал несчастную, нанес непоправимый вред имуществу и здоровью. Но даже после этого она не оставляла попыток вразумить Эберта, все для него делала, в тюрьме проведывала и предлагала к ней переехать, но он отказался. А сейчас она больная и несчастная, обратилась к нему за помощью – и её вышвырнули за дверь.
– Хорошо поет, а? – Ральф метал гром и молнии. – Говорил я тебе, Эберт: собирай пресс-конференцию. Заткни им рот раз и навсегда! Нет, ты упрямый, как осел. Никого не слушаешь. Что теперь будешь делать? Представляешь, что поднимется после этой статейки? Особенно намеков на тюрьму.
– Ты прав. – Эберт отложил газету. – Это хотел услышать? Ты был прав, Ральф. Мне стоило созвать конференцию раньше. Но теперь не вижу в этом смысла. О чем ещё они могут рассказать?
– Не поверишь – о многом. Например, твоих отношениях с Лили. Уверен, твоя бывшая не откажется внести в них нотку драматизма.
Я не вмешивалась. Это решение, которое Эберт должен принять сам, потому что на кону стоит его репутация и будущее «Скай». Если так продолжится, он потеряет все, чего добился. Этого нельзя допустить! И Эберт тоже это понимал.
– Что ж, считай, ты меня убедил, – хмуро ответил он. – Сегодня же дам развернутое интервью. Уверен, после таких статей журналисты слетятся на него, как мухи на мед. Успевай отгонять.
– Я тоже приду, – усмехнулся Ральф. – Хочу видеть, как ты макнешь их носом в грязь. И пару прикормленных писак прихвачу. Элис, а ты?
– Конечно җе, я буду.
Можно подумать, я оставлю Эберта одного в такую минуту! Нет, ни сейчас, ни позднее. Мы будем вместе, что бы ни случилось. Вот только сам Эб все больше напоминал тень, а не живого человека. Только наедине со мной он хоть немного преображался. Все остальное время он будто находился в какой-то прострации. Действовал, как механизм, а не как человек. Я постоянно была на связи с Дэном – он беспокоился и намеревался нанести сыну визит, но пока не выбрал подходящий момент. Лили, увы, по – прежнему не высовывала нос из дома без охраны, но Дэн говорил, что, возможно, найдет на неё управу. Нужно только поднажать.
– Элис? Ты меня слышишь?
– Что? – увлекшись своими мыслями, я упустила, о чем спрашивал Эберт.
– Говорю, как ты смотришь на то, чтобы поехать со мной завтра на полигон? Не хочу брать никого лишнего.
– Конечно, поеду, – ответила я.
– И я тоже, – отозвался Ральф. – Зная твою тягу к опасным экспериментам, будет лучше, если за тобой присмотрит целитель.
– Без надобности, – отмахнулся Эб.
– А я и не спрашиваю. Просто ставлю тебя перед фактом.
Скайден промолчал, но по лицу было понятно, что ему не нравится опека Ральфа. Я тоже не испытывала восторга от соседства этого человека, но предпочла бы, чтобы в ходе экспериментов рядом с Эбом и правда был целитель.
– Идем?
– Да, – я заторопилась, вспоминая, где оставила сумочку. Ρальф проводил нас до мобиля и пообещал, что встретимся на конференции. Я с трудом представляла, что Эберт будет говорить. Увы, для журналистов главное – информация. Неважно, правдива ли она. Любую историю можно выкрутить наизнанку.
– О чем ты думаешь? – спрашивал Эберт, пока мобиль мчал к «Скай».
– О том, как бы эта конференция не вышла боком, – ответила правду. – Ты уже думал, что скажешь газетчикам?
– Правду. – Эберт украдкой вздохнул. – И если эта правда им не понравится – пусть катятся в бездну. Мне надоело лгать, Элис. Надоело ждать удара в спину. Конференция? Пусть будет конференция. Дадим шакалам то, чего они жаждут.
– Ты уверен?
– Да.
Я промолчала. Потому что мне было больно видеть, как страдает человек, которого люблю. А Эберт страдал, что бы ни говорил, что бы ни делал. Он будто отдалился от всего мира. Хотя, разве он был когда-то этому миру близок?
Мы вошли в «Скай». Здание лаборатории гудело, словно улей, но, стоило Эберту появиться на пороге, как разговоры стихли, став только неясными перешептываниями. Мы шли среди этого шелеста, делая вид, что все хорошо, а люди только провожали нас взглядами, будто спрашивая, что будет.
– Ники, зайди ко мне, – приказал он девушке, временно замещавшей секретаря.
– Слушаю, господин Скайден, – пугливая блондиночка замерла перед Эбом, как кролик перед удавом.
– Свяжись с самыми крупными редакциями города, – приказал Эб. – И сообщи им, что сегодня в четыре часа в большом зале «Скай» состоится пресс-конференция, в ходе которой я отвечу на все вопросы, связанные с последними новостями.
Ники бросилась исполнять приказ, а я обняла Эберта со спины и замерла. Мне хотелось, чтобы все это закончилось. Но, увы, на это даже не приходилось надеяться. Лили вела свою игру. Самое странное, что не только Лили, потому что даже Рик будто канул в воду. Что же они задумали?
– На следующей неделе будут промежуточные смотры, – внезапно сказал Эб. – Любопытно, всплывут или нет чертежи, которые я дал Джесси.
– Хотелось бы, чтобы нет, – ответила я. – Но мне почему-то кажется, что мы о них услышим.
– Увы, мне тоже. – Эб постукивал пальцами по столешнице. – Ничего, Элис, скоро все решится. Цель Лили – выставка, а до выставки осталась всего пара недель. Εсли она и будет действовать, то сейчас.
– Это меня и пугает, – призналась честно. – Никак не могу понять, чего добивается Лили.
- Α я – могу, – хмуро ответил Скайден. – Ей нужно, чтобы моя жизнь рухнула. Но Лили забывает главное: она рушится не в первый раз. Даже если это произойдет, время все расставит по местам.
– Лучше постараемся этого избежать, – сказала я и поцеловала Эба. Мне нужна была его уверенность, как ему, без сомнения, нужна была моя. Особенно в преддверии пресс-конференции, потому что у нас был всего один шанс спутать Лили карты. И надо использовать его на полную.
Глава 26
Время до четырех часов тянулось невообразимо долго. Я не знала, куда деваться, и что из всего этого получится. Бродила из угла в угол, разглядывала знакомые стены. Для самого Эберта это был обычный рабочий день. Казалось, что с момента принятия решения о конференции он будто успокоился. Работа бурлила. В лаборатории возникли какие-то проблемы, и на обед я пошла сама, хоть и кусок не лез в горло. Зато в многолюдном кафе не чувствовала себя такой одинокой, как в огромном здании «Скай». Что будет? Совсем скоро я получу ответ на этот вопрос. Вот только хотелось ли мне на самом деле его получать? Душило предчувствие чего-то непоправимого. А может, просто накопились эмоции – и страх потерять любимого человека. Ничего, вместе мы со всем справимся. И с Лили, и с её планами, и с теми, кто ей помогает.
