Поднялась с кровати. Ноги держали плохо, шатало из стороны в сторону. Та одежда, в которой была, исчезла. Осталась только больничная рубашка. Не хочу здесь находиться! Не могу…
Готова была выть, но не здесь. Опять прибежит доктор, будет вливать лекарство. Нет! Вышла в коридор. Качка перед глазами немного утихла.
— Вам нельзя выходить, — двинулся ко мне парень в форме.
— Мне нужно.
— Госпожа Рейнер, у меня приказ…
— В бездну ваш приказ! Отвезите меня домой.
— Простите, это невозможно.
Да чтоб вам провалиться…
— Сани! — С другого конца коридора ко мне подлетел Роберт. — Сани, сестренка.
Полицейский покосился на него — видимо, по поводу брата у него были свои распоряжения. Или Роберт применил магию, он может — никто и не заметит.
— Отвези меня… — уткнулась в его плечо.
— Куда? Тебе надо оставаться в больнице, ты еще слабая.
— Я здорова. — Взглянула на брата. — Не могу тут оставаться. Пожалуйста, Роб!
— Хорошо.
— Вы куда? — Тут же ожил полицейский, но Роберт посмотрел ему в глаза, и тот замер, будто каменное изваяние. Роберт подхватил меня под руку и увлек к лестнице. Нас никто ни о чем не спрашивал — больница жила своей жизнью. Суетились врачи, бегали медсестры, иногда встречались пациенты. Лишь один доктор попытался задать вопрос, но Роб и его заставил идти в другом направлении. Мы вышли на улицу. Было холодно. Роберт снял куртку и накинул мне на плечи. Ноги в больничных тапочках сразу замерзли.
— Идем, тут недалеко. — Брат увлек меня к стоянке.
Я забралась в серебристый мобиль. Когда успел выпасть снег? Еще несколько дней назад землю покрывала лишь белая поземка, а сегодня уже заметно, что наступила зима. Роберт сел за руль.
— Куда едем? К тебе? — спросил брат.
— Нет. Я покажу.
Если поехать домой, меня тут же найдут, будут допрашивать. И друзья попытаются успокоить, а я не хотела никого видеть. Хотелось лечь и умереть. Вот только Ральфу слишком дорого досталась моя жизнь. Ральф…
Глаза защипало, но я глубоко вдохнула воздух. Никаких слез.
— Ты как, сестренка? — с тревогой спрашивал Роберт.
— Никак. — Качнула головой.
— Послушай, я не знаю, что там произошло…
— Роб, давай не сейчас? Я просто хочу забыть. Дай мне время.
— Хорошо.
Роберт всегда знал, когда лучше оставить меня в покое. Остаток дороги до дома, который стал моим пристанищем в последние дни, он молчал. Наконец, мобиль остановился.
— Сани, ты уверена? — тихо сказал он. — Тебе в больнице лежать надо…
— Не надо, я здорова. А слабость уйдет. Спасибо, братик.
Я обняла его. Затем открыла дверцу.
— Подожди. — Роберт перехватил мою руку. — А если станет плохо?
— В доме есть кристалл связи. Я с тобой свяжусь. Не волнуйся.
Я солгала, никаких кристаллов там не было. Тот, которым пользовались мы с Ральфом, остался в нашем мобиле. Но Роб поверил. Он подождал, пока дойду до двери и войду в дом. В окно видела, как мобиль постоял еще немного, а затем двинулся прочь. Вот, так-то лучше. Хочу побыть одна.
Скинула тапочки и обула домашние туфли. В них было теплее. Зажгла камин. Действовала, будто кто-то управлял мною извне, потому что сама не понимала, что делаю и зачем. Забралась под теплый душ. Бок украшала повязка. Сняла ее — от раны остался только красноватый шрам. Шрамом больше, шрамом меньше… Стояла под водой, пока не стало холодно. Медленно вытерлась, надела платье. Дошла до спальни — и вдруг поняла, что ноги не держат. Присела на краешек кровати. Рубашка Ральфа ровно висела на спинке стула. Да, у него всегда и во всем должен быть порядок. Это у меня вечно хаос. Протянула руку, коснулась чуть жестковатой ткани, стащила рубашку себе на колени. Увидь Ральф меня сейчас, он бы разозлился. Ух, как бы разозлился! Сказал бы что-то вроде: «Не знал, что ты — плакса, солнце». Уткнулась лицом в рубашку — и разрыдалась. Сейчас было можно, когда никто не видел. Ральф, почему ты оставил меня одну?
Глава 32
Ральф
Это становилось дурной традицией — открывать глаза и понимать, что вроде как живой, но вроде как и не очень. Но по сравнению с ядом было терпимо. По крайне мере, не казалось, что все внутренности выжгло огнем. Я даже смог приподнять голову. Обычная больничная палата, зашторенные окна, Алекс, спящий в кресле с книгой на коленях. Алекс?
Попытался хотя бы повернуться — куда там! Спину пронзила острая боль. Не будешь подставляться под пули, господин Колден. Если мне так сладко, то каково сейчас Сани? В том, что вытащил ее, я не сомневался. Кровотечение остановилось, надо было только повязку наложить, чтобы не возобновилось. Ничего, главное, живы. А вот Файмен, сволочь, ускользнул. Повторим на бис?
Дверь скрипнула. О, кто к нам пожаловал! Сам Дэн Скайден. Старик взглянул на меня — и в глазах мелькнула плохо скрываемая радость.
— Очнулся? — сказал он тихо, стараясь не разбудить Ала. — Наконец-то!
Взял стул и сел у кровати.
— Как Сани? — просипел я.
— В порядке. Я с ней, правда, еще не разговаривал — процесс восстановления длительный. Но врачи говорят, что все будет хорошо.
Уже легче. Я прикрыл глаза, снова открыл.
— Файмен?
— Болтай поменьше, сам все расскажу. — Старик понизил голос, косясь на Алекса. — Файмен мертв, погиб при задержании.
— Задержании?
— Сказал же — слушай! Ты что думал, я так просто позволю провернуть подобную операцию? Эб мне, конечно, ничего не говорил, но я слишком хорошо знаю сына, чтобы и так понять, когда он что-то замышляет. Полиция шла за вами по пятам. Только пока мы справились с защитой, окружавшей дом Файмена, было уже поздно. Сам он вылетел на мобиле, но наткнулся на Эберта. Понятно, что мобиль резко остановился, а Файмен попытался бежать. Не вышло.
Значит, этой твари больше нет. Я даже испытал некое чувство облегчения, будто гора свалилась с плеч. Могло ли мне так повезти? Или… или Дэн сориентировался в обстоятельствах?
— Дальше…
— А дальше, Ральф, поздравляю, ты официально мертв.
— Что? — Я даже снова приподнял голову.
— Повторяю — по всем документам Ральф Колден погиб, оказывая содействие полиции в поимке особо опасного преступника, господина Аластера Файмена. Тех, кто знает, что ты жив, можно пересчитать по пальцам.
— Зачем?
— Еще не пришел в себя, да? — Дэн довольно щурился, будто провернул хорошую комбинацию. — На этом расследование не останавливается, Ральф. Остается иск Эберта к некоторым сотрудникам полиции, охранники Файмена, а также та парочка, которую вы оставили в мобиле, дают показания. Долгая песня. Понимаешь? У тебя же за спиной побег, да и в доме Файмена разгром, несколько трупов. Кто знает, как подельники Файмена это все перекрутят? Я-то добьюсь истины, но на это надо время. А у тебя есть документы. Это возможность, Ральф. Хорошая возможность все начать сначала. Ты все равно собирался уезжать. Бери Алекса, Сани — и покиньте на время Ирген. Пройдет полгода, год — и эта история забудется. По крайне мере, получит свою правовую развязку. Захочешь — восстанешь из мертвых, захочешь — дашь своему имени порасти травой, напишешь для себя другую биографию. Выбирай.
